"Для советской науки я был неким выродком" (Академик Раушенбах)
Академик Борис Раушенбах, без рассчетов которого не обходились первые полеты в космос в СССР, говорил: «Во все времена моей жизни мне была весьма неприятна антирелигиозная пропаганда, я всегда считал ее чушью и болел за религию».
С юности он увлекался планеризмом. Строительство и испытания планеров позволили ему написать и опубликовать статьи о продольной устойчивости бесхвостых самолетов. После этого он был взят в Ракетный институт, в отдел Королева. Когда же в 1938 году Королева арестовали и ракетные разработки были прекращены, Раушенбах перешел к теории горения в воздушно-реактивных двигателях. Это продолжалось недолго: с началом войны его, немца, отправили в лагерь в Нижнем Тагиле. Но и в пересыльном пункте на нарах, и в лагере он продолжил делать свои расчеты, а решив задачу, послал в Ракетный институт отчет, чтобы «не оставлять дела незавершенным».
Вскоре молодому ученому вышло послабление: его стали использовать «как некую расчетную силу», сначала в Сибири, затем в столице. А с 1955 года привлекли к космическому проекту, и он вновь оказался «в связке» с «прощенным» компартией Королевым. Раушенбах выполнил первые расчеты движения космических аппаратов в невесомости. Он был последним человеком, с кем Юрий Гагарин общался перед стартом. Когда ученый понял, что всё прошло хорошо, то встал и перекрестился, к изумлению всех присутствовавших на командном пункте космодрома.
Изучая проблему оптики космических аппаратов, Раушенбах открыл для себя «обратную перспективу» православной иконы. «Ни один нормальный советский ученый к ним не ездил, боясь за свою репутацию,— вспоминал он о своих поездках в в Троице-Сергиеву Лавру.— А я был неким выродком, который ездит и не боится — во-первых, потому, что не работает в идеологической сфере, а во-вторых, мне уже пришлось хлебнуть всякого и побывать за решеткой — страха я не испытывал». Раушенбах изучил рублевскую «Троицу», в результате чего создал математическую модель, подтверждающую Троичность Бога.
В 1997 году после операции на почке Раушенбах пережил клиническую смерть, после чего принял православное Крещение. «Ближе всего к древней Церкви — православные»,- говорил космический навигатор.
Анатолий Плево