.
На самом деле, Герман Гессе, (которого я чрезвычайно ценю, и благодарен ему) мне ни капли не близок ни идейно, ни психологически, ни ментально, может быть, потоому, что Герман Гессе в моем, может быть и субхективном понимании, гуманист, но без любви. Высшим он находил то , что человек должен перестать ощущать себя центром жизни, и стать частью Космоса, например. Мысль совершенно не христианская, очень безличная мысль., ибо, человек, никак, не может стать частью мира, он вне его, или над ним, хотя, задача верующего, конечно состоит в том что бы Господь был в центре всего, а не он. Однако, Гессе слишком любящий Восток далек от такого хода понимания . Даже, к его самой лучшей книге Игра в Бисер , в духовной Касталии человек должен отказаться от творчества во имя Игры в Бисер, некоего медитативного таинства постижения духовных основ культуры. Однако, по сути это ситуация Постмодернизма отрицающего как раз новое и творческое, хотя вряд ли Гессе, (наследник Новалиса и Романтизма) имел в виду, именно, это. Как ни странно, в Игре, Гессе рассуждает как Гегель, который считал что философия должна победить искусство, и к тому же самому, по сути стремятся и герои его мифически-философской Касталии. Однако, как личность Гессе безусловно удивительный, и яркий, и есть у него произведения которые я у него, люблю.
Например, книга о мальчике-бродяге, который верит в сказки, и обретает свою сказочную родину умирая, замерзая в пути, пожалуй, одна из лучших его повестей. Три истории из жизни Кнульпа самое романтическое произведение Гессе, хотя, это ранний Гессе. Однако, в целом же, как мне кажется, Гессе не достает любви. В качестве примера, у немецкого романтика Новалиса есть любовь , и как ни странно, это прозвучит, даже, Канта волновала любовь, о которой он охотно писал в зрелых своих периодах. Гессе же интересует скорее одно духовное служение культуре. В отношениях между его героями не хватает человеческой любви. Это скорее очень личностная духовная субординация , (говоря об отношении учителя и ученика .) Ему не удается Сиддхартха по этой же причине, книга в которой Гессе ищет любовь, недостающую Ницше, (Гесссе и задумывал эту книгу как противостоянии Заратустре Ницше), однако, удается Гессе изобразить лишь идеал мягкости, мудрости и отстранения, а никак , не идеал любви.
Идеал любви у Гессе, не получается.
В конце концов, и у Томаса Манна любви больше, даже в его истории Адриана Леверкюна, где есть хотя бы человеческое сочувствие главному герою, хотя, если признаться, мне не близок и Томас Манн, или немногим ближе, чем Гессе. Его потрясающий роман доктор Фаустус (эта книга как сестра - Игре в Бисер Гессе, ничем не ниже , и не хуже ее , даже, я бы сказал, лучше) портит толстовский морализм возведенный в метафизику, есть в этом романе обывательское клише, что раз ты гений , значит ты непременно демоничен. Вокруг этого ощущения и построена вся эта книга, в целом все равно написанная потрясающе. То же самое я бы отнес и к Волшебной Горе.
Его Волшебную Гору портят отвратительные физиологические размышления о любви.
От них даже не хорошо, это чистая физиология, а скажем не эрос Гогена например, или Верхарна. А Томас Манн не ищет никакой альтернативы и выхода (в отличие от Достоевского, который искал выход чисто плоткой любви , хотя, вряд ли нашел), его это устраивает, Томас Манн это принимает. Как ни странно, в Томасе Манне, В нем больше обывательского, чем в Гессе. Гессе не обыватель, а странник. Хотя, может быть, потому, потому в Томасе Мане больше тепла, его книги больше согревают, (не в последнюю очередь потому что в Мане жил обыватель.) Он более мудр, что ли, при сравнении с Гессе...
Житейски и философски мудр.
Идеалисту (чей взор устремлен ввысь) не хватает проницательности, в отличие от взгляда мудреца, поэтому Гессе больше от культуры, Томас Манн от жизни. Германа Гессе я всегда называл романтиком, (особенно раннего) называл со своих же собственных слов , даже не догадываясь , что мою точку зрения разделяет большинство исследователей Германа Гессе.
Что я бы мог добавить к сказанному?
В Германе Гессе может быть недоставало любви, но в нем порода была...
Поэтому его недостаток любви никогда не оборачивался слепотой, жестокостью, ложью, или фанатизмом. Недостаток любви оборачивался разве , что обилием рассудочности, (хотя, и не в урон психологичности и художественности его романов ), однако, обилие рассудочности вело Гессе к какому- то прояснению сознания. Гессе был добр от ума, от сознания насчастности людей и бездомности их и своего бытия, примерно так же как Шопенгауэр пишущий о сострадании, скорее от взгляда, чем от натуры.
Чем больше Гессе видел несчастья тем он становился гуманнее.
В этом он глубже Гегеля. Гессе типичный немец. Если немец сохранил честность и благородство, он сохранил на самом деле все, даже если ему не достает любви. Если немец, когда либо терял от своего благородства - такой немец мог впасть в фанатизм в фашизм, во что угодно. А русский устроен иначе. Русский человек может воплощать не немецкое благородство, а лишь любовь, доброту и святость. Ему нельзя этого терять, ни при каких революциях, идеологиях, или учителях, какими бы порой они не были соблазнительными.
Русское одиночество – особенное.
Пожалуй, русское одиночество, не так склонно к противостоянию миру, (что являет в большей мере - классический случай западного одиночества от байронического героя - к герою Степного волка Гессе, или к герою -одиночке романа Селинджера), как склонно к уходу, отстраненности и богоискательству, (не менее чем к пьянству) Русское одиночество - больше одиночество Михаила Пришвина, или Серафима Саровского.
В России,такие герои как Чацкий и даже Чаадаев скорее рождали некоторое недоверие.
Одинокий русский человек - человек без претензий. В России, ведь, выбирают одиночество - не , те кто недоволен миром, а те кто миром (или, лучше, сказать, мирским) неудовлетворен - с самой ранней юности или, детства. Хотя, может быть, потому, именно, в России, наиболее мягкое одиночество - по сути наиболее , радикальное...
А что можно сказать о Томасе Манне?
Томас Манн немножко другой, это немец от культуры, а по человечески, это религиозный европеец. Его гуманизм не от сознания, как у Гессе, а от натуры, от бессознательного, от сердца, а не от взгляда. В отличие от Гессе, Томас Манн больший жизнелюб, хотя не в античном смысле, а в смысле обратной стороны своего гуманизма.
Просветитель в нем боролся с пророком, бюргер с поэтом и с философом.
Томас Манн немного бергсонианец, философ жизненного мира даже в Иосифе и его братьях, не упоминая и Волшебной Горы.Гессе же чистый надмирный идеалист. Конечно, Германия - не Европа, никогда в Германии не возникло бы ни Рафаэля, ни Боттичелли, никогда не возник бы в Германии такой удивительный философ как Плотин.
Скорее лишь такие фигуры как Беме и Экхарт, и Гегель. И потому и Манн, и Гессе.
Кстати, это остро понимал и Ницше (что Германия которой не хватает Солнца Италии - не Европа, и что Север в отличие от Юга Европы не способен к божественной культуре. ) Зато, в Германии возник Романтизм, действительно уникальное и лучшее явление в качестве компенсации за невозможность Ренессанса.
Романтизм и был возрождением Севера.
Однако, ближе обоих мне Чингиз Айтматов, хотя бы тем, что его мифология жизненна, она больше от природы, чем от культуры. Это более органичный, живой мир, хотя и мир полный легенд и сказаний, даже более романтичный мир. Не случайно же именно немцы так любили книги Чингиза Айтматова, которые в Германии были очень популярны.
Однако, конечно же и Гессе прекрасный писатель.
Это, не Пелевин, и даже, не Кафка. Его очень приятно читать, я имею в виду сам тон его Игры в Бисер, как это написано, как это мягко вовлекает читателя...Это был чистый человек. Гессе идеальный писатель для юношества. Идеален для 16, 18, 20, 25 лет.
Читал я его именно в этом периоде.
А Томас Манн идеален для зрелого человека, которому за тридцать, но не для юношества, кроме его Волшебной Горы. Писатель без любви, однако, от его книг читатель лишь благороднее становится. Казалось бы как это возможно? Не знаю...
Гессе самый большой идеалист, в этом и состоит его разгадка.
