Салем, Айзада.
Я снова рад, что пишу тебе эти строки. Вспоминаю твой луноподобный зад и плачу, что не мог полежать на нём. Очень удобно спать, Айзада с тобой. Ты лучшая женщина на свете, богом клянусь, ант этимин.
Мы, Айзада, с моими дорогими товарищами поехали в Гамбург, это город такой. Это типа твоего аула, только крупнее, и навоз по улицам не раскидан. Ещё там женщины продаются за деньги. Не то, что у нас в ауле – всё бесплатно, коммунизм. Тут, Айзада, гнилой капитализм, жалап.
Ночевали мы между Любеком и Гамбургом, в кустах. Там ещё лежали чьи-то кости. Я их немного погрыз. Потому как мы, казахи, не можем без мяса. Потому мы такие сильные и гетеросексуальные. Да, Айзада?
А Цур, наш штатный футуролог не кушает мяса. Сегодня мы спали с ним в одной палатке. Цур не храпит, как ты, любимая. Он лежит смирно, как мертвец. Он знает будущее потому, что он очень умный. Вот так, малышка. Вот так.
Фото 2. Я накушался костей, а Цур пошёл в ресторан и заказал себе местный деликатес: гамбургер. Ты знала, что Гамбург назвали в честь гамбургера? Вот так, знай. Это мне Цур рассказал. Он очень умный. Очень.
Фото 3. Приехали в какой-то каменный город. Не знаю, Айзада, что за город, но мне очень хочется есть. У меня даже спина гнётся в разные стороны от голода, видишь, у нашего экспедитора Айваза и старшего механика Путина тоже. А Цур жирненький, почти, как ты Айзада. Ему кушать и не надо. Он свой жир может кушать, как гусеничка.
Фото 4. А я так хотел кушать, что был готов проглотить целого коня. Помнишь, Айзада, как мы на нашей фиктивной свадьбе скушали с тобой лошадь твоей доброй мамочки – Толика. Толик была хорошей лошадью (и вкусной). Ох, вспоминаю, слюньки текут.
Фото 5. Я так проголодался, что стал кушать даже свои пальцы. Представляешь, Айзада, котакты жеме.
Фото 6. На обед у меня была папироска. Как говорил наш знаменитый профессор гигиены Алфимов «курцу надо пососать». Но я не такой! Нет, Айзада. Я присылаю тебе фото, где я пишу тебе письмо. А не этим красивым и умным людям, с которыми я держу свой путь. Я пишу тебе, вот так, котак.
Фото 7. Салем, Айзада. Это я, твой любимый, самый красивый и смелый. Твой Дамирёк. Ты ждёшь меня? Как там наша квартирка? Как котик, как PS? Всё хорошо? Мы прибыли в Гамбург. У меня болят ножки.
А вот тебе наше коллективное фото. Экспедитор Айваз установил нас подле себя. И свет льётся из-за его прекрасного чела. Айваз очень грамотный человек. Он может из двух картофелин сделать шесть. С ним не пропадёшь. Ещё у него приятная грудь. Я не трогал. Но видел. Ты не подумай, твоя грудь мне тоже очень нравится, хотя и нулёвочка. Хорошая нулёвочка. Ты моя милая нулёвочка.
Фото 8. Поселились мы в красивой гостинице. И Цур, наш футуролог сразу сел писать будущее. Он очень умный, Айзада. Он даже умнее твоего бати, и деда Агзама, он даже умнее его отца Максата, и даже его отца Мансура, хуже того – он умнее твоего дядьи Егизбая и его брата Егизбая второго. Он очень умный. Ещё он очень добрый. Он позволяет мне спать в его палатке и сидеть рядом, когда он работает. Я ему, правда, за это подношу бутылочки с пивом. Цуру лучше работается, когда газики от гозе щекочут ему мозг. Так он мне говорит. Очень умный человек. Вот и наша соседка по имяни Хуанхе такого же мнения. Он села напротив Цура и смотрит ему в рот. А Цуру и не жалко, он очень добрый. И рот у него очень красивый.
Фото 9. Наши милые велосипедики мы оставили в гостинице и поехали в центр города на метро. Метро, это такая самодвижущаяся повозка под землёй. Как механический крот. Ну, не знаю, как тебе, дурышка, объяснить, шешесс.
Мы со старшим механиком решили купить билетики. Цур лёг на пол и стал пить пиво. Он очень любит пиво. А экспедитор Айваз стал злиться, что мы тратим казённые денежки. Он так нам и сказал «Вы, нехорошие люди, много тратите выделенных средств. Возможно, вы даже не гетеросексуальны». А мы напротив – очень даже гетеро. Целую, Айзада.
Фото 10. А это я попросил Цура сфотографировать меня для открыточки тебе, Айзада. Чтобы ты видела, что мне никто, кроме тебя не нужен. Даже юные, фигуристые гамбурженки, от которых пахнет лошадями и коровами. Я люблю и коров и лошадей. Каждая уважающая себя женщина должна пахнуть коровой. Так научил меня футуролог Цур. А он знает много афоризмов. Он как Омар Хаям или даже Стетхем!
Фото 11. Сзади нас, в самодвижущейся повозке (типа механический крот) сидел человек с жёлтым капюшоном и красивыми губами. Экспедитор сказал, что у него интересные губы. И я тоже отметил, что, наверное, такими губами удобно целоваться. Мы все об этом долго размышляли.
Фото 12. А потом Цур посмотрел на мою ладонь и сказал, что мои лини ума и линии еды очень красиво пересекаются в форме лошадиной головы. Я стал смотреть в ладонь, но ничего не увидел. Дяденька с губами позвал нас. Экспедитор задрожал от волнения. Ещё бы, я тоже вспотел, как лошадка.этом долго размышляли.
Фото 13. Уважаемая любовь моя, Айзада. Я нахожусь в Гамбурге со своими друзьями. Они очень умные, красивые и добрые. Особенно красив Цур. Ещё он может выпить столько пива, что тебе и не снилось. Пиво в Германии не такое хорошее, как у нас в ауле. И цвета не белого, как любит твой уважаемый батя – алкоголик, а светло карамельного. Такого не видел даже экспедитор Айваз. А ему в силу своей профессии приходилось видеть разное, даже женщин без трусов.
Фото 14. Высылаю тебе фотокарточку наших кушаний: разнообразный картофель, листья еды и комки еды. Наш экспедитор отметил, что это лучше женщин без трусов.
Я выбрал себе яишенку с котлеткой из ослика. Ослик это почти конь. Я хотел коня, но у них был только ослик. Женщина в фартуке сказала так. Я склонен доверять женщинам в фартуке.
Скромный Цур заказал себе немного соли и майонеза. Большого полёта человек. Большого.
Фото 15. После обеда экспедитор повёл нас к нашему новому жилью: под мост. Там он и приказал нам поставить палатку, как это принято у некоторых немцев. Механику эта идея очень понравилась. А я задумался о конечности вселенной. Вот Гамбург, вот мост, а где конец вселенной? Где, я тебя спрашиваю, Айзада.
Фото 16. А правда, что когда снится мост, это к переменам? Я давеча, когда спал с Цуром в одной палатке видел сон, как я, его сынок Джоня и мой американский дружок Буцефал Смит. (меня с ним мой брат Мишган познакомил) лежим на пляже и смотрим, как Чубака по фамилии Джигурда купается в озере. И такой он красивый этот чубака, что мы тоже не выдержали и прыгнули к нему. А он нас всех обнимает и говорит своим знаменитым голосом с хрипотцой «браааатишкиии».
И вот сижу я в Гамбурге, а тут Буцефал с какой-то шлюхой идёт. И так мне обидно стало, Айзада, что я заплакал. Вот так, милая, даже мужчины плачут.
Фото 17. Запасливый экспедитор Айваз купил гамбургскую палатку. Он сказал (цитирую дословно) «По гамбургскому счёту, вы должны понимать понимаемое, а если вы не понимаете понимаемое, ваше понимание не достойно понимания». Афористический генератор, а не человек. Преклоняю перед ним чело. И ты преклони, Айзада.
Фото 18. Потом Айваз установил палатку (воооот под тем мостиком) и залез туда с какой-то женщиной. Высокого полёта человек. (И очень красивый).
Фото 19. Через полторы минуты, Айваз и женщина вылезли из палатки и мы пошли на Канатную дорогу.
Никакой канатной дороги на канатной дороге не оказалось. А футуролог Цур вспомнил будущее, как он работает в конторе певца Кобздона. Это такой певец с чубчком, он уже уже помер. Он известен своими маршами, а ещё ненавистью к дедомовцам. Мы тоже дедомовцев не очень. Ещё он владелец Вулкана, в котором работал (в будущем) наш штатный футуролог. Цур так и сказал «сфоткай меня вместе с Кобздоном».
Фото 20. По канатной дороге ходят люди с чубчиками, как у Кобздона и напевают «А Ленин такой молодой, и юный Сталин у него на груди».
Фото 21. А вот фотокарточка, как мы со старшим механиком ходим по канатной дороге. Он ослеплён красотой канатной дороги. Хотя никакой канатной дороги тут нет.
Фото 23. Дорогая, Айзада, Гамбург мне очень нравится, здесь красивые дома и красивые люди. Ещё тут рекламируют, как одна женщина на спине носит член своего мужа, потому что он устал ходить сам (так подписано на северо-немецком языке). Интересно, да?
Фото 24. Парадные здесь в виде клеток. Очень правильно придумано. Была бы в нашем ауле такая парадная, как бы это было славно. Как безопасно.
Фото 25. Уважаемая, Айзада. Очень хочется кушать. Очень. В сладких грёзах представляю твои кауалы, тушпары, шулюмы, сорпу с лошадкой. Как же мне здесь страшно, тоскливо и голодно. Все здесь кушают: бродяжки едят бродяжек, собачки остатки бродяжек, женщины пьют мужчин. От голода дрогнула моя рука. Фотографии не чёткие, как твой братишка Абзал (передавай ему приветы), котак.
Фото 26. Вечером мы пошли с друзьями на улицу, где показывают интеллектуальное кино. Наш футуролог Цур очень рекомендовал таким, как мы посмотреть фильмы на этой улице. Он считает нас интеллектуалами. Щедрой души человек, щедрой.
Фото 27. Странное кино, Айзада. Я до сих пор под впечатлением. Какой свободный народ эти немцы. Что не говори, а н езря мы к немцам, лучше, чем к евреям. К евреям мы не очень. И правильно. Вот только Гитлер мерзотка. К гитлеру даже сами немцы не очень. Я только потом, когда фотокарточки проявлял, заметил, что у него хозяйство вывалилось. Вспоминаю твою непутёвого братишку Абзала. Ахаха.
Фото 28. Не могу больше, Айзада. Помираю, как кушать хочется. Хочу сурпу с лошадкой. Сыгу-копать. Мы с ребятами стали кушать булку с мясом, с ослятами (любят гамбургерцы ослят, ничего не поделать). А Цур – великий гуманист – булку с картошкой. Такой он человек, всякую мелочь, всякую шваль бережёт. Даже ослят есть не желает. Великий, великий человек.
Фото 29. На улицах канатной дороги стоят женщины, которые позволяют трогать их за деньги. Представляешь!? Не за так, не за пяток ударов палкой, как это принято у нас в ауле. А за деньги! Цур подошёл к одной светловолосой женщине в розовой кофте. Она стояла под осенним колючим дождём. Совсем одна. Одинокая. Бедная. Даже штанишки рваные. С поясной сумочкой. Он спросил, как её зовут, а она ответила «Герда». А Цур сказал ей, что его зовут Каин (наврал) и предложил ей пять дойчемарок за то, чтобы она лишила меня девственности. Я залился краской и стоял за углом. Но злая Герда с ледяным сердцем тыкнула Цуру зонтом в глаз. Мерзотка немецкая!
Фото 30. Знаешь, что я тут подумал, Айзада. Ты, конечно, красавица. И зад у тебя с полкой, что можно кружку пива ставить. Но ребята такие красивые, такие умные и добрые. Я с ними останусь. Мы в номера поехали. На метро. Прощай. Прощай навсегда!