Погода в Сыктывкаре такая, что хочется скрыться в тени массивного грубообтесанного шкафа, задержать дыхание и различить тяжёлые шаги. Услышать как отворяется дверь, шаги останавливаются, лязгает вынимаемая из ножен шпага и раздаётся голос полковника: «Я вижу след мокрой руки на подоконнике. Выходи или я позову стражу». Бесшумно выскользнуть из тени, легко ступая на носках и крепко сжимая кинжалы, отметить, что за эти годы он поседел, но остался таким же крепким и, наверняка, не менее проворным, чем тогда в Андалусии. И чтобы он криво усмехнулся, покачав шпагой, как бы предлагая нападать, и с издёвкой произнёс: «Паоло! Я думал ты бежал во Францию или умер от пыток в каком-нибудь подвале, вроде моего». Сделать несколько шагов в разные стороны, чтобы проверить насколько уверено он стоит на опорной ноге, ответить: «Сейчас меня называют брат Антонио», и сделать первый выпад.