Измена будем говорить прямо не очень приятно, особенно, если это не просто парень, а деловой партнёр. Господи, что она, много лет назад натворила? Впрочем, жалеть об этом поздно.
Нана стояла на балконе своего загородного двухэтажного деревянного коттеджа. Она впитывала свежий, пропитанный запахами хвои, упавшей листвы и замерзающей земли, воздух. Уходя от проблем мира, который, казался теперь маленьким и мелочным. Она была счастлива только здесь, она писала, писала и писала в последние месяцы, ходила на разные телевизионные и радио шоу, давала интервью, занималась всем тем, что называется публичная жизнь.
Её же личная жизнь разваливалась на глазах, узнав накануне отъезда, в это не далёкое, но всё-таки отдалённое место, о том, что мужчина, с которым она встречалась вот уже год, ей изменяет, она решилась на кардинальные меры. Разорвать отношения.
Нана женщина не робкого десятка. Она сильная духом.
Её парня, «Мужчину всей её жизни!», как писали газеты, звали Пером Николаевым. Он был совладельцем их совместного изд+ательского дома, и её заместителем. Теперь это было под угрозой если она не найдёт ему замену, то это будет катастрофа.
Когда я узнала об измене Петра первое, что пришло мне в голову, уехать, куда подальше с целью всё забыть. Действительно, когда я вспоминала об этом с высоты прошедших дней, оно было смешно.
Я не сдержалась и рассмеялась.
- Чего смешного…
Повернувшись, я увидела свою подругу, стоявшую около своего железного коня марки «мерседес».
- Анна…. Какими судьбами тебя занесло в Ивановскую область?
Анна подошла ко мне, обняв, укоризненно пощелкав языком, сказала:
- Да так полгода ты не отвечаешь на звонки. Мы уже не знали, что и думать!
- Пошли в дом.
Я взяла подругу за руку, и мы прошли в дом.
- Ого! Какая красота!
Анна, увидев настоящую русскую печку, была впечатлена.
- Теперь я тебя понимаю!
- Да!
- Ну, и…. Я так и не поняла, что ты 5месяцев назад, перед внезапным исчезновением хотела мне сказать!
- Мы расстались! И я уехала, чтобы спокойно дописать книгу и начать делать планирование с читателями.
Анну судя по её лицу не убедило такое объяснение. Я, пройдя в дом, жестом пригласила подругу.
Анна сев в кресло, уставила свои красивые зелёные глаза на меня, и спросила:
- Ну, колись?
Я, покачав головой, сказала:
- Ты как моя мама!
- Нет, я хуже! А знаешь почему? Потому что только я могу сказать тебе очень горькую правду!
Я вздохнула:
- Я знаю.
У Анны вдруг изменилось лицо. Она всхлипнула и вдруг разрыдалась:
- Я… тоже люблю… Поэтому приехала к тебе за…. За советом!
Я рассмеялась:
- Я могу такого насоветовать! Сама в своих-то… этих чувствах разобраться не могу…. - в моём голосе прозвучала горечь.
Когда Анна села в кресло, опустив голову на колени, я увидела в ней своё отчаяние. Когда уезжала…. Из некогда родного дома теперь моим домом стал этот дом. Здесь я почти забыла о том, что я увидела в городском доме…. Раздетого, пьяного в пушку Петра и девушку в его объятьях…. А может, их там было…. Не одна…. Я не могла поверить в это,… а он ни капли не раскаивался!
Наследующий день он просто исчез для меня, не хотела ни слышать, ни знать ни его, ни его имя. Я чувствовала себя отвратительно, тогда-то я решилась на разрыв. К горлу постоянно, как только произносилось имя «Петр Растовский», подступала рвота. А однажды меня действительно вырвало на упоминании его имени.
Я помню, как мама спросила:
- Что это с тобой дочка!
А я ответила:
- мам, мне плохо действительно при упоминании имени Пётр Растовский!
Маму, конечно, расстроило, то что я себя чувствую плохо, она обеспокоенно спросила:
- Что произошло?
Я, не вдаваясь в подробности, рассказала ей, то что увидела в его квартире, когда пришла к нему, и спросила:
- А теперь скажи, как я могу выйти за это замуж?
Мама посмотрела на меня и решительно сказала:
- Папу это очень расстроит, конечно. Но ты не можешь, действительно не можешь выйти замуж за эту мерзость. Я поговорю с папой!
Я была благодарна маме. На следующий день, папа, поговорив с Петром, подошёл ко мне сказал:
- Сообщив, что ты уезжаешь, надолго и что он не сможет никак с тобой увидеться, до отъезда…
Я была рада, что родители меня поняли, что бросилась папе на шею:
- Спасибо!
Папа обнял меня и сказал:
- Я никогда никому не позволю обижать тебя, Нана!
Мама, обняв нас, сказала:
- А теперь тебе Нана надо действительно уехать в деревню!
Я кивнула, улыбнулась, впервые я не спорила с родителями, как, то было в последние годы. Мне было все равно куда ехать.
- Я сейчас. Вещи уже собраны!
Вспомнив, как легко меня отпустили родители, меня передёрнуло…. Сможет ли так же легко отпустить меня Петр?… Вряд ли!… Меня вновь передёрнуло…, мне придётся пойти, если не на обман, то на мошенничество. Меня вновь передёрнуло…. Я никогда никого не обман, но против судьбы не пойдешь.
Я, посмотрела на Анну, улыбнувшись, сказала:
- Я хочу кое в чём признаться….
- В чем?
- Петра я никогда не любила!
Анна весело рассмеялась:
- Ой, прямо открытие!
- А для меня это было открытием… честно…. Когда я рассказывала родителям об его измене, я дрожала от страха, от того, что они сочтут это выдумкой, и не ожидала поддержки. Видимо им было что-то известно о том, что происходит…
Подруга, посмотрев на меня, сказала:
- И видимо, зная тебя, они не хотели говорить до тех пор пока ты сама, что-то не обнаружишь…
Анна слишком хорошо меня узнала за годы переписки и коротких встреч в Москве, когда я приезжала.
Я кивнула:
- Да!
Анна смахнула унылость и весело сказала:
- А теперь давай подумаем, кто мог бы занять освободившееся место….
Я тоже рассмеялась:
- Ты не исправима, подруга…
А между тем на улице завыл ветер, начался холодный, проливной дождь, небо заволокло тучами, скрылись заходящее солнце и восходящая луна, завыл злым, голодным волком ветер, это была буря. Погода, будто бы почувствовав настроение девушек, давала им наговориться друг с другом.
Весь вечер они просидели в доме. Две девушки уснули часа в два. Болтали они ни о чём.