Эту историю много лет назад рассказала мне мама, когда я ещё была подростком и не хотела вплетать в косы белые бантики (они мне просто надоели).
- Мама, ну почему тебе так нравятся именно белые банты? Давай вплетём красные или голубые.
- Хорошо, - ответила мама и вздохнула, - просто белые такие красивые…
Она замолчала, задумалась, а потом рассказала эту историю. Помню, как тогда меня поразили описанные ниже события, а ещё мне навсегда запомнились мамины глаза, когда она всё это рассказывала. Моя умная весёлая и сильная мама смотрела на меня каким-то растерянным, беззащитным взглядом…
Начало 50-х годов прошлого столетия. Страна ещё не оправилась от ужасной войны. Люди жили бедно, особенно в деревнях, где денег вообще не платили, а все работали в колхозах за трудодни да облигации государственного займа (которые, к сведению ненавистников СССР, в итоге все выплатили). Страна нуждалась в продовольствии, а мужчин в деревнях почти не осталось, и весь этот тяжкий труд лёг на плечи сельских женщин и подростков.
Девочке Ане шёл одиннадцатый год, её отец погиб на фронте в самом начале войны, и жила она с мамой Ульяной и бабушкой Аксиньей. Ульяна с раннего утра до позднего вечера работала в колхозе, а бабушка была дома на хозяйстве. Девочка в меру своих сил помогала бабушке, а этим летом и с мамой на прополку колхозной свеклы ходила (норма на дворы была большая и Ульяна одна просто выбивалась из сил). И хотя спину под конец дня ломило так, хоть караул кричи, Аня не роптала, старалась помочь матери. В школе девочка училась на «отлично», бабушка строго за этим следила, и «упаси Господи» принести внучке четвёрку! И хоть сама Аксинья души не чаяла во внучке (это всё, что у неё осталось от погибшего сына), Аню держала в строгости. Так худо-бедно они и жили.
Приближался сентябрь. Ульяна сшила дочке новое платье в школу, а бабушка нарезала из остатков ткани тонкие полоски косы заплетать (тогда в деревне все так делали, не было здесь в то время лент и бантов). И вдруг, перед самым 1 сентября, к ним в гости зашла Анина тётка Мария. Она жила в городе и приехала в деревню проведать родню. Тётка жила хорошо, её муж занимал какую-то солидную должность. Мама с бабушкой сразу как-то смутились, засуетились, а Аня смотрела на тетю Марию восхищёнными глазами, ведь она была вся такая красивая: в ярком нарядном платье, красивых туфельках, с чудной причёской на голове, ярко накрашенными губами, а ещё от неё очень приятно пахло духами и разговаривала она, как учитель в школе.
- Я вообще-то к Мишке приехала, у него остановилась, ну и тебя уж, Уля, решила навестить заодно, - весело щебетала тётка Мария, - на вот, платок тебе привезла, модный сейчас.
- Спасибо, - ответила Ульяна и нерешительно взяла тонкий яркий платок своими загрубевшими от работы руками.
- А это дочка твоя? Вон, как выросла, - не унималась тетка, - в школу то ходишь?
- Хожу, - тихо ответила Аня и покраснела.
Тетка порылась в сумке и достала маленький свёрток.
- На вот, вплетёшь в косы на 1 сентября, - и она быстро сунула свёрток в руки девочке. – Ну всё, мне пора, перед отъездом ещё заскочу.
Когда тётка ушла, Аня осторожно развернула маленький бумажный свёрток и остолбенела от счастья. Глаза её расширились, дыханье перехватило, девочка, как завороженная смотрела на две белые атласные ленты, что вплетают в косы.
- Мама, бабушка, это мне? – чуть слышно прошептала Аня и залилась румянцем.
- Тебе, деточка, - ответили ей взрослые и сами радостно и в тоже время, как-то смущённо, заулыбались.
Аня прижала ленты к груди и долго-долго стояла. Девочка уже представляла, как она пойдёт в школу через два дня, как все увидят её прекрасные белые ленты и … ещё много разных мыслей пронеслось в детской голове. Затем она осторожно положила ленты на стол и присела на краешек табурета. «Скорей бы в школу», - думала девочка.
- Ишь, как дитё тешится, - негромко сказала бабушка, - пошли Уля, пусть нарадуется, не будем мешать.
Два дня до школы прошли, как во сне. Аня по сто раз на день доставала из шкафа заветный свёрточек, разворачивала и любовалась белыми лентами. Наконец-то настал день первого сентября. С трепетом в сердце девочка заплела в косы белые ленты и завязала на концах на бантик. Она положила две косы наперёд и всю дорогу до школы украдкой поглядывала на ленты, а бабушка с мамой стояли за воротами и долго махали девочке вслед.
Вернувшись из школы, Аня радостно рассказывала бабушке, как все девочки и большие, и маленькие рассматривали её ленты и просили разрешения потрогать (конечно, она разрешила), и даже учитель сказал, какие у неё красивые ленты. Затем девочка выплела нарядные ленты, аккуратно сложила, завернула в бумагу и положила в шкаф (эти ленты только для школы), а в косички вплела привычные полосочки ткани.
Вечером зашла попрощаться тётка Мария, она уже уезжала к себе в город.
- Ну что, Аня, сходила в новых лентах в школу? – обратилась она к девочке.
- Сходила. Спасибо большое, тётя Мария, они такие красивые! – восторженно ответила Аня.
- Ну, и хорошо, - заулыбалась тётка, - а теперь давай мне ленты назад, не для тебя они куплены. Это я дочке своей на вокзале купила, когда в деревню к вам ехала, а тебе дала на первое сентября одеть, чтобы ты порадовалась.
Как во сне подошла Аня к шкафу, достала заветный свёрточек, украдкой в последний раз прижала к себе, затем медленно повернулась и дрожащими руками протянула тётке.
- Не вымазала, надеюсь, - сказала Мария, забирая свёрток из рук девочки, - ну всё, поехала я. Счастливо оставаться!
Когда дверь за тёткой закрылась, что-то железными тисками больно сдавило грудь девочки, в глазах помутилось, и Аня медленно села на пол.
Ульяна метнулась к шкафу, что-то быстро схватила и выскочила за ворота.
- Манька, стой, - закричала она.
Тётка остановилась и раздражённо спросила:
- Ну, чего тебе ещё?
- Ничего. На, забирай свой платок! И вот ещё что: чтоб твоя нога больше никогда не переступала порог моего дома!
Бабушка сидела на полу рядом с застывшей в оцепенении Аней и бормотала какие-то утешительные слова, по её морщинистым щекам текли слёзы, а старая заскорузлая рука всё гладила и гладила девочку по голове. От этих ласковых прикосновений ребёнок пришёл в себя.
- Бабушка, - еле слышно сказала Аня, - лучше бы тётя Мария мне вообще тех лент не давала, - и девочка горько разрыдалась, уткнувшись в подол старого платья Аксиньи.
- Как же так!!! – громко воскликнула я, когда мама закончила свой рассказ. – Разве такое возможно?! Как вообще ТАКОЕ МОЖНО БЫЛО СДЕЛАТЬ!!!
Мама отвернулась и молча пожала плечами.
- Знаешь, а ведь ты права, - продолжила я, - этот белый бант гораздо наряднее голубого и розового. Ты заплети мне, пожалуйста, в косу белый бант.
Мама радостно заулыбалась, и её проворные пальцы быстро вплели мне в косу роскошный белый бант.
С тех пор, пока не выросла, я носила только белые банты, и мама всегда с огромным удовольствием вплетала мне их в косы.
