Преподаватель, социолог и математик Алваро Гарсия Линера, который в паре с Эво Моралесом в четвертый раз выдвигает свою кандидатуру на пост вице-президента Боливии, дал интервью бразильской газете Folha. В отличие от недавнего интервью тому же изданию президента Венесуэлы Николаса Мадуро, которое в сущности было сгустком демагогии, как и все публичные выступления этого человека, Гарсия Линера — интересен, прежде всего, как образованный и успешный представитель латиноамериканских левых. Он предлагает очень любопытный взгляд на происходящее в регионе.
Гарсия Линере сейчас 56 лет, он еще может стать преемником Эво Моралеса. Хотя, на наш взгляд, на месте нынешнего боливийского президента было бы куда правильнее выставить преемника уже на этих выборах, а не насиловать конституцию страны, чтобы остаться у власти как можно дольше. Тем более это странно, учитывая, что у Моралеса есть такие подготовленные к этой роли сторонники как Гарсия Линера. Вот его интервью:
Вы с Эво Моралесом фавориты ближайших президентских выборов в Боливии. В Аргентине, скорее всего, победит киршнерист Альберто Фернандес, в Мексике Андрес Мануэль Лопес Обрадор сохраняет высокую популярность. Левые возвращаются в Латинскую Америку?
То, что в последнее время пришло на смену левым — неолиберализм 2.0, он очень отличается от того, что было в 1980-е и 1990-е годы. Тогда у них были реальные предложения. Тот неолиберализм, что сейчас — это просто реваншизм. Реваншизм не может предложить новые горизонты.
В каком смысле?
Если вы сравните с тем, как мы жили в 1980-е и 1990-е годы, когда был Менем в Аргентине, Фернанду Энрике Кардозу и другие лидеры той эпохи — они все давали обещания о возможном развитии. Берлинская стена пала, и их проекты давали надежду на благополучие.
У сегодняшнего неолиберализма 2.0 ничего такого нет, он пустой и пришел просто как реакция. Он пришел на волне идеи о том, что надо покончить с левыми, которые якобы украли много денег и т.д. Но создавать будущее только с желанием реванша невозможно.
Еще одно ограничение этого неолиберализма — это желание продвигать свободный рынок в мире, где все больше протекционизма. Это такое идеологическое короткое замыкание. Другими словами сейчас хорошими торговыми партнерами являются скорее Китай и Россия, а не США.
Какие последствия у этого короткого замыкания?
Это создает хаос, ситуацию «спасайся кто может», в которой каждая страна начинает искать свои пути, и уже нет место ортодоксии. Того большого пути, по которому, как они говорят, должны пройти все, больше не существует. Поэтому мне кажется, что сейчас очень сложный момент для неолиберальных проектов.
Голосование продемонстрирует это?
В каждой стране в свое время. В Аргентине это уже происходит. Факт в том, что неолиберализм, не создавая настоящей гегемонии, делает так, что общество аккумулирует ожидания и иллюзии, не находящих ответов. Это не может продолжаться долго. И сейчас последует протестное голосование.
Что получилось сделать в Боливии?
Мы начали с поиска того, что работает в нашем случае. Наш опыт учит мир, что каждая страна должна найти свой горизонт развития со своими потребностями.
Где нужен рынок, мы прибегаем к рынку. Где требуется государство, мы за государство. Если надо где-то больше экспортировать — мы экспортируем. Если в другой области требуется протекционизм, государство его обеспечивает.
У нас очень практическая неортодоксальность, которая позволяет противостоять хаотическому миру, понимая, что он потерял свои горизонты.
А как прагматические левые определяют себя идеологически?
Мы социалисты, но живем в контексте этого сложного мира. Мы не верим тем, что хочет воскресить неолиберализм 1980-х — 1990-х, также как мы вообще не верим тем левым, которые после падения Берлинской стены мечтают вернуться в 1940-е и 1950-е.
С этим покончено, этот тип левой идеологии проиграл. Но существует нынешнее поколение. Мы не хотим нести на своих плечах гроб с Советским союзом. Мы социалисты, но мы умеем адаптироваться к нынешнему миру и действовать исходя из потребностей и возможностей, а не из ортодоксальных построений которые могут нас просто-напросто привести к катастрофе.
Как продолжить средний годовой прирост ВВП Боливии в 4%, когда мировая экономика замедляется?
Боливия — единственная страна на континенте, где население, живущее сельским хозяйством не сократилось. Наоборот оно растет. Наша задача — дать больше технологий сельскому хозяйству в отдаленных регионах.
И мы диверсифицируем экспорт, мы теперь экспортируем киноа и соевые бобы в Китай и ведем исследования в области производства этанола и биодизельного топлива, которые только на внутреннем рынке позволят нам строить планы на ближайшие 15 лет.
В 2015 году Боливия была чемпионом региона в рейтинге насилия в семье. В 2019 году это продолжается. Почему нет улучшений?
Требуются более глубокие изменения в обществе. Потому что правительство делает свою часть работы. Мы типизируем убийство женщин, открываем полицейские участки для женщин. То, что происходит, процесс расширения прав женщин, это процесс, который не сможет пойти вспять.
Но этот прогресс в области трудовых прав, независимости и т.д. все еще сосуществует с очень консервативным семейным укладом, где культурное и колониальное наследие очень патриархально.
Часть семей постепенно модернизируются, но все еще большое количество семей традиционны в том, что женщина должна служить мужчине и это поддерживается путем насилия. Это проблема, которую мы собираемся решить во время нашего следующего мандата.
Оригинал интервью на португальском языке: Neoliberais 2.0 perdem porque são projetos de vingança, diz vice de Evo