Геша сидела притулившись спиной к уже остывающей печи.
Тихо в избе. Даже мыши не шуршат в подполье.
Геша закрыла глаза. Шевелиться не хотелось. Тоска душила её.
Совсем одна.
Все лето они с сестренкой пасли корову с телком, помогали соседям в поле. Геша бегала к братьям, нянчилась с их ребятами, пока они с женами были на покосе.
У них с Варушкой был хлеб, молоко, зелень какая-никакая. Не голодали.
В начале осени к ним пришли два мужика. Сказали помер их отец Елизар на строительстве железной дороги. Задолжал в лавке. За долг увели их корову вместе с телком.
Голодной стало сестрам. Без коровы туго.
Варушка настыла. Кашляла и плакала. Крестная поила травами. Да все без толку.
Померла Варушка. Крестная же и помогла похоронить.
Теперь Гешка совсем одна в избе.
Старшие с семьями. У сестёр мужья суровые. Никанор у Пелагеи ничего вроде, да пьёт шибко, буянит.
У братьев жены не любят Гешку за непохожесть на других. Нос у неё от отца достался, прямой с горбинкой. У других маленькие носы, курносые. Да и нрав у Гешки, не терпит, если справедливо, обязательно высаажет.
Братья зовут к себе, но только в няньки, а не как свою. Как работницу в дом.
У них только Федор ещё не женатый. Да он сам в людях живёт у богатых. Да и характер как у отца, одно слово "пупушок".
Геша вспоминала время, когда мать жива была. Отец домой шкурки привозил. Шил ичиги, шапки, рукавицы. Мать хлеб пекла. Братья в лес за дровами ездили. Дома тепло было.
Праздников особо не справлялись. Не заведено. Если только церковные.
В зимнюю Миколу в Бырку ездили.
Как рассказывал отец, тамошний батюшка знал имя, которым Гешку крестили. Интересно, какое.
Да хотя сейчас, какая разница. Геша, Евгенья, тоже не плохо.
Печка уж остывать стала.
Геша задремала.
Решила, что утром, соберёт все, что осталось и пойдёт к Ивану, старшему из братьев.
Что делать, будет нянькой. Так хоть не у чужих.
Глядишь не забьют совсем. Где-то и пожелеют. Чай одна кровь. Ещё маманя говорила, что свой своему, поневоле друг.