Фильм «Сырое» – это фильм ужасов. Фильм ужасов на тему каннибализма. Если прочитать краткую аннотацию, то логично будет и вовсе такое малообещающее определение: молодежный хоррор про каннибалов.
Судите сами: тихая девчушка – вегетарианка – приезжает учиться в ветеринарный колледж, где уже учится ее старшая сестра, и в этом колледже, после специфического посвящения в студенты (поедания сырых крольчих почек), девочка начинает ощущать непреодолимую тягу к сырой плоти. Дело доходит до каннибализма, охоты на человечину и полного изменения героини: в колледже тихая девочка обращается в людоеда. А что же старшая сестра? А старшая сестра – и того хлеще.
Но этот пересказ ровным счетом не говорит ничего значимого о фильме. После такой истории хочется разве что брезгливо отмахнуться. Навесить самый простенький из ярлычков: трэш, чернуха – и навсегда забыть про французскую девочку по имени Жюстин, и вычеркнуть из памяти злоключения ее добродетели. Потому что дело, конечно, не в каннибализме и не в ужасах.
«Сырое» сняла французский режиссер Джулия Дюкорно. Это был ее полнометражный дебют, и за свой дебют он сразу же удостоилась награды от ФИПРЕССИ на Каннском фестивале-2016 с формулировкой «за уверенный визуальный язык». Журнал Rolling Stone назвал этот фильм лучшим в своем жанре за 2017 год. Но больше всего и зрителя, и прессу подкупал старый-добрый ход: известие о том, что с показа этого фильма зрители уезжали на «скорой» или просто ограничивались несдерживаемой тошнотой.
«Сырое» имеет прямое отношение к так называемой французской новой хоррор-волне. Уже в долгом определении этого жанра чувствуется претензия. Самый знаменитый фильм этого жанра – «Мученицы» Паскаля Ложье, вышедший в 2008 году. Кинокартины этого направления отличает фиксация на натуралистичной, радикальнейшей жестокости, небанальное художественное решение (Ложье позволяет себе внутри самого фильма запросто менять темп, настроение, да даже сам жанр) и попытка в рамках «фильма ужасов» как переосмыслить сами ужасы, так и наделить фильм идеями качественно нового уровня, нежели принято в жанровом мейнстриме. Например, «Мученицы» особенно круто разворачиваются ближе к финалу и превращаются в кинопритчу с заявкой на философской глубины высказывание, адресующее нас прямо к «Евангелию страданий» датского философа Сёрена Кьеркегора.
Ко всему прочему, французская новая хоррор-волна – это кино телесное, заставляющее зрителя если не ощущать, то во всех подробностях видеть боль.
«Сырое» – плод закономерного развития жанра. Вопросы телесности и психологических страданий, переведенных на язык страданий физических; вопросы сексуальности и любви, затаенного человеческого зверства, вопросы, в конечном счете, правил, по которым существует социум – на все эти вопросы в той или иной степени отвечает режиссер.
«Сырое» – тот жанровый мираж, когда ужас как бы заслонен омерзением. Разве зрителю страшно, когда наша милая героиня не может отказать себе в желании съесть только что ненароком отрубленный кусочек пальчика родной сестры? Нет, зрителю не страшно, зрителю, скорее всего, мерзко. Бывает ли мерзость страшна? Почему именно людоедство становится ключевым мотивом и сюжетным двигателем данного фильма? Ответ прост: наш фильм использует ресурс еще одного жанра, использует его темы и образы. Жанр этот – молодежная комедия. Секс, стыд, неловкость, взросление, паршивая овечка на территории диких зверей.
Зачин «Сырого» – это идеальный зачин молодежной комедии: овечка с принципами приезжает в общагу. В общаге – веселье, трэш, секс – свой закон, овечке доселе неведомый.
И режиссер предельно точно и даже иронично рифмует каннибализм с взрослением, с сексуальностью, со знакомой в общем всем истории: молодой человек или девушка покидают родной дом и начинают стремительно меняться. Вспомните расхожий образ голодного студента. После этого фильма вы увидите кое-какие иные смыслы и грани в этой иронично-социальной фразе. До чего голоден наш студент?
«Сырое» значительно – с помощью нехитрой, но точнейшей метафоры – обогащает не только жанр ужасов, но и совсем уж второсортный жанр молодежного кино. Рассказывает оно, по сути, о том же, о чем с тупыми шутками силятся поведать авторы молодежных киноанекдотов: взрослеть неловко, взрослеть больно. Мучает влечение, мучает среда. Среду ненавидишь, в среду хочешь влиться. И так далее
Кино это непосредственно соприкасается с телом. Одна из самых интересных, многозначных сцен – это сцена, где главная героиня страдает от своей «людоедской» ломки и боится выбраться из-под одеяла. Здесь и клаустрофобия, и чистый детский ужас перед неизвестным, и обезумевшее тело-враг, и грубая интимность самой камеры – все сделано одним простейшим операторским решением. И в одной сцене отражается почти все содержание фильма. Это почерк как минимум хорошего режиссера.
Которая по совместительству является и сценаристом этой картины. Что видно: структурно сценарий не лишен той же режиссерской элегантности. Выстраивая четкую линию взросления, Джулия Дюкорно все изменения героини осуществляет не по сценарному щелчку, а позволяет им медленно, незаметно созревать где-то внутри – как, собственно, и происходит взросление. Главное пройти обряд посвящения – а дальше все пойдет необратимо.
«Обязательные» сцены Джулия Дюкорно ставит изобретательно, ни разу не работает по накатанной колее: чего стоит сцена секса – редко кому удается развернуться и продемонстрировать что-то новое на этом пятачке. Тем не менее, удивительные в своей звериной пластике, герои играют противоположное изображаемое на экране – они играют охоту, убийство, те секунды безумной скорости, за которыми последует грациозный и смертельный для жертвы прыжок хищника. И прольется, рифмуя, кровь.
Конечно, этот фильм – прямой родственник легендарной «Кэрри» Стивена Кинга и Брайана Де Пальмы (никаких смазливых мордашек Хлои Морец). Кинг приоткрыл дверь в женскую школьную раздевалку, Брайан Де Пальма эту раздевалку нам продемонстрировал во всех подробностях, а Дюкорно взглянула на все еще более подробно, с точки зрения женщины и с точки зрения девочки. «Мужская» версия так или иначе заканчивается местью. «Женская» куда мудрее – местью вряд ли изменишь природу.
Внутренний конфликт главной героини обогащается межличностным противостоянием со старшей сестрой. Сестра играет здесь удивительную роль, она всегда двоится: то наставница, то искуситель – или вовсе предатель. История сестер – соперничества почти животного, где любовь сочетается с кровной войной между двумя... не людьми – представителями вида. Поставив отличную сцену секса, Дюкорно умудряется и женскую драку изобразить так, чтобы она была плоть от плоти всего фильма, а не операторским упражнением на тему острых ногтей и вырванных волос.
Режиссеру удается даже заявить все темы, о которых сложно сегодня говорить без спекуляции или апломба: феминизм, нетрадиционная ориентация, вегетарианство – все подано с удивительным спокойствием, без нажима и истерик, без того, чтобы брать зрителя за подбородок и указывать ему, куда нужно смотреть и как нужно жить.
Это и не тот случай, когда мы обязаны притворяться, что сопереживаем героине или что мы смотрим кино реалистическое, вульгарно именуемое «жизненным». Нам дан уже искаженный взгляд. Колледж похож на секту людоедов-сладострастников, и он существует по таким правилам, и камера существует по таким же правилам – он не колледж изображает, но брэмовскую «Жизнь животных» – недаром зоркий взгляд режиссера позволяет нам остановиться на несчастных коровах и лошадях – бедных травоядных, оказавшихся среди всех этих двуногих хищников. Фильм сразу отказывается играть в игры с достоверностью (вообще сомнительные в подобном жанре), отчего и сразу выигрывает.
На показе «Оно» Мускетти зрители посмеивались, когда героиня оказывалась в красной от крови комнате, а родители этой кровавой феерии не замечали. Зрителям этот прием казался комедийным. Здесь мы, говоря образно, сразу ступаем на территорию красных комнат и бродим по ним – никакой пустой игры в «достоверное изображение действительности».
Да – не ново рифмовать сексуальность с каннибализмом, взросление настаивать на крови. Но никто до Дюкорно, пожалуй, в этом жанре не выбирал так точно героя и способ нашего сосуществования с этим героем. Кто монстр, спрашиваем мы? Девочка? Ее сестра? Человек вообще? Общество? Кого бояться нам, кто покажет клыки?
Зрителя ждет двойной финал. Первый – кровавый – завершит историю нашей человеколюбивой студентки и ее сестры. А второй – шрамированный – откроет, что истории этой нет конца.
Фильмов такого качества, с таким балансом между историей и визуальным решением этой истории выходит не так уж и много. Фильмов такого качества в жанре ужасов – еще меньше. Поэтому придется отбросить стереотипы, рефлексы и прочее человеческое – и наслаждаться «Сырым».
