На плите варится яблочный компот, и остывает тыквенный супчик, по стеклу монотонно стучит новеньким маникюром осень, кухню освещает маленькая настольная лампа.
«Опять зачиталась! Ну, ничего. Пара пригоревших пятен на плите — совсем небольшая плата за полное погружение в мир Макса Фрая», — подумала Алисия и, прикрыв книгу, побежала снимать суп с огня и приводить всё в порядок.
«Какая сегодня Луна!..» — Подумалось вдруг. И взгрустнулось почему-то… Осень, это всё она. Время, когда меняется не верхняя одежда и не пейзаж во дворе, а когда меняется наш химический состав, необратимо меняется.
Алисия надела пальто и горчичного цвета шарф поверх пижамного костюма и отправилась во двор. Темно. Она забралась на лавочку, забытую всеми среди деревьев на краю детской площадки , достала свечу и спички из бездонных карманов и, держа огонь в руках, закрыла глаза.
Её волосы, все в тыквенных семечках, сливались с желтыми листьями берёзы, а нос, измазанный специями и мукой, был направлен против ветра. Огонек плясал в окружении толстеньких пальцев с коротко подстриженными ногтями. На её плечо приземлился коричневый листочек. Пламя застыло в ровном овале света.
Алисия резко открыла хитрые, отражающие свет глаза, перепрыгнула скамейку, задула свечу, легла на холодную траву и сбитые ветром ветки и на мгновение перестала дышать. Звёзды.
«Какие мы странные, люди. Над нами небо, а мы строим себе подземелья…», — Так она лежала со свечой в руках, никем не замеченная, заметившая что-то важное.
На плите остывал тыквенный суп, на столе стояла маленькая лампа, Алисия пила яблочный компот и проживала книгу, полную волшебства, чтобы потом творить его в своей жизни.