Впервые главный приз фестиваля отдали фильму-комиксу — «Джокеру» Тодда Филлипса. Об этом историческом событии рассказывает Ольга Белик.
Каннского чуда не случилось: итальянская и международная пресса не совпала в выборе с жюри. «Золотого льва» пророчили либо «Брачной истории» Ноа Баумбака, в которой разводятся герои Скарлетт Йоханссон и Адама Драйвера, либо «Офицеру и шпиону» Романа Поланского о знаменитом деле Дрейфуса. В итоге картина Баумбака вообще осталась без призов. Netflix, чья «Рома» добилась триумфа в прошлом году, не смог победить дважды подряд. А вот фильму Поланского отдали Гран-при — тоже внушительно, хотя журналисты и опасались, что президент жюри Лукресия Мартель оставит без внимания опального режиссера — она довольно резко высказывалась в его адрес на открывающей пресс-конференции. Также предполагали, что главный приз уйдет «Мартину Идену» Пьетро Марчелло — экранизации романа Джека Лондона в декорациях Неаполя. Этой поэме об итальянской жизни рукоплескали все местные и многие иностранные критики, однако жюри ограничилось актерским призом, наградив Луку Маринелли и обойдя исполнителя Джокера Хоакина Феникса. Но никто не ушел обиженным: «Золотого льва» Хоакин держал вместе с режиссером Тоддом Филлипсом.
Как мы уже писали, «Джокер» — это что угодно, но только не обычный фильм по комиксам. Он снят в лучших традициях фильмов Мартина Скорсезе и Милоша Формана; цвет кадра, ритм, саундтрек, актерская игра — все выверено до мелочей. В фильме нет супергероев и суперзлодеев, зато есть жертва. Жертва обстоятельств, нелюбви, равнодушия, общественного кризиса. Несмотря на то, что действие в картине происходит в 1980-е, это, конечно же, разговор о настоящем. Как кто-то уже успел пошутить, если в фильме Тима Бёртона Джокер стал злодеем, попав в чан с химикатами, то у Филлипса ему было достаточно попасть в общество. История не столько о том, как слетевший с катушек психопат идет убивать, а о том, кто (мы) выпускает таких демонов на свободу своим равнодушием, алчностью, ненавистью и неприятием иных.
«Джокер» удивительным образом оказался созвучен всем основным темам 76-го Венецианского фестиваля, который активно размышлял о деструктивности общества, кризисе семьи и патриархальных ценностей. Картина Филлипса яростная, безжалостная и по иронии судьбы очень злободневная для российского зрителя. Люди в фильме выходят на улицы с плакатами «Мы не клоуны» (так их назвал богач Томас Уэйн). Фразу легко можно заменить на «Мы не дебилы» в честь недавнего высказывания министра культуры Владимира Мединского о тех, кто читает комиксы.
Возвращаясь к конкурсу, немного занимательной статистики: в этом году на фестивале было восемь фильмов на тему семьи и отношений, отцов и детей, матерей и дочерей — от «Правда» Хирокадзу Корээды до «Молочных зубов» Шеннон Мерфи. И практически все конкурсные картины так или иначе были основаны на реальных и/или исторических событиях.
Многие отметили эту болезненную озабоченность прошлым, в том числе и семейным, в ущерб настоящему. Привычное окончательно отмирает, тревога, спасите, нужно срочно что-то делать. Вот «Молитва во имя Бога» Робера Гедигяна: семья здесь — разлагающийся институт, ведь деньги важнее отношений. Вот «Правда» Хирокадзу Корээды, где члены семьи холодны и бесконечно лгут друг другу. В «Брачной истории» Ноа Баумбака мы два часа следим за мучительным разводом. «Почетный гость» Атома Эгояна препарирует непростые отношения отца и дочери и их семейную историю. А Брэд Питт летит в космос, чтобы найти папу — «К звездам» Джеймса Грэя тоже оказался размышлением на тему отцов и детей. Да и в «Джокере» толчком для окончательной трансформации тишайшего Артура Флека в психопата-убийцу стали отношения с мамой.
В португальской картине «Поместье» Тьягу Гедеша герой Жоау Фернандес из крупнейшего уважаемого землевладельца превращается в несчастного одинокого человека, от которого отвернулись и жена, и дети, и работники. Что-то похожее происходит и в полюбившемся публикой «Мартине Идене» Пьетро Марчелли: старые порядки рухнули, герой, вкусив денег и славы, не нашел при этом счастья и уплыл в закат. Так называемый кризис белого мужчины налицо: суровые брутальные герои больше не управляют нашим королевством. Их поместья некому наследовать, их правда жизни — свод протухших правил, их жесткость губительна для нового мира. Всюду кризис семьи, отношений, старых порядков.
На этом фоне внезапно самым оптимистичным и прогрессивным фильмом становится «Эма» Пабло Ларраина — картина неровная, с запутанным повествованием, без четкого сценария, но зато свежая, яростная и рассказывающая о другом способе жить. Эма бесстрашна, свободна, ее не волнуют правила, благодаря чему она создает совершенно новую модель семьи, и все при этом счастливы — это и есть будущее, и старикам там не место.
Но жюри проигнорировало картину Ларраина, так же как и фильм Баумбака, и похлопало по плечу именно стариков. Приз за сценарий достался Юньфаню, который ностальгирует по старому Гонконгу в своей анимации «Дом 7 по Черри Лейн». Лучшим режиссером стал Рой Андерссон, чей фильм «О бесконечности» по форме и по содержанию повторяет его прежние работы.
А лучшей актрисой стала Ариан Аскарид из «Молитвы во имя Бога», которая сыграла пожилую мать семейства, разгребающую факапы своих детей и вкалывающая за всех. Трогательно, конечно, но в конкурсе были более сильные женские работы (та же Гун Ли из «Субботнего романа»), и такого решения жюри не ждал никто. Даже спецприз ушел документальной ленте о прошлом. «Мафия не та, что раньше» исследует отношение жителей Палермо к погибшим адвокатам, боровшимся с мафией.
Тем не менее все это искупается «Золотым львом». По-настоящему смелый шаг в будущее Венеция в этом году все же сделала: отметила главным призом фильм, который стирает границы между массовым и высоким искусством в кино. Комикс выиграл приз Венецианского фестиваля! Как вам такое, Владимир Мединский?
