Согнувшись под тяжестью ледяного ветра, девушка медленно пересекла торговую улицу Сидаль и вышла на проезжую часть.
В Пекине свыше тысяч улиц и переулков - старинных и современных, спокойных и оживленных. Она любила часами прогуливаться здесь, наслаждаясь окрестностями. Раньше…
Когда думала, что ее искренне любят. Страстно и навеки вечные. Как же больно! Нестерпимо больно сознавать, что это была лишь иллюзия. Обман. Подделка. Ослепнув от плотной пелены слез, накрывшей глаза, она ступила под колеса проезжающего автомобиля. Мокрое личико мягко накрыл упавший капюшон норкового манто…
Ровно год назад Мэй искала работу, а в итоге нашла любовь. Она появилась на пороге офиса с растрепавшимися на ветру волосами и жвачкой во рту. Короткая юбка, ботильоны на высоких каблуках и кожаная курточка вызвали недоумение на лицах сотрудников.
Особенно потрясены были мужчины. Раскрыв рты, они взирали на девушку и не могли оторвать глаз. Она же, белокожая нимфетка с огромными карими глазами, казалось, наслаждалась этим вниманием.
- «Я Мэй. Пришла по объявлению. Хочу устроиться к вам на работу». Когда вызвали к шефу, девушка не ожидала увидеть там приятного спортивного мужчину, (как ей потом доверительно сообщили – «убежденного холостяка»). Почему-то ей казалось, что начальники должны быть лысыми, ворчливыми и обрюзгшими.
Дон поднялся навстречу. Пока вводил в курс дела, секретарша принесла кофе. «Хотите?». «С удовольствием!».
В эту ночь она долго не могла уснуть. Их первое свидание состоялось в кафе, где подавали экзотические китайские блюда, приводящие иностранцев в дикий восторг. С официантом прошли в кладовую.
Увидев клетки с собаками, Мэй поежилась. Мысль о том, что ей предложат жаркое из милого лохматого существа, была отвратительной. Дон, увидев реакцию девушки, махнул рукой.
В итоге принесли мясо змеи, поджаренное на вертеле как шашлык, рис с острым соусом и жареных в масле шелкопрядов. Мэй не являлась поклонницей этих изысков и предпочла курицу.
Неожиданно рядом раздался крик. Женщина – европейка, согнувшись пополам, блевала на пол. «Шелкопряд», - догадалась Мэй.
Не все знают, что фишка этого блюда заключается в том, что при готовке обжаривается только кокон. Гусеница, сидящая внутри, остается живой и бьется в агонии от жара. Когда надкусываешь хрустящий панцирь, она еще извивается на языке и умирает только под острыми зубами.
Продолжение следует