Начало лихих девяностых. В Ульяновске дремучее спокойствие, я, молодой конструктор на авиазаводе, днём летаю на планерах, а во вторую смену конструирую самолёты. Идиллию разрушил один из друзей, он один из первых организовал кооператив по изготовлению каких-то деревяшек и в скором времени приобрёл Ниву. Ниву! Прав у него не было, и первое время за рулём сидел я. До этого в среде моих сверстников машиной владели исключительно сотрудники авиакомпании Волга-Днепр, у одного из которых и была куплена эта Нива, и этот случай стал катализатором моей активности. Я решил во что бы то ни стало стать кооператором! Поднял на уши аэроклуб, познакомился с руководством ВВС и ДОСААФ, и через пару месяцев у меня был подписанный договор на поставку запчастей для самолётов всех аэроклубов россии и союзных республик. К этому моменту производство самих запчастей было в разгаре, из городов и весей приезжали ходоки за выхлопными коллекторами, рассчитываясь модным в то время бартером. Я с нетерпением ждал, когда штаб тыла ВВС сделает централизованный заказ, однако в недрах ДОСААФ начались сложные процессы, и мне пришлось на время отвлечься от этой темы. Друзья замутили представительство КАвЗ в Ульяновске и я погрузился в этот процесс продажи смешных автобусов с носиком. Это направило мою жизнь одним колесом в автомобильную колею. Я вёл нелепую тройную жизнь – конструктор на заводе Авиастар, директор ООО Фарман, продающего автобусы, и полулегальная деятельность в ДОСААФ, поощряемая реальной потребностью легкой авиации в запчастях и подавляемая распадом структуры, горящей на костре перестройки. Как-нибудь я расскажу, что из этого получилось, а сейчас закончу трагикомическим случаем, до сих пор не дающим мне покоя. Ситуация-поздняя дождливая осень, условная трасса Казань-Ульяновск, в те годы состоящая на 40-50 процентов из чистой грязи. Колонна смешных автобусов едет из Казани в Ульяновск, я сижу в одном из них, и бравый водила Вовка Ерохин на особо глухом участке подбирает пассажира.
