Короткая судьба большой войны
(Окончание. Начало в № 148.)
Спустя два дня после первой победы сержант Петр Семененко праздновал новый успех.
Выписка из штабного донесения от 15 августа 1941 года, аэродром Ваенга-2: «В 18:45-19:30 7 И-16 произвели вылет по сигналу с КП на видимого противника. Летчики Коваленко и Семененко в районе Мурманск - Горячево атаковали 4 Ме-110. В воздушном бою сбиты 2 Ме-110. В районе боя в воздухе замечены три спускающихся парашютиста. В районе Горячево замечены три очага пожара...»
Как видно из донесения, в бою отличились старший лейтенант Александр Коваленко и сержант Петр Семененко, сбившие по одному двухмоторному истребителю Ме-110. Именно эти два летчика в течение последующего месяца станут самыми результативными летчиками сафоновской эскадрильи и всего ВВС Северного флота. Разумеется, после их командира Бориса Сафонова.
У Семененко и Коваленко счет сбитых будет расти почти одновременно: одержит победу один, через один-два дня - другой. Сначала лидировал первый, но к середине сентября старший лейтенант Коваленко вырвался на один самолет вперед (о Коваленке читайте в номере от 13 сентября).
В один день, 26 сентября 1941 года, их одновременно представили к ордену. В наградном листе на сержанта Семененко говорится: «С первого вылета на вражеские самолеты показал исключительную храбрость, при появлении самолетов противника первым атаковал лобовой атакой. За период войны с германским фашизмом имеет 77 боевых вылетов и провел 15 воздушных боев. <…> За время военных действий тов. Семененко сбито 4 Ме-109, 1 Ме-110 и 1 Ю-87. Тов. Семененко пользуется заслуженным авторитетом среди личного состава, имеет ряд благодарностей от командования 14 армии и ВВС СФ».
В октябре при формировании 78-го истребительного авиаполка, главной машиной которого становятся английские «харрикейны», его командир - Сафонов - забирает с собой сержанта Петра Семененко и назначает командиром звена третьей эскадрильи - это при его-то сержантском звании! Правда, вскоре тот становится старшиной, но все равно - не офицер.
Боевой путь старшины Петра Семененко в новом авиаполку был недолгим.
...Это случилось 16 ноября 1941 года. В тот день Семененко во главе своего звена вместе с летчиками старшим лейтенантом Иваном Булычевым и сержантом Александром Кабацким вылетел к линии фронта на перехват вражеских самолетов. С боевого задания никто из них не вернулся. Сначала потерю списали на плохие полярные погодные условия, но в конце апреля следующего года самолеты были найдены поисковым отрядом, их осмотр показал, что все три «харрикейна» сбиты истребителями противника.
Самолет старшины Семененко имел пушечные и пулевые пробоины, а летчик убит попаданием снаряда в висок. Похоже, что его расстреляли уже на земле, после того как пилот совершил вынужденную посадку.
В двухстах метрах от обломков машины Семененко лежал сгоревший вместе с летчиком «харрикейн» старшего лейтенанта Булычева. От самолета сержанта Александра Кабацкого, упавшего в болото, нашли лишь мелкие фрагменты. Тело летчика так и не удалось обнаружить, поэтому он до сих пор числится пропавшим без вести.
В воспоминаниях немецкого летчика-аса 1-й эскадрильи 77-й истребительной эскадры Хуго Дамера есть подробности гибели наших летчиков:
«С этими «харрикейнами» - не могу сказать, кто ими тогда пилотировал - англичане или русские, - у меня случилась весьма памятная встреча осенью 1941 года. Тогда мы вылетели на патрулирование на шести «мессершмиттах-109Т». Это была модификация типа «Träger» (для авианосцев), к ней я так и не смог привыкнуть. Она была не такой скоростной, как «109Е», да и двигатель не такой надежный. Самолеты этого типа у меня дважды выходили из строя. Ну, как бы то ни было, в тот вылет - а мы летали в сторону Мурманска - я вдруг заметил в воздухе «харрикейны» - целых шесть штук! И пилоты противника нас не видели. Я подумал: «Сейчас или никогда» - и мы все вместе на них спикировали. Мы заняли места для атаки сзади и чуть ниже «харрикейнов», в их мертвом пространстве, где они не могли нас увидеть. По радио передал своим ребятам: «Пока не стрелять… Не спешите… Подойдем к ним еще ближе чуть-чуть! Потом дал команду: «Огонь!» Мы все шестеро одновременно открыли огонь против их шестерки. Не знаю, скольких мы сбили, но полагаю, что, по крайней мере, некоторым удалось спастись. Но попадания были во все самолеты. Я никогда ничего подобного на Востоке больше не видел».
Вполне логично, что летевшие в сомкнутом строю на малой высоте и одновременно сбитые самолеты упали недалеко друг от друга. Можно с большой долей вероятности утверждать, что Дамер и его присные расстреляли именно звено «харрикейнов», ведомое старшиной Семененко. Другого подобного случая в районе Мурманска осенью 1941 года просто не было.
А что касается двойного завышения числа атакованных немцами наших истребителей, то это классический пример того, как в воспоминаниях летчиков противоборствующая сторона практически всегда выглядит гораздо многочисленней, чем это было на самом деле. Замечу, что бой при двукратном численном превосходстве смотрелся бы явно не геройским.
По сведениям обобщенного банка данных «Мемориал», тело североморского аса было погребено там же, где его нашли. Но память о нем постарались сохранить: сразу же после войны, в августе 1945 года, приказом командующего Северным флотом старшина Петр Макарович Семененко был навечно зачислен в списки воинской части, в которой воевал.
Опубликовано: Мурманский вестник от 10.10.2019