Начало историй из жизни котика по имени Пус здесь:
НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ
Чем старше становился Пус, тем сильнее проявлялся его инстинкт хищника. А хищники, как известно, жить не могут без охоты. Зимой, когда все окна были закрыты, охотиться было не на кого, а Пусу так хотелось поохотиться! Вот тогда он и начал «охотиться» за ногами домашних обитателей. Поначалу это выглядело безобидно: Пус «садился в засаду» и ждал, а когда кто-либо из домашних проходил поблизости, резко выскакивал и прыгал на ноги, не выпуская когтей. «Жертва» обычно подскакивала и вскрикивала от неожиданности. Кот обвивался колечком вокруг ноги и имитировал разрыв «добычи» задними лапками, а затем с чувством выполненного долга отскакивал и удалялся, важно задрав хвост. Иногда в азартном порыве Пус мог слегка прикусить «жертву» или царапнуть, предательски выступившим коготком, но всё заканчивалось благополучно. Все смеялись и говорили: «Поймал и уничтожил. Ай да Пус, ай да охотник!» И всё бы было ничего, если бы ни одно но…
Никто так и не смог установить причину, по которой Пус начал проявлять свою агрессию в отношении Алёши, но натерпелись все. Возможно, это было как-то связано с потерей Ники, а может Пус просто, как говорится, «заматерел» (коту было к тому времени уже больше десяти лет) и ему необходимо было чувствовать и показывать свою власть хоть над кем-то, это навсегда останется загадкой, как и то, почему он выбрал из всех именно Алёшу.
Началось всё с того, что Пус, «охотясь» на Алёшу, стал выпускать когти. Вначале этому не придавали особого значения, думали, что это случайно (котик вошел в раж) или обиделся за что-то на Алёшу и таким образом отомстил. Но со временем стало ясно, что кот дерёт Алешу специально и целенаправленно. Кроме того, когда Мама ругала Пуса за такой террор, кот не опускал голову и не прижимал уши, как делал всегда, когда «нашкодит», он не убегал и не прятался. Пус сидел и молча смотрел Маме в глаза, причём никакого виноватого вида и в помине не было .
- Ну, зачем! Зачем ты это делаешь, Пус?! За что ты так его невзлюбил?! - кричала на кота в очередной раз Мама.
- «Сколько б ты меня не ругала и чтобы не делала, я буду его драть!» - ясно «говорил» прямой взгляд Пуса. – «Я ЗНАЮ за что!!!»
- Уйди с моих глаз! Я не хочу тебя видеть, паршивец! – восклицала в отчаянии Мама.
Пус молча поднимался и, посмотрев напоследок твёрдо Маме в глаза, разворачивался и уходил в другую комнату.
Со временем террор Пуса по отношению к Алёше продолжал усиливаться (более подробно взаимоотношения Пуса и Алёши будут описаны в другой главе), дошло до того, что, когда Алёша был дома (он уже к этому времени успешно окончил университет и работал), домашние закрывали кота в другой комнате, а точнее Алеша закрывался в «детской» и без лишней надобности не выходил.
Была середина августа 2014 года. Пятница, конец рабочей недели, жара стояла ужасная, все окна и двери в квартире были открыты настежь. Дверь в детскую комнату была загорожена снизу большой плитой дсп, чтобы Пус не смог туда проникнуть и подрать Алёшу. Мама готовила ужин, дети сидели за компьютером, а Пус валялся на балконе, изнывая от жары. Алёше захотелось пить, он подошёл к двери и внимательно оглядел коридор, Пуса поблизости не было. Парень убрал с прохода плиту и, прислонив её к косяку двери, прошёл на кухню. Услышав, что Алёша вышел из комнаты, лень Пуса, как ветром сдуло. Кот начал быстро прокрадываться в коридор. Всё произошло за считанные секунды. Алёша, возвращаясь из кухни, увидел в конце коридора кота и быстро шмыгнул в комнату, с силой захлопнув дверь перед самым носом Пуса, который уже «летел» на него. От удара двери, плохо прислонённая, плита дсп пошатнулась и начала падать прямо на кота, Пус отскочил, но край плиты всё же задел правую заднюю лапу. Душераздирающий крик разнёсся по всей квартире. Пус метнулся на кухню, с разбега вскочил на подоконник, тут же соскочил и весь сжался в комок под столом, продолжая дико кричать. Все сбежались и растерянно топтались возле стола. Таким Пуса никто и никогда раньше не видел: кота била мелкая дрожь, глаза были широко открыты, в них отсутствовало какое-либо выражение и казалось, что они сейчас выпадут из орбит, но самым ужасным был крик. Пус кричал, не переставая, на мгновение все замерли от страха, это был крик дикого зверя! Оправившись от первого шока, Мама склонилась над Пусом и протянула руку…
- Отойди! Он сейчас кинется! Не видишь – он бешеный! – предостерегающе крикнул Сёма.
Мама отдёрнула руку и быстро выпрямилась:
- Что ты с ним сделал?! – отчаянно заорала она, глядя на Алёшу.
- Я его не трогал, - испуганно ответил сын.
- Он кинется, он сейчас кинется! – твердил Сёма.
Наконец Мама окончательно пришла в себя:
- Выйдите все из кухни! – закричала она и с силой захлопнула дверь.
Пус продолжал кричать. Этот крик был настолько жутким, что Мама немного оробела, она ничего не могла понять, а отсутствующее выражение в глазах кота пугало её ещё больше. «А что, если он действительно взбесился?» - мелькнула в голове ужасная мысль, которую она тут же отогнала прочь.
- Пус, - осторожно присела Мама рядом с котом, - Пус, что случилось? Почему ты так кричишь? Успокойся, я тебя очень прошу, успокойся, Пус. Всё будет хорошо, ты только успокойся. Слышишь меня, Пус?
Сквозь адскую волну боли, которая заполонила всё его существо, в сознание Пуса начал пробиваться Мамин ласковый голос. Кот перестал кричать.
- Ну, вот так, молодец. Молодец, Пус. Пус - хороший котик, - Мама осторожно погладила Пуса по голове.
Это прикосновение окончательно вернуло сознание коту, и он посмотрел Маме в глаза:
- Как же мне больно! Если бы ты только знала: как мне больно! Помоги мне! – отчаянно молил его взгляд.
И Мама всё сразу же поняла. Она осторожно достала Пуса из-под стола и начала внимательно осматривать. Её взгляд остановился на правой задней лапке, которая слегка подрагивала, к тому же, конец ступни (там, где пальчики) заметно начинал напухать и выглядел не совсем естественно.
- Здесь? – спросила Мама Пуса и, слегка коснувшись пальцем конца лапки, почувствовала, как кот напрягся и задрожал всем телом.
Объявив домашним, что у Пуса, скорее всего, перебита задняя правая лапка, и наорав от волнения на, ни в чём не повинного, Алёшу, Мама ходила по квартире с котом на руках и лихорадочно думала, что делать. Сегодня пятница, часы показывали десять минут седьмого вечера, значит ветеринарная клиника, куда Мама всегда носила Пуса, уже закрыта, а впереди – два выходных, а ведь котику очень больно, хоть бы укольчик обезболивающий ...
Кто-то вспомнил о рекламном объявлении «Ветеринарная помощь на дому, круглосуточно» (такие бумажки часто бросали в почтовый ящик). Мама достала давно припрятанное объявление (так, на всякий случай) и нерешительно крутила его в руках. Дело в том, что Мама, как и Пус, была консерватором и, несмотря на множество новых ветеринарных клиник, которые в последние годы росли, как на дрожжах, носила Пуса в старую государственную клинику, построенную ещё в пятидесятых годах прошлого столетия без современного оборудования. Причина была проста: здесь работал старый опытный врач, «ветеринар от Бога», Мама хорошо его помнила с детства, когда, будучи ещё девчонкой, носила, к тогда ещё молодому энергичному врачу, своих котов и хомячков. Валентина Николаевича, так звали врача, знали все «собачники» и «кошатники» города. Когда возле этого старого дома выстраивалась кавалькада из «джипов» и прочих «крутых» машин, а «солидные» мужчины и женщины в золоте и бриллиантах пробирались по раздолбанной дорожке к побеленному зданию с допотопной деревянной дверью, смотреть было очень забавно.
Наконец Мама решилась и набрала телефонный номер. Выслушав её рассказ, раздраженный мужской голос сказал, что необходимо сделать рентген и приехать отказался. Тогда начали обзванивать ещё открытые клиники. Рентгеновский аппарат «нашёлся» в двадцати минутах ходьбы от дома. Мама осторожно завернула Пуса в небольшое покрывальце и понесла в клинику.
Пус, к тому времени, немного пришёл в себя, хотя лапа по-прежнему сильно болела. По знакомому покрывалу кот сразу понял, что его сейчас понесут к доктору, и хотя он не очень любил туда «ходить», но врачу доверял.
«Ладно, пусть несут», - думал Пус – «там сделают укол и лапа перестанет болеть, а то сил нет терпеть. Но что это?! Куда мы идём? Это совсем не та дорога! Мы же должны залезть в грохочущее чудовище с кучей людей» (автобус, Пус очень боялся машин). От волнения бедный кот даже забыл о своей покалеченной лапке, он озабоченно крутил головой в разные стороны, а глаза постепенно заполнялись страхом.
- Не бойся, Пус, - успокаивала Мама, - тебя никто не будет трогать. Мы только сделаем рентген и всё. Это не больно. А больше я не позволю котика трогать. Всё будет хорошо, Пус, всё будет хорошо.
Вот и клиника. Да, это вам не государственная! Ремонт евро, мебель, как в директорском кабинете процветающей фирмы, всё блестит и сияет, даже регистратура есть. Девушка с приветливой улыбкой пригласила посидеть на роскошном диване и подождать доктора, который в данный момент «занят».
Мама с Димой сидели на диване и прикидывали: сколько же здесь с них «сдерут».
- Ты денег достаточно взял? – спросила Мама, - А то я чувствую, что мы здесь не расплатимся.
- Всё, что у нас было, - последовал короткий ответ.
Пус сильно разнервничался, он начал беспокойно крутиться у Мамы на руках, ему здесь всё не нравилось.
- Может, пойдём отсюда? – умоляюще говорил его взгляд.
- Пус, в нашей клинике рентгена нет, ты уж потерпи немного, не бойся, я никому не позволю тебя обидеть, - уговаривала кота Мама.
Выждав «положенное время» (посетителей никаких не было) наконец-то вышел доктор. Окинув сидевших оценивающим взглядом (это были явно не его клиенты), досадно бросил:
- Кладите своего кота сюда, - и указал на железный стол.
Дима начал расстилать принесённую из дома пелёнку.
- Не надо ничего стелить, у нас стол и так стерильный!
- Стели, - сердито сказала Мама.
- Женщина, я Вам повторяю: у нас стол стерильный!
- Это очень чудесно, что у Вас стерильный стол, - взвилась Мама, - но уж позвольте мне решать: на чём лучше будет лежать моему коту!
Врач «хмыкнул» и равнодушно спросил:
- И что у Вас?
- Нам нужно сделать рентген правой задней лапы и всё! Деньги у нас есть! – зло выпалила Мама.
Так же равнодушно, без единого вопроса, врач сделал рентген и отдал снимок. Дима расплатился. Врач заметно «подобрел» и радостно сообщил о четырёх перебитых лучевых костях на стопе.
- Что же делать?! – непроизвольно сорвалось с Маминых уст.
И тут доктор превратился «в сплошную любезность». Он начал очень вежливо объяснять, что современная дорогая операция в его клинике поможет уверенно стать котику на все четыре лапы. Мама изначально не собиралась лечить Пуса ни у кого, кроме Валентина Николаевича. Но, заметив такое внезапное преображение доктора, решила «повалять дурочку».
- Расскажите, пожалуйста, подробнее, что это будет за операция? – сделав заинтересованный вид, спросила Мама.
Доктор расплылся в улыбке и начал вещать доверительным тоном:
- Ну, Вы же понимаете, что это не человек и гипс ему не наложишь. Ведь кот не понимает, что ступать на эту лапу будет нельзя, он будет бегать, как ни в чём не бывало, и тем самым ещё больше её травмирует. Поэтому я предлагаю Вам современный метод лечения, при котором Ваш котик не будет испытывать никакой боли и дискомфорта. Операция делается под общим наркозом и пройдёт практически незамеченной для кота. Мы разрезаем ему лапу, затем ставим четыре спицы и зашиваем. Когда Ваш котик проснётся, он сможет спокойно ступать на эту лапу, спицы будут удерживать кости, и они спокойно срастутся. А через месяц Вы снова придёте к нам, и мы, опять-таки под общим наркозом, разрежем лапу и вытащим спицы, затем зашьём, и, когда Ваш котик проснётся, он даже не будет знать, что ему делали операцию. Вот так. Конечно, это весьма дорого, но я же вижу, как Вы любите и переживаете за своего питомца, поэтому и предлагаю самый оптимальный вариант. Так что, когда Вы соберёте необходимую сумму, приходите, мы с радостью будем Вас ждать.
Пока ветеринар произносил свою тираду, Мама стояла с широко открытыми глазами и всё время согласно кивала головой, стараясь показать, что она внемлет каждому слову, а сама думала: «Боже мой, какой кошмар! На каких же идиотов ЭТО ВСЁ рассчитано?! Кот будет наступать на больную лапу?! Что за бред?!!!» Её глаза резко сузились в презрении:
- Вы даже не спросили, сколько нашему коту лет, не потрудились узнать, сможет ли он перенести два наркоза, а нашему коту двенадцать лет!
- Тем хуже для него, он может не проснуться. Ну, помрёт, так помрёт, что же здесь поделаешь? – пожал врач плечами.
- До свидания! – резко бросила Мама, решительно направляясь к двери.
- Так, вы приходите, мы ждём вас в понедельник, - донеслось вдогонку.
Лапа сильно болела. И хотя Пус немного приноровился ходить на трёх, каждое движение тела отдавало болью. Кот с обидой поглядывал на Маму: «Ну, что ж ты не несёшь меня к нашему доктору? Только всё говоришь: пойдём, да пойдём…» Наконец-то настал понедельник. На этот раз Мама шла «правильной» дорогой и Пус почти не нервничал. Вот и знакомое здание.
- Мы пришли слишком рано. Придётся с пол часика подождать, - обратилась Мама к Пусу, который только тяжело вздохнул.
Но дверь широко распахнулась, и появился Валентин Николаевич.
- Наверное, у вас что-то серьёзное, раз так рано приехали. Заходите, - дружелюбно пригласил он.
Мама только начала объяснять, в чём дело, а проворные пальцы доктора уже ощупывали перебитую лапку. Пус старался сдержаться, но сердитое урчание вырвалось само собой.
- Всё, всё, дружок, не сердись, я уже посмотрел, - ободряюще погладив кота, Валентин Николаевич строго посмотрел на Маму, - и как это произошло? Кто перебил котику лапку?
Под его строгим, осуждающим взглядом, Мама чувствовала себя маленькой провинившейся девчонкой, она пыталась сказать, что-то в своё оправдание, но была тут же отчитана за «свою халатность» и «безответственность».
- Почему не позвонили мне сразу? – бушевал доктор, - Я б в субботу с утра сюда подскочил, а так котик сколько мучился!
- Я вот сделала рентген, - лепетала Мама.
- Зачем мне Ваш рентген, я Вам и без рентгена скажу, что у кота перебиты четыре лучевых кости, третья со смещением, а вторая со смещением и осколком! – продолжал сердиться он, быстро доставая шприц и ампулы. – Кладите котика на стол! Сколько ему лет?
- Двенадцать.
- Ай-я-я, двенадцать лет, - покачал головой врач и достал ещё одну ампулу, - что ж ты, друг, уже солидный возраст, а ты всё скачешь? Молодец! Значит так, в таком возрасте полный наркоз делать опасно, кот может не проснуться. Поэтому будем делать не полный, но поскольку котик уже в возрасте, его необходимо сначала подготовить. Сейчас я ему сделаю один местный обезболивающий укол, пусть передохнёт немного. Намучился. Да, Пус? Сейчас тебе станет легче, хоть пару часов отдохнёшь. Второй укол – для поддержания сердечка.
Валентин Николаевич сел за стол и начал быстро писать, затем протянул листок Маме:
- Зайдёте в аптеку и купите эти лекарства, дозировку я расписал. Подаёте сегодня и завтра, надо поддержать сердечко. Завтра с утра покормите и больше не кормить, а в среду придёте к открытию с большой плотной пелёнкой. Всё ясно?
- А что Вы ему будете делать? – робко спросила Мама.
- Как что? – Аж подпрыгнул от удивления доктор, - Вправлю косточки и наложу гипс.
Мама облегчённо вздохнула и, отвечая на удивлённый взгляд врача, быстро пересказала историю пятничного похода. Валентин Николаевич возмущённо качал головой, кривил губы в презрении, а затем сказал:
- Да, такая методика существует, но применяется крайне редко, только когда кости сильно подроблены и только для молодых животных. А у нас всего один небольшой осколочек, я и так поставлю его на место, и всё срастётся. Это ж надо такое придумать: кот будет становиться на больную лапу!
И старый доктор разразился пространной тирадой об умственных способностях и моральных качествах животных и человека, закончив словами: «лишь бы денег побольше взять, а на животное наплевать».
В среду, когда Мама с Сёмой везли Пуса в клинику, кот был абсолютно спокоен. В своей голове он каким-то образом связал вынужденное голодание (сутки не ел! Ужасное безобразие!) с походом к врачу.
- Ладно, сделают пару укольчиков и домой. А там меня уже будут ждать куриные шейки, - думал Пус, и перед его мысленным взором возникла миска, доверху наполненная свежими аппетитными кусочками.
- Всё, я молодец! Три укола, а я и не дёрнулся! Домой, быстрее неси меня домой, кушать хочу! Что такое? Чего это мы тут топчемся, нашли время цветочки рассматривать! (ждали, когда подействует наркоз) Ой, что-то мне нехорошо. Совсем нехорошо! У-у-у няв-няв-няв, у-у-у няв-няв-няв.
Пус немного вырвал, его движения начали замедляться, в голове стоял «туман», мысли спутались.
Валентин Николаевич положил на стол небольшое плотное одеяльце, сверху застелил принесённой пелёнкой:
- Кладите котика сюда.
Мама осторожно положила «одурманенного» Пуса. В следующее мгновенье кот был плотно спелёнатый быстрыми руками доктора, наружу торчали только голова и задние лапы с хвостом. От такого «нахальства» в голове у Пуса на мгновение прояснилось (котик очень не любил насилия), и он издал возмущённое «Мяу-у-у». Попытался освободиться, но не тут-то было…
- Не волнуйся, Пус, - услышал сквозь «туман» Мамин голос, - всё будет хорошо.
Едва доктор коснулся переломанной лапы, Пус из последних сил попытался «лягнуть» по рукам здоровой свободной лапой.
- Ну, ты ж посмотри, какой вредный котик, - добродушно произнёс Валентин Николаевич. – Ах, ты ещё и лапкой пинаешься, сейчас мы тебе «пристроим» и эту лапку.
И с этими словами здоровая задняя лапка была надёжно «закреплена» в бинтах, привязанных к столу.
- Всё, дружок, полежи спокойно, больно не будет. Мама придерживает и успокаивает «вредного» котика, а молодой человек будет мне помогать, - весело распорядился доктор, - держите эти два пальчика вот так и не отпускайте, пока не скажу, я их вправил, надо зафиксировать.
Сёма очень переживал за Пуса, к тому же парень был весьма впечатлительным, на мгновенье ему стало «дурно», руки дрогнули. Доктор быстро взглянул на Сёму и тут же распорядился:
- О, я вижу, у нас тут сейчас будет ещё один «пациент». Мама вот так держите котику пальчики, а Вы молодой человек идите, посидите. Может нашатырь?
- Спасибо, всё нормально, - едва «выдавил» из себя бледный Сёма.
Наконец-то гипс был наложен и Пус «освобождён».
Не могу не отдать должное Валентину Николаевичу! Такое внимание, заботу и профессионализм редко встретишь даже в человеческих больницах. Он не просто умело вправил косточки и наложил гипс. В том месте, где у Пуса была небольшая рана, врач оставил дырочку в гипсе, чтобы не было нагноения. Он подробно рассказал, как себя вести и что нужно делать, пока котик окончательно не отойдёт от наркоза, расписал по времени все лекарственные препараты, рассказал о временной диете и раз двадцать повторил, что сутки оставлять котика одного даже на минуту категорически нельзя.
- И до вечера ни в коем случае не дайте котику заснуть, если что – сразу мне звоните! – были заключительные слова доктора.
Они ехали домой в маршрутке, Пус был в полусознательном состоянии и не на что не реагировал, а на его широко открытые неподвижные глаза было страшно смотреть. Сёма временно был безработным, а у Мамы на работе уже были неприятности из-за визитов к ветеринару (к сожалению, очень многие люди относятся к животным, как к вещам), поэтому самый тяжёлый период отхода от наркоза лёг на плечи младшего сына.
На развилке дорог Мама осторожно передала Пуса Сёме и вышла из маршрутки. Парня тут же охватила внутренняя паника, ведь теперь жизнь кота зависела полностью от него. Сёма с ужасом смотрел на неподвижное тельце с застывшим взглядом в бесконечность и только равномерно поднимающийся и опускающийся животик кота, говорил о том, что Пус жив. Парень добросовестно каждые двадцать минут (так приказал Валентин Николаевич) капал водой глаза и язык Пуса, который начал подавать первые признаки жизни.
Последнее, что помнил Пус – это наглое насилие доктора, которого он всё-таки успел лягнуть лапой с выпущенными когтями! Дальше всё было, как в тумане. Кот не чувствовал боли, когда ему вправляли косточки, не чувствовал, как накладывали гипс, не отдавал себе отчёта, как его везли домой. Единственное, что он точно знал, что всё это время он был не один, его семья была рядом, и это приносило успокоение. Наконец «туман» начал понемногу рассеиваться. Первое, что увидел Пус, это лицо Сёмы, которое было совсем рядом с его мордочкой и закрывало весь обзор. «Где я?» - подумал кот. Он хотел встать, но тело не слушалось. Пус занервничал и начал крутил глазами по сторонам, лицо исчезло, и кот облегчённо вздохнул: «Я дома!» Вдруг всё перед глазами закружилось и котика стошнило. Дальше - хуже. Пус никак не мог примириться с тем, что он пока беспомощный. Напрасно котик напрягал свои мышцы, пытаясь подняться и, если спустя некоторое время лапы хоть как-то начали дёргаться, то координация движений была нарушена полностью, голова кружилась, тошнило, сердце стучало так, что казалось, вот-вот выскочит из груди. От отчаяния и страха Пус громко закричал. К счастью, подошло время давать лекарства для поддержания сердечной мышцы, Сёма поднёс ложечку с ужасно пахнущей жидкостью к приоткрытому рту кота. И хотя питьё было отвратительное на вкус, спустя несколько минут Пусу стало легче. Немного отдохнув, котик продолжил свои попытки, но всё было напрасно. Только спустя несколько часов Пусу наконец-то удалось встать. Он долго стоял на трёх лапах, слегка покачиваясь, голова ещё немного кружилась, но это была его маленькая победа. Кот сделал несколько неуверенных шажков (лапы были ужасно «тяжёлые», плохо слушались) и силы покинули тело, он рухнул на пол. Пус с жадностью выпил, принесённую Сёмой воду, и вновь поднялся на лапы, ещё несколько шагов и снова пол и вода. Так продолжалось до бесконечности, перемежаясь приступами рвоты: кот не собирался примиряться с временной слабостью.
Только к четырём часам пополудни тошнота и рвота прекратились, силы медленно, но уверенно начали возвращаться к Пусу, который медленно проследовал на кухню, очень хотелось кушать. Миска оказалась совершенно пустой. Пус вопросительно посмотрел на Сёму и требовательно мяукнул.
- Что такое?! – бедный кот чуть не лопнул от возмущения, когда в миске вместо еды появилась вода. – Я напился уже на два дня вперёд! Жрать давай!
- Пусюша, тебе ещё нельзя кушать, - оправдывался Сёма, - потерпи немного.
- Да я уже второй день не ем! Что с куриными шеями проблемы? Дай колбаски, маслица, - настаивал кот.
- Ну, нельзя тебе, пойми. Ты же не хочешь, чтоб тебе стало плохо.
- Плохо мне станет, если я сейчас же не поем! Ну, дай хоть булочку!
- Нет, Пус, ничего ты сейчас не получишь. Терпи.
- Ладно, - сверкнул кот глазами, - подожду Маму, но ты за это поплатишься!
Пус обиженно проковылял в большую комнату и улёгся, демонстративно отвернувшись от следующего по пятам Сёмы.
Когда Мама пришла с работы, Пус уже довольно прилично ковылял на своих трёх лапках. Он тут же начал жаловаться на «безобразное поведение» Сёмы, зазывая Маму на кухню.
- «Я так ждал, так ждал тебя! Бросай всё, потом переоденешься, а сначала положи мне в тарелку что-либо покушать!
Мама осторожно взяла кота на руки, погладила, а потом, глядя в глаза, сказала:
- Пус, я знаю, что ты очень хочешь кушать, но сегодня тебе есть нельзя. Нельзя сегодня. Понимаешь. Потерпи до утра. Ты же знаешь, как я тебя люблю, но сегодня кушать никак нельзя, иначе тебе будет плохо. Завтра, потерпи до завтра, пожалуйста.
Пус очень расстроился, он тяжело вздохнул и хотел уже обидеться на Маму, но у неё был такой несчастный взгляд, что кот передумал.
- Ладно. Я, правда, не знаю, почему ты меня не кормишь, но, наверное, так надо. Ты меня никогда не обманывала, и сейчас я тебе верю. Я потерплю до утра, только ты закрой поплотнее дверь на кухню, чтобы я не «слышал», как вкусно пахнет.
Когда пришло время ложиться спать, Мама положила Пуса рядом и долго-долго гладила по голове. Желудок котика предательски урчал, требуя пищи, но постепенно, измученный за день, Пус начал засыпать, дыхание было ровное. Мама облегчённо вздохнула и провалилась в сон. Её разбудило громкое рычанье Пуса. Да-да, именно рычание (ни до, ни после описанных событий Мама никогда больше не слышала таких звуков от кота). Пус рычал, как дикий зверь, и метался в постели, пытаясь встать. Мама очень испугалась, кот казался невменяемым, она взяла его на руки, но Пус отчаянно вырывался, продолжая страшно рычать. Мама опустила его на пол и включила свет. Кот стоял, пошатываясь на трёх лапах, глаза его были широко открыты и в них отсутствовало какое-либо выражение. Свет помог прийти Пусу в себя, он перестал рычать и шататься, но котика ужасно тошнило и тянуло на рвоту (благо: желудок был пустой). Пус жалобно замяукал, Мама взяла его на руки и прижала к себе, да так и проходила почти всю ночь по квартире вместе с котом. Ближе к рассвету Пусу окончательно полегчало, он попил водички и тут же «провалился» в здоровый сон.
Когда Мама уходила на работу, Пус крепко спал. Мама не стала беспокоить кота, она лишь сказала Сёме, что если Пус проснётся и попросит есть, дать ему немного бульона. Позже, позвонив Валентину Николаевичу, Мама узнала, что звери так сильно рычат, когда у них кружится голова и, что это всё ещё последствия наркоза.
Пус проспал весь день и проснулся только, когда Мама зашла в квартиру. Кот тут же бодрым шагом вышел в коридор и задал один короткий вопрос:
- Есть будем?
- Сейчас, сейчас, - быстро засуетилась Мама.
Она подогрела суп, сваренный сегодня утром, и налила в кошачью миску бульон. Через минуту Пус уже смотрел на Маму вопросительным взглядом:
- Это всё? Ты издеваешься! – Кот даже попавший из супа лук съел.
- Пус, другой еды сегодня нельзя.
- Опять нельзя!!!
- Нельзя. Тебе вон как плохо было ночью, а что было бы, если бы ты вчера поел? Молчишь?
- Ну, ладно, ладно. Дай хоть ещё мисочку бульона! И если туда случайно попадёт картофелинка, не вытаскивай!
Шло время. Диета закончилась, нога болеть перестала, а Пус приноровился ходить на трёх лапах, да что там ходить, он уже и бегал, и сам запрыгивал на пуфики. Специальный рацион с содержанием кальция и витамины делали своё дело. Как и предупреждал врач, котик спустя неделю начал усиленно лизать гипс, в надежде от него избавиться. Крохотный детский носок, надетый на больную лапу, пресёк его дальнейшие попытки. Конечно же, Пус пытался вести борьбу с носком, когда рядом никого не было, но подлая резинка плотно обхватывала гипс и не давала снять носок. Повышенная забота и внимание делали своё «чёрное» дело – Пус начал понемногу наглеть. Раньше он всегда ждал когда Мама ляжет спать и сворачивался колечком у неё под коленями. Если же котику очень хотелось спать, а Мама всё не ложилась, то Пус устраивался на краю пуфиков. Теперь же первоочередной задачей кота было: лечь на расстеленную постель раньше Мамы и занять как можно больше места (пусть Мама пристраивается, как хочет).
Спустя три недели гипс сняли. Валентин Николаевич сказал, что всё срослось хорошо.
- Ваш котик ещё неделю не будет ступать на эту лапку, но Вы не волнуйтесь, так и должно быть. Потом он постепенно начнёт расхаживаться, а через месяц будет прыгать по всем шкафам, как и раньше.
Всё так и случилось.
Продолжение здесь: https://zen.yandex.ru/media/id/5d7a1e966f5f6f01277cfe4d/nevydumannaia-istoriia-zakon-preferansa-5d91cf05fc69ab00adca5514