Прочти первым: «Когда смерть становится жизнью. Будни врача-трансплантолога»

НЕЙТ.

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ТРАНСПЛАНТАТОВ, ИЛИ КТО ПОЛУЧАЕТ ОРГАН И ПОЧЕМУ

Кому жить, кому умирать; кому в старости, а кому в юности; кому в воде, а кому в огне; кому от меча, а кому от лап дикого зверя; кому от голода, а кому от жажды; кому от землетрясения, а кому от чумы; кому от удушения, а кому от камня; кто будет покоиться,

а кто скитаться; кто будет спокоен, а кто измучен; кто будет беден, а кто богат; кто падет, а кто вознесется.

Но покаяние, молитва и добродетельность уменьшают суровость выпавшей доли.

«Унтане токеф», пиют, зачитываемый на Рош ха-Шана и Йом-Киппур. Автор неизвестен

Надежда в самых тяжелых ситуациях — это защитная реакция, которая позволяет человеку жить так, как ему хочется. Переносить трудности и надеяться на чудо — часть человеческой природы.

Джером Групмэн. «Анатомия надежды»

Каждую среду в 13:00 мы распределяем трансплантаты печени. Главными участниками собрания являются трансплантологи, гепатологи, радиологи, резиденты, социальные работники, некоторые медсестры и многочисленные трансплантацион­ные координаторы. Координаторы — это люди, которые на этапе отбора больше всего контактируют с потенциальными кандидатами на пересадку, готовят о них краткую информа­цию для врачей, помогают сдать анализы и находятся с ними на связи днем и ночью. Отдельные группы координаторов заботятся о пациентах перед трансплантацией и после нее. Обычно все похвалы достаются хирургам, но именно благода­ря координаторам весь процесс становится возможным.

На таких собраниях мы получаем списки пациентов, ко­торые являются кандидатами на пересадку печени. Обычно в списке около десяти человек, и рядом с каждым именем ука­зан возраст, ИМТ (индекс массы тела), диагноз и показатель MELD. Однажды в среду собрание вел я, заменяя главного хирурга-трансплантолога, специализирующегося на пересад­ке печени. В тот день у большинства наших пациентов пока­затель MELD был чуть выше 20 и лишь у нескольких — выше 35. Не имея о них другой инфор­мации, мы знали, что печень этих пациентов практически не функционирует и они рискуют умереть. Просматривая список, я обратил внимание, что почти все пациенты страдали алкогольной болезнью печени и лишь у нескольких был неалкогольный стеатогепатит (в этом нет ничего удивительного, поскольку на сегодняшний день существуют более эффективные методы лечения гепатита С.

Так как число кандидатов на трансплантацию, больных гепатитом С, падает, алкогольная болезнь печени становится самым распространенным основанием для пересадки, а затем идет неалкогольный стеатогепатит). Мне стало неловко, потому что все то время, что мы обсуждали пациентов с высоким показателем MELD и алкогольной болезнью печени, за мной сидел Нейт. Я постоянно гадал, о чем же он думал.

Когда Нейт учился в старших классах одной из школ Де-Мойна, он решил стать парамедиком. В его семье никто не имел отношения к медицине. В то время он не думал о карьере врача, ему просто хотелось помогать людям. После окончания школы, прежде чем поступать в колледж, он решил год проу­читься на курсах медиков «Скорой помощи», но вдруг начал терять вес.

Потеря веса была результатом снижения аппетита и прак­тически постоянной диареи, которая началась у него некото­рое время назад. Сначала он решил, что это какой-нибудь пу­стяк: вирус или непереносимость какого-то продукта. Однако симптомы не исчезали, и, несмотря на все усилия, его вес упал со здоровых 80 килограммов до 58. Наконец Нейт обратился к врачу, который направил его на колоноскопию. Обследование выявило язвенный колит. Нейта положили в больницу на не­делю, назначили ему стероиды и направили на огромное коли­чество анализов и процедур. Врачи назначили ему лекарства, и симптомы отступили. Никто не рассказал ему, чем может обернуться эта болезнь в будущем: потребуется ли операция и какие еще патологические процессы могут начаться. Симпто­мы исчезли, и жизнь Нейта пошла своим чередом.

На следующий год он поступил в университет Дрейка в Де-Мойне. Он жил в общежитии, изучал политику и продол­жал работать парамедиком. К концу первого курса он понял, что перспектива стать хирургом для него привлекательнее работы парамедиком. На втором курсе, помимо основной учебы, он пошел на курсы подготовки к поступлению в медицинский университет. Он понимал, что работать придется много, поскольку он должен был овладеть биологией, химией, органической химией, высшей математи­кой и физикой, но карьера врача привлекала его.

Однако в январе все изменилось. Он был на обычном ос­мотре, и терапевт направил его на несколько анализов. Вско­ре Нейту позвонили и сказали, что результаты всех показа­телей функции печени были выше нормы (обычно это знак повреждения печени или желчевыводящих протоков). «Воз­можно, ничего страшного, — сказал врач. — Это может быть реакция на препараты». Нейту сделали компьютерную томо­графию, которая не показала ничего страшного, однако затем его направили на магнитно-резонансную холангиопанкреато- графию (МРХП). Он сделал МРХП, но не беспокоился. Ему исполнилось 20, он чувствовал себя нормально и не думал ни о какой желтухе.

Вечером в следующий понедельник ему позвонили. Этот разговор можно помещать в учебники в качестве примера, как не нужно сообщать плохие новости.

— Здравствуй, Нейт! Ты сейчас за рулем?

— Эм, нет, — ответил Нейт.

— Ты дома?

—Да.

—Хорошо. Мне жаль, но у тебя первичный склерозирующий холангит (ПСХ), и в течение следующих нескольких ме­сяцев тебе потребуется пересадка печени. Я собираюсь напра­вить тебя в Айовский университет.

— Что? Ладно...

Нейт решил, что ему зачитали смертный приговор. Он вы­ключил свет, поставил альбом любимой группы Red Hot Chili Peppers и заплакал. Это продолжалось час.

Оглядываясь назад, он признавал, что симптомы были. У него был сильный зуд (что является одним из самых невы­носимых симптомов ПСХ), но он полагал, что это аллергия. Кроме того, он чувствовал сильную усталость, но думал, что это из-за ночей, проведенных с друзьями или за учебой. Он все же приехал в Айовский университет на прием к гепатоло- гу, ставшему первым врачом, с которым Нейт говорил лично после МРХП. Врач изучил его снимки и результаты анализов и сказал, что с ним все в порядке. На данный момент. Нейт понятия не имел, что среднее время с момента постановки ди­агноза ПСХ и до трансплантации печени — 10 лет.

Следующим летом Нейт вернулся к учебе, выбрав курс органической химии. Он почти не думал о своем ПСХ и был занят учебой в колледже и мечтами о карьере в медицине. Однако все его тело по-прежнему чесалось. Кроме того, ему было больно ходить, и он просыпался в середине ночи либо из-за зуда, либо из-за болезненных расчесов на руках, ногах и лбу.

Поискав информацию в интернете, Нейт стал каждый вечер часами принимать овсяные ванны, надеясь облегчить агонию. Он понимал, что ему необходима помощь. Нейт за­писался на консультацию в клинику Мэйо. Там ему рассказали о риске холангиокарциномы, холангита (инфекции) и цир­роза. Ему порекомендовали сделать ЭРХПГ, процедуру, при которой эндоскоп вводится через рот, проходит по пищеводу, желудку и двенадцатиперстной кишке. После этого врач вво­дит катетер в желчевыводящий проток и впрыскивает рентгенконтрастное вещество, чтобы проверить, нет ли сужений. При необходимости он вставляет стент, чтобы обеспечить дренаж, что помогает облегчить зуд.

В течение следующего года 21-летнему Нейту сделали мно­го ЭРХПГ, и все в клинике Мэйо. После каждой процедуры его самочувствие улучшалось, но зуд постепенно возвращался. Кроме того, он начал желтеть, худеть и перестал испытывать голод. Это стало его новой нормой.

Нейт справлялся со всем удивительно хорошо. У него поя­вился большой интерес к путешествиям. За несколько лет он автостопом проехал по Европе и Китаю, а также добрался до России и Финляндии на корабле. Он понимал, что отличается от друзей и родственников и не может победить свою хрони­ческую болезнь. Его девиз звучал так: «Если ПСХ собирается укоротить мою жизнь, самостоятельно я ее укорачивать не буду». Он прекрасно помнил свой последний алкогольный на­питок: это был «Гиннесс», который он налил себе на заводе в Дублине.

Три года назад Нейт поступил в школу медицины при Висконсинском университете. Карьера в сфере медицины — идеальный пример отсроченного вознаграждения, с которым нелегко смириться человеку с хроническим заболеванием, ко­торый не имеет представления о своем долгосрочном здоро­вье и даже выживании.

Нейт пытался жить, но в то же время не мог не думать о смерти. Он старался не делиться своими проблемами с сокурс­никами, хотя все они готовились помогать больным людям. И вот опять болезнь нашла способ отделить больных людей от здоровых.

После того как у Нейта завершилась практика в хирургиче­ском отделении, он, как ни странно, захотел стать хирургом. Обучение тяжелое и нескончаемое, принятие решений связа­но с большим стрессом, поражения сокрушительны, чувство вины невыносимо — однако этот молодой человек был настро­ен решительно. Ничто другое ему не подходило, несмотря на его собственные трудности.

Отрывок из книги Джошуа Мезрича.