Инна покорила меня на третьем курсе института. Она перевелась к нам с другого факультета и сразу стала объектом повышенного внимания среди наших ребят, только девочек наших раздражала. Она была такой красивой! Высокая, стройная, волосы как молочный шоколад, брови темные, острые и свои! Я терпеть не мог все этих барышень, которые рисовали себе брови или делали татуаж. Все это выглядело так, будто они неудачно орудовали фломастером в полусонном состоянии и перестарались. Инна была очень ухоженной, сдержанной, флиртовала одним только взглядом. Ребята чуть не передрались из-за нее, даже те, кто уже был женат и даже имел ребенка. Слишком красива была наша Инна, чтобы вот так расстаться с мечтой о ней. Я тогда разорвал отношения со своей девушкой, чтобы быть с ней честным. А свободный мужчина волен делать что захочет.
Наши отношения развивались очень медленно, я дарил ей цветы, приглашал на свидания и провожал до дома. Она целовала меня в щеку и уходила, не зазывая за собой. Я с ума по ней сходил! Через полтора года от начала отношений мы поженились, и наша семейная жизнь была именно такой, какой я себе ее представлял. Инна готовила, убирала, при этом работала, в сексе мне отказа ни в чем не было – идеальная супруга. Но все ведь не могло продолжаться вечно. Я хотел ребенка, а у моей супруги были какие-то проблемы в этом плане. Ей пришлось лечиться, и она на глазах стала меняться. Я успокаивал себя, что все придет в норму и она станет прежней.
Первая попытка забеременеть оказалась неудачной. Через два месяца у нее случился выкидыш, и доктор назначил новый курс лечения с более сильными препаратами. Но я уже не хотел пробовать даже на этом этапе, я не хотел ее в интимном плане, потому что при росте 175 моя Инна из стройняшки в 52 кг превратилась в булку под 70 кг. Я не переставал подкалывать ее и стал прямым текстом говорить, что она слишком толстая, доводя ее до слез. Я хотел, чтобы это как-то мотивировало ее пойти в зал и увеличить нагрузки. Врач же настаивал на максимальном покое, если мы хотим ребенка. Как-то я пришел домой и сказал, что мне она такая не нужна. Либо она собирает вещи и уходит, либо начинает сбрасывать вес с сегодняшнего дня. Инна проплакала два дня. Я пришел с работы и увидел, что ее вещей больше нет, а на столе записка с датой подачи заявления на развод. Если честно, я был даже рад такому обстоятельству. В тот день я собрался с друзьями в баре и отметил предстоящее радостное событие.
Мне даже делать ничего не пришлось, а раз уж она такая ленивая, то лучше с ней развестись. Через месяц мы встретились повторно в кабинете, где нас развели и официально мы уже не были супругами. Инна не здоровалась со мной, не общалась, полностью игнорировала и делала вид, будто меня не было рядом. Через два месяца я видел ее с другим мужчиной, а через полтора года узнал, что она родила девочку. Но самое любопытное, что еще через полгода я своими глазами увидел ту Инну, что была в институте – стройную и красивую. Мне казалось, что она даже стала еще краше, что-то в ее лице притягивало как магнит. Я подошел к ней в торговом центре, где она стояла с коляской. Но она не узнала меня, не сделала вид, а именно не узнала. А когда я напомнил ей, на ее лице появилось отвращение. Мне стало мерзко от ее поведения, откуда в ней столько злости ко мне. Потом подошел ее муж и быстро спровадил меня, не дав объясниться. Инна встала за его спину и даже ничего мне не сказала, не объяснила. А он как медведь сразу стал горой, не зная ситуации.
Я много думал о том, что было между нами, но ведь я не виноват в том, что она разъелась на 20 килограмм. Врач говорил, что это все из-за терапии, что все наладится. Но если подумать, то наладилось не все так скоро, раз она сбросила вес только через полгода после родов. Мне надо было столько ждать? Не думаю, что наши отношения были бы нормальными все это время, ведь я даже не хотел ее. Сейчас она по-прежнему красива, и я замечаю, что думаю о ней постоянно. Но сейчас уже ничего не вернуть и мне придется довольствоваться своей нынешней женой. Я сразу сказал ей, что не хочу ребенка и она приняла мой выбор. Не хочу иметь еще один штамп в паспорте только из-за того, что кто-то не сможет удержать свой рот на замке.