Итак, я полюбила мальчика-сироту Лешу. Захотела взять его в приемную семью. И сразу же начала действовать. Однако на этом пути нашлось множество препятствий. Расскажу вкратце.
На тот момент я жила в квартире с сестрой. У нее своей семьи еще не было, а я выходить замуж категорически не хотела. Но почему-то я думала, что она не будет против нового жильца.
Первое, что я сделала, - поехала к родителям для серьезного разговора. И это было одной из главных ошибок. Мое решение взять сироту они сразу и достаточно верно истолковали как «поставить на себе и семье крест». И сразу высказались против. Но для проформы сказали: «Спроси у сестры, вы же вместе живете». Сестра тоже сказала резкое «нет». А квартира принадлежала родителям. И без согласия всех троих я сделать ничего не могла. Как мне казалось тогда.
Мысль разменять квартиру все отвергли сразу же. Во-первых, это было невыгодно. Купить две однушки на полученные деньги не представлялось возможным. Во-вторых, все считали мое решение очередной блажью, которая скоро пройдет. И ради этого нечего огород городить. Но блажь не прошла.
После всеобщего отказа у меня началась сильная болезнь. Не помню, что мне написали в карте, но похоже было на нервное истощение. Все лечили меня, чем только могли. И никто не хотел дать то, что нужно.
Прошла пара лет. Сестра вышла замуж и переехала к мужу. И я снова подняла вопрос. Но тут Леша сказал «нет». Он боялся потерять контакты с друзьями, боялся, что его не примет моя семья и т.д. И тогда я решила оформить гостевой режим, т.е. забирать его на выходные.
Сестра мне каким-то чудом подписала согласие (она была прописана со мной). Характеристику от соседей я просто подделала (взяла их паспортные данные под предлогом другой характеристики). Осмотр жилья препятствий не выявил. Медосмотр прошла медленно, но верно.
Главные проблемы начались на работе. Вернее, они сидели во мне, а вскрылись на работе. Новый директор прочитал мне нотацию, но бумагу подписал. Коллектив принял настороженно и еще долго обсуждал. Дети ревновали. Самые напористые ходили по пятам и просили взять еще и их. И мне нужно было суметь как-то на все это реагировать. У меня начались проблемы со здоровьем. Болела спина так, что трудно было наклониться, встать.
И вот Леша приехал ко мне в гости в первый раз. Поел. Попил чаю. Сел играть в компьютер (хотя я всегда была против игр, но чем еще его занимать, решительно не знала). Помог немного по дому (хотя, понятно, я все там вылизала). И началась скука. Хорошо, что наутро ему нужно было на репетицию.
Я старалась каждый раз придумать ему развлечение. Мы ездили на выставку восковых фигур. Гуляли по городу. Но это ему было не нужно. Он просто хотел быть в семье. Но он не чувствовал себя дома. Постепенно мы решили эту проблему, когда стали ездить к моим положительно настроенным друзьям. Особенно на дачу. Жарить шашлыки и ходить в лес.
Через год сестра развелась с мужем и вернулась ко мне. Лешу я стала забирать реже. Слишком они не поладили.
Наконец, прошло еще порядочное время, прежде чем я поняла, что больше не хочу жить, как прежде. Надо взять Лешу совсем и уйти на съемную квартиру. Насколько я слышала, с одним ребенком так можно.
Я снова начала сбор документов. Уговаривала сестру подписать согласие. Просила не говорить родителям. Показывала на осмотре жилья свою комнату, заранее зная, что тут не останусь. Копила деньги на первое время.
Но тут опека мне сказала, что вряд ли мне позволят стать мамой для мальчика: слишком у нас мала разница в возрасте. Потом было заседание в моем присутствии. Мне решили дать шанс.
Затем передумал Леша. Он снова испугался. И я уже решила, что с меня хватит. Пора уволиться и уехать в другой город, а его брать на выходные. Эта обстановка наделала мне немало стрессов.
Затем Леша совершил правонарушение: полез за компанию грабить чужую старую машину. Хозяин машины явился к директору. Он хотел всего лишь отругать пацанов. Но директор пообещал, что заведет на обоих уголовное дело. Разумеется, это ему было невыгодно. Но Лешу ему удалось напугать здорово. Ко мне на лето не отпустил. И вот тогда Леша передумал. Он понял, что только я могу спасти его от тюрьмы.
За лето я доделала документы. Поговорила с директором. Он прочитал мне очередную нотацию, но бумаги подписал.
Затем я забрала мальчика. Путь не был устлан розами. Мы знали, что надо искать квартиру. А пока моя семья думала, что он у меня на выходных.
Вскоре нашлась квартира. Леша был устроен в новую школу (обучение в интернате невозможно по правилам). И я рассказала маме. Она, вроде, восприняла спокойно.
На следующий день я пошла в опеку уточнить кое-какие вопросы. И встретила у дверей приехавшую из деревни маму. Она была встревожена, если не сказать громче. Как раз собиралась зайти, чтобы «лишить родительских прав». За ночь ее накрутила бабушка. И они решили действовать.
Я не знаю, чьими молитвами мне хватило дипломатии спокойно увести ее на улицу. Пройти с ней несколько кварталов и поговорить. Решающей стала фраза: «Мам, приемная семья оформлена пока на полгода. Если у меня возникнут трудности, я могу отступить назад».
Мама вряд ли задумывалась о том, что значит для нас с Лешей «назад». Она хотела лишь собственного спокойствия и шанса когда-нибудь выдать меня замуж. И почему-то главным препятствием она видела Лешу, а вовсе не мое нежелание.
Лишь после этого разговора наша жизнь как-то наладилась. И она потекла гораздо лучше, чем прежде. Для нас обоих.