77.
НЕ ОСТАТЬСЯ В ЭТОЙ ТРАВЕ
- Ты куда? – услышала она.
Рита, нехотя, обернулась. Итальянец вышел за ней следом, и встал под тусклый свет единственной лампочки, висевшей над дверью.
- Ты чего не спишь? – спросил он, потирая заспанные глаза.
Даже сейчас, небритый и помятый, он был сказочно красив. Оживший рекламный плакат, голографический мираж и, ч-ч-черт, как же на нем сидели джинсы! И этот удивительный разрез глаз! А скулы! Даже синяк, поставленный в сегодняшней рубке, их не портил. Рите приходилось смотреть себе под ноги, чтобы не пялиться, потому что внешний вид этого парня просто завораживал, и она ничего не могла с собой поделать.
- Приспичило, - нарочито грубо отрезала она. - А ты чего?
- Не спится. Решил подышать свежим воздухом.
- Ясно. Ну что, мальчики – налево, девочки – направо?
- Ага.
- Чур, только не подглядывать, - вырвалось у нее, и она тут же прикусила губу.
Она что, флиртует? Наверное, со стороны выглядит просто по-дурацки! Кокетство дебелой тетечки, у которой глаз давно не горит, походка не пружинит, а на талии – шина. Правда насчет шины у нее было подозрение, что она начала стремительно худеть, не меньше килограмма было оставлено в воздухе, килограмм – на болоте, еще один – в сегодняшнем кулачном бою. В теле ощущалась давно забытая легкость. Рита дождалась, пока Итальянец скроется в кустах, досчитала до трех и рванула. Добежав до рухнувшей от старости бани, Рита села на бревно и перевела дух. Главное, не забыть, зачем она здесь, у нее есть план. План, план, план, повторила она и замерла, ей послышалось, что кто-то крадется. Она встала и осторожно выглянула из-за угла – никого. Тихо, темно и страшно. Страшно хочется пить. Пора! Она обогнула заросли крапивы, которые заметила еще днем, и нырнула под проволоку. Перебралась через овраг и бросилась к лесу, не разбирая дороги и почти ничего не видя перед собой. Она в любой момент ожидала окрика за спиной, но ничего не последовало. Под ногами трещала опавшая хвоя, разлапистые еловые ветки хлестали по бокам. Лицо она инстинктивно прикрыла руками, чтобы на каком-нибудь остром суку не остались висеть ее удивленные глаза. Ноги были мокрые от лесной сырости, в горле пересохло, она решила, что вот еще немного отбежит от лагеря, и когда ее точно никто не увидит, то напьется из первой попавшейся лужи. Она была уже в метрах двухстах от лагеря, когда рядом чавкнула грязь, и знакомый голос спросил:
- Далеко собралась?
От неожиданности она остолбенела, а потом накинулась с кулаками на довольного собой Итальянца. В темноте она уже не видела, какой он ослепительно прекрасный, и могла спокойно заехать ему по шее.
- Идиот! – прошипела она. – Ты что, следишь за мной?
- Какого черта ты здесь делаешь? – ответил он вопросом на вопрос. – Нет, если ты спишь и видишь, как бы пойти на корм волкам, то скажи – не буду тебе мешать.
- Здесь нет волков.
- Откуда ты знаешь?
- Монах сказал. Он нашим дорогу показывал, когда я на болото приземлилась. Волков нет, медведей - тоже. Даже змеи не водятся, одни ужи. Здесь абсолютно безопасно в этом плане. А то, что там режиссер вещает в матюгальник, так это сказки, чтобы мы не разбежались. Здесь из хищников - только комары.
- И люди, - подсказал Итальянец.
- Ага. И мы еще.
Он похлопал себя по карманам и вытащил пачку сигарет.
- Куришь?
- Нет.
- Это хорошо. У меня – последняя.
- Кстати, откуда? У меня все вещи перетрясли, даже швы в одежде проверили…
Итальянец довольно хмыкнул и промолчал, не ответив на вопрос. Затем сказал:
- А ты, мать, крута не по-детски. Ничего не боишься. А я весь перетрясся. Бежал и думал, вот сейчас заорет сирена, меня ослепят прожектором, а потом собаки разорвут на части…
- Насмотрелся боевиков, - сказала Рита, не отрывая взгляда от огонька сигареты. -Все дрыхнут давно. Да у них народа нет столько, сдается мне - с бюджетом тут напряги. И ни одной собаки я здесь не видела. Так что расслабься.
- Не могу. Пить хочется. Тьма кромешная. Ни хрена не вижу. А ты что, видишь в темноте?
- Не-а, просто у меня есть это, - она достала из кармана куртки фонарь, включила и направила свет перед собой.
- А если батарейки сядут?
- Не успеют, - возразила Рита. - Скоро рассветет. Начинаются белые ночи, здесь день двадцать часов в сутки, не заметил?
- Да как-то не успел. Все равно опасно.
Она согласилась:
- Ты прав. Я об этом тоже подумала. Смотри, что у меня еще есть.
Рита вытащила из другого кармана небольшой флакон и показала ему.
- Что это, лак для волос? – спросил Итальянец.
- Газовый баллончик.
- Я вижу, ты хорошо подготовилась. Откуда взяла?
- Стащила у спасателей, когда меня подобрали на болоте и привезли сюда.
Луч фонаря освещал путь, и она уверенно продвигалась вперед. Итальянец упрямо шел следом. Рита не спрашивала зачем. Ее мучила жажда. Она перебирала ногами, и думала, что пить из грязной лужи, пожалуй, будет совсем не секси. Следующая мысль была уже про то, чтобы она перестала думать про секс, а следующая после следующей, что она всегда думает про секс, а потом, что она круглая дура, но если не напьется, то умрет прямо сейчас.
- Ты куда направляешься?
- В монастырь.
- Не рановато? – удивился он. – Найдешь еще мужика, выйдешь замуж, родишь троих. Не переживай ты так.
- А я и не переживаю. Тут недалеко, не больше километра.
Они прошли сосновый бор и вышли к заброшенной просеке. Узкая грунтовая дорога уходила вниз, под гору.
- Видишь, - сказала она, - все дороги ведут к храму.
Она потушила фонарик. Луна освещала путь. В конце пути, в лунном серебре, поблескивал купол монастыря.
- Ты знала! – сказал Итальянец.
- Я видела, - поправила его Рита. - После болота и моего чудесного спасения мы ехали по этой дороге. А потом всех нас привезли по другой, поэтому ты и не знаешь что до монастыря тут рукой подать. Спасибо, что проводил, - она остановилась и застегнула замок молнии под горло, - дальше я сама.
продолжение следует...