42
LADY SNOWBLOOD
Он стоял, курил одну сигарету за другой, спохватывался, жевал Орбит, потом опять закуривал. Глотал сиалис, спохватывался, закуривал, спохватывался, жевал Орбит, ждал, опять закуривал. Она долго не выходила. Три таблетки сиалиса, пачка сигарет, упаковка Орбита. Он знал, что она прилетела, проходит eye-screen, затем паспортный контроль, волновался, всё ли в порядке с визой. Он делал для нее визу через свою знакомую в турагентстве, но в этой восточной стране нельзя никому доверять. Даже своим. Он жил здесь 8 лет, вдали от родины и ее корявых корней, ко многому привык, восток – дело тонкое, и такие экспаты как он, для арабов вовсе не экспаты, а так – средней дешевости наемная сила.
Стремительно темнело. Было прохладно. Через месяц будет стоять адская жара, +40 с утра, и самая страшное, что может произойти, это если в билдинге вдруг сломается кондиционер. Один раз такое случилось. Кондиционер накрылся. Три ночи без сна: он дремал минут сорок, потом лез в ванну, полную воды, потом слегка сох, потом слегка спал. Сердце колотилось, он лежал весь мокрый, и было плохо, что не хотелось курить. Растаяли даже леденцы от кашля, оставленные на столе. А что тут творится летом… В тени 45-47, сильный ветер и воздух желтый от песка. Местные называют такую погоду - "погодой дьявола". А сейчас было вполне комфортно. Март. Завтра 8 Марта, вспомнил он, праздник, напьемся, я устал бухать один. В этой пустыне все сидят по домам, с холодильниками, набитым контрабандным спиртным и пьют. Восточная страна, сухой закон, мать его.
- Что купить в Duty Free? – позвонила она.
- Вискаря купи, синий Балантайн, текилы… а ты что будешь?
- А я уже вижу, что буду. Порто!
- Что это за бодяга?
- Португальский портвейн. А сколько бутылок можно брать? Еще что-нибудь взять?
- Нет. Давай быстрее! Хочу тебя увидеть.
Она прилетала на три дня. «Три счастливых дня будут у меня, будут у меня с тобой…» Почему так мало, удивился он. Хватит, чтобы разрулить с виртуальностью, написала она. Пришло время. А шло оно не быстро. Они знакомы вот уже 5 лет, познакомились в Интернете. И сейчас она выйдет из здания аэропорта, и он увидит ее live в первый раз. Конечно, он знал, как она выглядит, они регулярно обменивались фотографиями, он вообще знал про нее всё. Чувствовал ее изнутри. Они были из одной сети, из одного теста, не раз встречались в прошлых жизнях – он знал это наверняка. Где же она? Выходили арабы в белом, стайки их жен в черных абаях, где видны только густо накрашенные карие глаза и бриллианты на пальцах, помятые туристы с чемоданами и пакетами из Duty Free c звенящими бутылками. Ее не было.
Эх, быть бы мне лет на десять моложе, думал он. Все-таки уже 47 и столько уже прожито, выебано и проебано. Иногда, наблюдая в зеркале свою изрядно постаревшую физиономию, ему хотелось прокричать: «Вы чё? Чё вы мне тут показываете?!! Это не я! Отмотайте обратно!» А когда-то жизнь била через край: была молодость, были деньги, он мог на заре перестройки в рабочий полдень трахать любовницу в кабинете, когда в приемной ждал ее муж. Любовница была похожа на Ким Бэссинжер. На кого был похож ее муж – он не помнил. Он тогда на полную громкость включил радио. Ким кончила под сигналы точного времени. И куда всё подевалось? Что он, передовик-кастанедианец, делает в стране жадных нефтяников? Где песок, пахнущий сандалом, поскрипывает на зубах ранним утром? Один? «Что случилось с глазами когда-то загадочных женщин»? Что случилось с самими женщинами? Одной нужно кого-нибудь побогаче, другой поволосатей, третьей – нужна четвертая…
В последнее время он плохо спал, мучили боли в спине, не дающие толком ни согнуться, ни разогнуться. Приходилось лежать на полу, вытягивать позвоночник, смотреть в потолок. Он курил, читал книжки на русском языке, которые привозил полной сумкой из отпуска, читать с экрана так и не привык, не тот кайф. Читателем он был непытливым. Когда заканчивались книжки из сумки, то перечитывал всегда одних и тех же: Кастанеду и Мураками, первого - полный цикл занимал два года, второго - хватало месяца на три. Сейчас читал Мураками, разматывал затейливый японский клубок. Харуки Иванович особенно хорошо шел под Мейко Каджу и полбутылки ирландского виски. На его внутренней дискотеке постоянно крутили только две пластинки - цоевскую - "игра-а-а-й невеселая песня моя..." и шевчуковскую - "песня невеселая и еще дождливая...". Правда иногда сверху доносится бодрый хит «Talking Heads» - driving, keep driving... Он кипел, как мог. Перебирал до четырех часов ночи воспоминания, как старую потрепанную колоду карт, знакомые все лица, жены и просто любимые женщины, и вот, наконец, выпал джокер. Это она. Он сам не знал, что хотел от этой встречи. Вряд ли получится «долго и счастливо», он успел облажаться даже в этих виртуальных отношениях. Они условно разделили свою историю на два сезона, первый сезон и второй, а в межсезонье он изменил ей. Было поразительным то, что виртуальные отношения развиваются по тому же сценарию, что и в реальности: знакомство, робкие звонки, радостное узнавание, первый секс, второй и третий, иногда несколько раз на дню, да такой зверско-бурный, что она бросала аську и бежала в туалет выжимать трусы.
Приезжай, писал он в первом сезоне, я буду любить тебя так, что забудешь всё на свете. Начнем с порога, пометим все углы. Я верю, верю, кричала она, но я не могу его бросить, он ангел, он чист и светел. Тогда она была замужем, заботливая жена, верный товарищ, честный партнер, вся такая правильная, из прямых углов. Муж говорит, что мы паровозы, писала она, тянем посменно, то он, то я, мы в сцепке, я не могу уйти, весь эшелон пойдет под откос. Что еще за сцепка, не понимал он, почему бы просто не прилететь и не потрахаться? О, эти солнечные мальчики-фэнтези весом сто пять килограмм, вечные гарри-поттеры, пересматривающие фильмы про властелина колец, пиратов Карибского моря и про того, чье-имя-нельзя-называть в свободное от работы торговым представителем время! Чем вы привлекаете таких удивительных женщин? Спокойной гаванью? Напоминаете их отцов? Завлекаете гордых княжон в свои тихие мещанские заводи, насасываетесь крови и оставляете в несвежих махровых халатах недоумевать, куда всё ушло.
Продолжение следует...