Календарь памятных дат Украины пополняется всё новыми «днями скорби». Так, в сентябре 2019 года, впервые на государственном уровне были проведены памятные мероприятия, посвящённые 72-й годовщине польской операции «Висла». Отныне День памяти о насильственном выселении украинского населения исторических районов Лемковщины, Надсянья, Холмщины, Южного Подляшья, Любачёвщины и Западной Бойковщины в западные, более промышленно развитые воеводства социалистической Польши, будет отмечаться ежегодно.
Примечательно, что возглавляемый Владимиром Вятровичем «Украинский институт национальной памяти» (УИНП) искусственно растягивает сроки депортации с 1944 по 1951 год. На эту тему выпущена специальная методичка, регулярно проводятся конференции и крупные столы под видом научных. Разумеется, линия УИНП, входящего в структуру органов государственной власти, в полной мере отражает линию официального Киева, даже несмотря на стремление войти в единую с поляками «европейскую семью народов».
Напомним, ещё в 1944 году, по мере освобождения Красной Армией территорий современных Украины и Польши между ними начался обмен населением. Так, украинцы получали возможность переселиться в Украинскую ССР, а поляки – из украинских областей к западу от условной «линии Керзона», то есть в Польшу. Исторических прецедентов – более чем достаточно, вспомним хотя бы обмен населением между Грецией и Турецкой Республикой в начале 1920-х годов, или миграционные потоки между новообразованными Индией и Пакистаном после распада британской колониальной системы. При определённых исторических обстоятельствах «этническая консолидация» в пределах национальных границ – единственное средство от взаимной национальной розни, типичной также и для районов со смешанным украино-польским населением. Вспомним хотя бы массовое переселение на украинские земли польских «осадников», или «Волынскую резню» 1943-44 годов, жертвами которой стали десятки тысяч человек и о которой уже в современной Польше сняли художественный фильм.
Примечательно, что «советский режим» начал переселение осенью, после сбора урожая, а вместе с отправляющимися в путь на новое место жительства перевозился их скот и домашний скарб. Тем не менее, в «УИНП» рассуждают о жестокой насильственной депортации, видимо, расценивая переезд на Советскую Украину многих тысяч соотечественников в качестве трагедии. Видимо, лучше было бы, если бы они постепенно ассимилировались в польской среде…
Заметим, переселяли тогда из Польши не только украинцев, но также местных белорусов и литовцев (соответственно – в Белорусскую и Литовскую ССР), однако сегодня никто в этих странах не говорит о том, что это было плохо.
Впрочем, в непростой послевоенной обстановке всех проблем переселение решить не могло – хотя бы потому, что после него на востоке Польши продолжали действовать несколько десятков тысяч бойцов националистических группировок и им сочувствующих. Переезжать в СССР они, понятное дело, не стремились, однако и польское руководство не желало сидеть сложа руки, видя, как «бандеровцы» не только совершают диверсии и теракты, но и препятствуют процессу переселения в Советскую Украину.
Операция «Висла» стало ответом на гибель в засаде заместителя министра обороны Польши генерала Кароля Сверчевского, участника нескольких войн и героя трёх стран – ПНР, СССР и Испании. Командовать ею было поручено генералу Моссору, «кадру» ещё времён Пилсудского, который действовал достаточно умело. К примеру, ему удалось изолировать район проведения операции и раскрыть значительное число «бандеровских» ячеек. Не обошлось без столкновений с украинским вооружённым подпольем, после ликвидации которого террор в восточной Польше прекратился. Помимо украинцев, выселяли также и лемков, которых (как и закарпатских русинов) в Киеве признавать отдельным народом отказываются. Однако лидеры лемков придерживаются иного мнения, подчёркивая, что в 1947 году именно они, в отличие от украинцев, полностью утеряли связи с исторической родиной на горных склонах Карпат и подвергаются в Польше этнокультурной ассимиляции.
В заключение отметим, что различные аспекты операции «Висла» трактуются современной украинской и польской историографией по-разному. Так, на массовых мероприятиях во Львове заместитель мэра этого исторического центра Галичины Андрей Москаленко заявлял о сопоставимом количестве жертв операции «Висла» и численности населения этого города (то есть 700 тысяч человек). В украинских СМИ можно встретить определение восточной части Польши как этнических украинских территорий, где имела место «этническая чистка украинцев». С другой стороны, поляки составляли большинство населения довоенного Львова, что тоже ни для кого не является секретом. С учётом массовой трудовой миграции украинцев в Польшу (более 1 миллиона человек, включая восточную часть страны), поводов для противоречий накапливается немало.
И так будет до тех пор, пока те или иные события, пусть сложные и драматические, будут выхватываться из их исторического контекста, становясь поводом для конъюнктурных спекуляций со стороны современных политиков.