Засиделась у нас одна дама в девках. Скоро тридцатник стукнет, а ей хоть бы хны. Не то что бы женихи толпами кучковались, да и сама она скажем честно не крем-брюле на морду лица вышла. Но была невестой по-своему завидной, ибо уже восемь лет как работала на уважаемой должности сельского учителя начальной школы. Могла похвастаться стабильной зарплатой, пособиями всякими и хорошей репутацией в карьере.
Но, семья у нее никак с ее холостяцкими буднями не могла смириться и поэтому что ни вечер, маман ее заводила шарманку про то, что пора бы и замуж, а то часики тикают.
Девушку (назовем Фирузе) часики нисколько не смущали, ибо взрощена она была в почти интеллигентной семье, романами захлебывалась и даже Анну Каренину на турецком читала, чем вызывала у соседей благоговейное уважение и слыла заядлой интеллектуалкой. Только был у этих романов в голове намешанных, один побочный эффект. Ждала она любви всеобъятной, да такой, чтоб крышу скрутило к чертям собачьим, чтоб взглядом одним связать себя с суженным на веки вечные и еще чтоб добивался он ее, неприступную, с упорством дятла, долбящего дерево.
Жила она с этой мечтой ежедневно. Женихов, что женилками хвастались, презрительно отвергала. Были и хорошие партии, но она прям на смотринах качала головой и признавалась в отсутствии чувств глубоких. Те руками разводили и женились на тех, что посговорчивей были.
Была у нее сестра младшая и, как назло, замуж собралась раньше ее
И оттого маман ейная с тройным усердием стала ей плешь проедать, мол, пора бы и честь знать, хватит в девках сидеть, детей рожать надо и далее по списку.
Фирузе оборону держала, на работу ходила, с детишками вошкалась. Сельские родители учеников ей дары всяческие приносили, кто йогурт, кто курочку. Она же и дары с неохотой брала, ибо любила свою работу искренне и трудилась идейно. На учителей мужского пола особо не смотрела, ибо была уверена, что если случится любовь, то грянет гром и сверкнет молния и сразу станет все ясно, за сим нечего время на болтовню терять. Плюс еще на электричество по чакрам надежды лелеяла.
Однако младшая сестра не на шутку замуж пошла. Дома и приготовления всякие, и приданное и помолвки с гостями любопытными. Гости чай пьют, невесту поздравляют, а старшенькую вопросами мучают, мол, когда ж и ты замуж пойдешь? Не по феншую тут сперва младших выдавать, плохая примета. А та гордо отмалчивается всем видом показывая, сама она изо всех сил против предрассудков языческих.
Случилось так, что жених у молодой невесты оказался почти заморский - аж с самой Анталии. Поэтому свадьбу решено было играть там. Ну семья всем табуном туда и поехала. Ходили платья с маман выбирали, аксессуары всякие со стразами. В Анталии уже перед свадьбой по традиции причесок наворотили гигобайтовых, макияжу не пожалели.
Началась свадьба на славу. И выяснилась еще одна неожиданная подробность, что не простая это свадьба с традициями и обычаями, а с секретом! Жених весь современный попался, решил, что друзья его без алкоголю свадьбу не одобрят, но и со стороны невесты родственники алкоголь не примут. Поэтому организовал тайник, о котором нужные люди знали и ходили туда в пластиковые стаканчики подливать напитки прозрачные. А дамы, которые тоже без особых загонов были - с бокалами "вишневого сока" не расставались. Было на свадьбе шумно и весело. И в одном из массовых танцев наша Фирузе встретилась глазами с одним плечистым и высоченным мачо, который прям из-под щетины брутальной ей случайно подмигнул.
Фирузе и молнию увидела, и гром симулировала и решила, что случилось наконец-то с ней чудо-чудное, любовь вселенского масштаба, да еще и с первого взгляда. С мачо познакомились быстро и тот ей заливать сразу - про современную жизнь поведал, что чел он раскрепощенный и девок мнущихся не любит. Обаял ее так, что Фирузе, дабы не терять фантома и репутации навязанной, решила испробовать "вишневого сока", а еще лучше прозрачного душистого зелья. Никакая она не мнущаяся, а еще и оба напитка разом может!
Мачо такой дерзостью откровенно восхитился, усиленно на уши присел, намеками ее окучивает. Видит, что Фирузе готова почти. Говорит ей бархатным голосом, не хочет ли милая леди до моря прогуляться? Романтика такая звезды блещут, волны плещут, мы посидим и послушаем ветер, а с собой бутылочку прихватим для антуражу. Фирузе и в каблуках уже запутываться начала, бац, и по песку уже ковыляет. Мачо маршрут хитрый выбрал, уединенный и укромный, ибо задумал он дело нехорошее. А у Фирузе внутри карнавал идет. Эка все складывается! И любовь и романтика и суженый и все в один день, как и мечталось. Мачо ей по ушам ездит, винишко подливает. А у Фирузе чакры во все стороны разноцветными медузами расползаются.
Тут понял наш товарищ, что созрел пациент. Пора брать быка за рога (корову за вымя).. приблизил к Фирузе свое мохнатое брутальное рыло и поцеловал так страстно как умел, а как увидел, что сопротивления нет, и рукам потихоньку волю дал. У той автопилот внезапно включился, стала его отталкивать, мол, не надо, я не такая, мне нельзя и все такое. Но, у мачо - уже встал на путь истинный, поэтому голова отключилась полностью. Поднажал он мощностью обаяния, а Фирузе ни в какую. Оттолкнула его, к линии прибоя подошла, села на корточки, каблуки со стазами под ягодицами разместила и качается из стороны в сторону. Мачо решил обороты сбавить, подошел тихонько, приобнял, спросил чего-то романтическое. А Фирузе, роняя слёзы, отвечает: не мешай мне, я тут море слушаю.
Мачо репку почесал, винца подлил, стишок рассказал и снова ее за высшее образование хвать! Та стеклянными глазами смотрит, не шевелится. Тот, чтоб контрольным выстрелом жертву добить, достал из словарного запаса тяжелую артиллерию Женюсь, говорит, на тебе завтра! Влюбился так, что сил нет! Все, говорит, в тебе прекрасно, и лицо, и мысли, и душа, и тело! Кровь, говорит, моя кипит, готов на все! Скажи, милая, согласна ли ты выйти за меня?
У Фирузе в голове музыка из "Аватара" заиграла, жизнь будущая перед глазами пронеслась, ликует душа, что мечтала-то не зря она! Есть-таки любовь с первого взгляда!
Повернулась к нему полупрофилем, ресницы к звездам задрала, приготовилась ответ держать. Только душа ее того ликования не вынесла внутреннего и вывернулась перед мачо наизнанку со всей мощью половозрелого организма, - и завтрак, и обед и ужин в ингредиентах.
Мачо охренел и жениться передумал. Видит, Фирузе после трех минут взывания к морским демонам, успокоилась вроде. Решил он ее подобру-поздорову обратно на свадьбу отвезти. Под плечи берет, а та соплёй вниз сползает. Вести пытается, у той ноги заплетаются. Плюнул он на свою брезгливость и подхватил ее на руки. У Фирузе фантазии всякие разыгралися. Она к нему за поцелуем романтическим тянется, а тот свою аристократичную рожу о запаха воротит. Фирузе ему на ушко языком нежности исполняет, а тот шагу прибавляет, чтоб ценный груз поскорее к едренефене сдать.
Но силы у него на исходе, тело женское вес имеет среднестатистический, а руки уже отнимаются. Приостановился он запыхавшись. Присел на лавочку, Фирузе на коленях примостил, приказав не двигаться. Та, ему шепчет, мол, герой мой и все такое, чувствую себя рядом с тобой уютно и тепло, хорошо говорит так, что целого мира мало. Мачо ей заткнуться приказал, сигаретку прикурить собрался и вдруг сам почувствовал, как ему на коленях тепло становится. Тепло и мокро. Он Фирузе рефлекторно оттолкнул, обматюкал тем что в голову пришло и отчаянно свалил за горизонт, брезгливо держа штанины подальше от голых ног на пальцевых прищепах.
Фирузе же на лавочке до состояния включенного автопилота отсиделась, и побрела на звуки сворачивающейся свадьбы. А там как раз ее и искали.
А по приезду домой вышла замуж за первого постучавшегося. Решила, что хватит с нее романтики, пора и честь знать