Кофейня. Небольшая очередь к стойке. Мы с приятелем встали, захотели капуччино осенним вечером. Перед нами девушка в облегающих джинсах. Спиной. Разумеется, мы оглядели ее в этом ракурсе: линии четкие и манящие. Перекидываемся взглядами, удовлетворенно прикрываем глаза: мол, нормаль, хороша, мы довольны. Разговаривать же мы не можем. Не можем вслух обсуждать упругое достоинство той, что рядом. Мы джентльмены. Однако как все мужчины, мы очень пытливы. Нам интересно, что впереди, и не ждет ли нас там эстетическое удовольствие даже большее, чем то, что на заднике этого «полотна».
И тогда приятель совершает маневр. Он выходит из очереди, продвигается чуть вперед и будто бы изучает, что там еще на прилавке, какие булочки. А сам, конечно же, бросает взгляд на девушку. Возвращается ко мне. Чуть морщится и качает головой: не, увы, не оправдала надежд.
И мы говорим дальше о новых открытиях в астрономии, ведем нормальный мужской разговор. Уже вслух.
Почему-то считается, что женщины – мастерицы намеков одними бровями, мимически виртуозны, что меж собой умеют легко общаться только мышцами лица, а мужчины способны лишь руками в воздухе размахивать и выдавать туповатые громкие фразы.
Нет! Мы еще как умеем общаться лицом меж собой. Да, набор гримас у нас гораздо меньше, чем у женщин, но этого нам достаточно для беззвучного разговора. Чтобы быстро понимать друг друга. Рассмотрим эти мужские ужимки.
Вот, допустим, вечеринка. Есть парочка незнакомых девушек. Одна собой хороша, а вторая так себе.
О чем тут говорят мужчины? Обо всём, о политике, футболе, кино. Но за спинами девушек идет совсем другой разговор. Один мужчина (назовем его Игорь) другому показывает глазами на ту, что собой хороша. Другой (назовем его Толя) игриво поднимает и опускает брови: да, классная, надо окучивать! Игорь быстро и убедительно направляет на себя большой палец: моя! Толя хмурится, делает губами возмущенное «чо?». И указывает глазами на ту, что так себе: мол, она к тебе ближе, вот ей и займись. Но Игорь качает головой и кривится: нет уж, спасибо, не хочу.
Но льется вино, девушки разгорячаются и та, что так себе, очень весело хохочет и кажется уже весьма недурной. Тут Игорь шлет Толе новый «видеосигнал»: он убедительно так делает ртом, опустив его уголки: мол, а эта вполне ничего. Толя усмехается великодушно: а я тебе что говорил, бери!
К концу вечеринки друзья расходятся. Один с той, что хороша собой, второй с той, что так себе. Все довольны. И обо всем они договорились без слов, за спинами девушек.
Или другой вариант. Допустим опять вечеринка. Мужчины скучают. И все ждут, когда появится некая Таня, ибо она – единственная надежда, что вечер не пройдет тупо и зря. Таня наконец появляется. Что же мужчины? Пока Таня моет руки, все мужчины синхронно морщатся, а кто-то бьет рукой себя по лбу и беззвучно произносит «ой блин». Да, Таня оказалась совсем не Скарлетт Йохансон, как все надеялись. И дальше все качают головами и недобро посмеиваются: мда, попали.
Когда Таня появляется в комнате, все уже опять милые и общительные. Но знала бы Таня, что о ней «говорили» эти мужчины только что. Она бы сбежала в ужасе.
Или на работе. Допустим, входит начальница. И начинает что-то про то, как все распустились, не работают, черт знает что. Она не видит мужских взглядов за ее спиной. Один клоунски закатывает глаза, приоткрыв рот: вот достала уже! Другой изображает дурашливые воздушные поцелуи: ах ты, глупышка, да кто тебя слушает? А третий, вот третий делает самое разумное: он быстро облизывает губы и мечтательно качает головой. Что означает: надо с ней ласково, настойчиво, по-мужски. Она же в разводе, ну что вы как дети? Тут двое остальных смотрят на этого с интересом: ну-ка, ну-ка? А этот ловелас делает короткий уверенный жест – ладонь вперед. Что означает: займусь, ждите результатов!
Да, это целая пьеса. Без единого слова. Мужчины умеют, еще как умеют.
И даже незнакомые мужчины прекрасно общаются мимикой. Например, еду в метро, тесновато. И тут заходит мадам, очень упитанная мадам, всех сдвигает вглубь своей массой. Рядом со мной дядька в кепочке. Он ловит мой взгляд, глумливо смотрит на тетку, чуть отбрасывает голову назад, делает «страшные» глаза: ого-го какая, нам не сдобровать! Я усмехаюсь в ответ: да, бывает, и такое.
А когда в тот же вагон заходит стройная красотка – о, тут среди мужчин начинается «шум и гам». Мы перемигиваемся, делаем бровками, двусмысленно улыбаемся. А красотка стоит такая и не подозревает, как в это время её обсуждают вовсю.
Еще бывают «разговоры» между отцами и сыновьями, пока их жена и мама ругается или зудит. Но про это лучше не буду, а то жены и мамы совсем огорчатся.
Алексей БЕЛЯКОВ