Она мчалась, тяжело дыша по лесу. Ноздри неистово рвали гнилой запах тлеющей листвы. Мхом поросшая тропинка, утопала в болотной жиже, растекшейся от проливного дождя.
Сколько длился её бег, она не понимала. Лёгкие раскалились до красна и протяжным стоном вырывалась боль, накопленная в душе. Она знала, что это случится. Обстоятельства жизни давили тисками, доводя до хруста кости и рвали на лоскуты нервы. И когда плотина невыплаканных слёз прорвалась, она не смогла остановить неизбежность.
Кожа трескалась и прорастала щетиной волчьего цвета, скелет ломался извлекая из горла дикий крик, пальцы вонзились когтями в землю.
В уши вклинивались доселе неслышимые интонации жизни. И запахи тошнотворно пропитывали её естество.
Волчица. Гонка. Без остановки. Желание выкорчевать разлагающуюся внутри боль. Следуя дикому инстинкту, жаждала свободы. Ветки кустов хлестали наотмашь жгучими розгами, норовя обнажить нутро.
Уже в ночи, когда плотная темнота сжимала, она упала без сил.
На грани жизни и смерти, саднящие раны окровавленных лап связывали с миром живых. В моменты беспамятства, боль её души приобретала очертания человека.
Эта девушка, стремилась постичь тишину во всей её глубине, познать одиночество — до изнеможения невостребованных чувств. Она уходила вдаль своего мира, отсекая все связи. Это легко, когда судачить и сплетничать о жизни с соседками- грустно. Именно так, ей открывались двери невидимого, наполненного чудесами мира.
Тогда мысли становились текучими, желания прозрачными, а вопросы и ответы парными. Мир неясного — освещался предчувствием.
И это всё было только её миром, в котором нет места страстно жаждущим жалобщикам на жизнь.
Речь становилась всё более непонятной для многих. Да, и особого желания что-то рассказывать о чудесах, живущих в том мире, не было.
Девушка жила переполненная этим счастьем.
А потом, начиналось страшное:
её рвали на клочки чувства и желание жить, как другие. Тело звало и источало аромат соблазнения, горячие источники любви пели серенады.
Она ловила на себе взгляды мужчин. Парящей походкой летела на встречу новым ощущениям. Кружилась в танце, сотрясая застоявшееся изнеможение и жажду свободы от одиночества.
Умело находила себя в том, что ранее считала скукой и напрасной тратой времени. Наслаждалась грацией своих движений. Они напоминали утренний бриз, мягко набегающий на прибрежье, ласково поглаживая желтизну песка.
Любовалась со вкусом обновлённым гардеробом, платья обнимали талию и ниспадали каскадом волн к коленям. И конечно, принимала внимание мужчин, улыбаясь им при встрече искорками зелёных глаз.
Она играла ими. Давала надежду, привлекала, смаковала их желание обладать ею. И ждала знака, указывающего на исключительного, только ей предназначенного партнёра. Всё это нужно не на минуты наслаждения,
чтобы их получить надобно не великое умение.
Ей предстояло передать избраннику сокровище, добытое годами отчуждения от всех земных утех. Оно имеет силу сотворения и разрушения одновременно.
Такой Дар Женщины достоин взять, поистине великий человек.
Он будет видеть в ней источник силы и любви, и тишину спокойствия в уединении безмолвном. И не позволит чувствам оставаться взаперти, дабы волчицей им не вырваться на волю.
Однако сейчас она, лежала на траве, и боль выцеживалась из ран истекая, чёрнотой на землю. Так и нашёл её хозяин этих мест. Лесничий, был неробкого десятка, и повидал немало на своём веку. Поэтому волчицу уложил на самодельную лежанку и потащил поближе к роднику.
Там раны ей обмыл, приглядываясь к вздрагиваньям тела. Она проваливалась в кому, он, терпеливо раны мазью обмотал.
Волчица очнулась от тепла, проникающего в глубины тела. Пламя костра взмывало ввысь, кружась в языческом танце. Дрова с треском отдавались огню и раскрасневшись, выбрасывали искры по сторонам. Трава покрывалась сединой. Запах палёной шерсти щекотал нервы. Мужчина потянул лежанку чуть в сторону.
Она лежала со связанными лапами и жутко воняла мазью, из перетёртого в порошок разнотравья и растопленного жира.
Он напоил её живой водой из родника, что с гор течёт, веков не считанное время. Она пила, предупреждала рыком, что будет защищаться всё равно.
Мужчина сел чуть в далеке и тихо так сказал: « Ты, мне доверься, не брошу я тебя в беде.» И снова сон и темнота окутали её.
Первые солнечные лучи, медленно подкрались, едва касались, скользили розовыми бликами, искрясь росой на шерсти волка. Выскочило яркое, оттолкнулось от горизонта и осветило измученное тело. Вмиг, превратился зверь обратно в человека. Она снова стала собой.
Ощутила верёвку на руках и сжалась от ужаса. Рванула, что есть силы. От шума проснулся лесовик. И ошарашенно узрел не зверя- человека на лежанке.
Тут, есть чем удивлённым быть, хоть и бывалый он заток природы.
И снова он сказал:
— Я помогу тебе, доверься мне.
Этот голос окутывал теплом, наполняя верой. Она его узнала сразу. Он развязал ей руки и лодыжки, накинул куртку сверху осторожно. Вопросы ей не задавал.
Слаба совсем, идти ещё не может. И кровь ещё сочится из ран.
Он привязал её к себе, так и понёс до дома на опушке. Она доверилась ему.
От боли обморок накрыл сознанье.Очнулась в постели, камин согревал, и запах сена всё пропитал. От жажды губы облизнула и мёда вкус на них нашла.
Он радом спал, в любимом кресле. И сила рук играла даже в спящем человеке.
Нос горбинкою слегка, и мягкость губ, щетины серебро на подбородке, всё в трепет привело её. Он из мечты о счастье.Такого человека, образ рисовался ей всегда.
Услышав шорох, он проснулся. И обнажив всю белизну зубов, сказал:
— Я рад,что ты вернулась. Боролся за тебя со зверем, я. Теперь уж никуда тебе не деться от меня.
Она показала знаком, что очень хочет пить. Он протянул напиток. Знакомый запах волновал и силы придавал.
Сказала голосом своим:
— Спасибо.
Он стал серьёзным, как никогда. И предложил остаться в его доме.
Она заплакала. Потом спросила, кто его послал.
Он Ангел, посланный во имя спасения?
— Я просто тот, к кому ты долго шла тернистыми путями жизни.
А дальше, как бывает в мудрых добрых сказках.
Жили они счастливо, любили сильно, благодарили щедро и радовались часто.
музыка
Ваша Оксана Марченко.
Подпишитесь на Радость Общения.