Вы слышали про биохакинг? Он стал популярным благодаря людям с золотым мозгом из силиконовой долины. Они относятся к себе, как к уникальному механизму и тратят огромное количество денег и усилий на то, что бы держать механизм работоспособным как можно дольше.
Идеальный режим сна, схемы питания, кучка бадов, психотерапевт, спорт и план прожить примерно до 150.
Но сейчас не про них.
Я знаю двух женщин, чей талант, несомненно, граничит с гениальностью. Одна – поэтесса.
Все самые тонкие, щемящие стихи, которые не просто катают на американских горках от ужаса к счастью, а ещё и не дают пристёгиваться, все самые лучшие её стихи были написаны в период алкоголизма, дикой созависимой любви с наркоманом и ещё бог знает каких событий.
Её произведения – это существенная часть меня и ещё многих. Но, теперь, она родила девочку, плетёт из бисера огромные украшения, замужем. И молчит, как рыба. Я знаю, что если писательница продолжит писать, то потеряет равновесие своего нового мира. Хорошо, что не пишет. Хорошо, что вообще жива после того периода жизни.
И ещё фотограф. Она снимала так чувственно, захватываще, интереснее, чем книги, которые служили вдохновеньем. Свет, огни, туман, эротика на грани между застёгнутыми на все пуговицы В основном, это были романтические истории, я бы никогда не смогла ей позировать, потому, что это были мои сокровенные фантазии, о которых, почему-то знает совершенно чужой человек. Странный человек, с огромным весом, амимичным лицом, застывшим взглядом за толстыми очками.
С ней тоже всё хорошо: похудела, нашла парня, увлекается приготовлением кофе (сердечки на пенке). Не молчит – всё ещё снимает счастливых людей, между которыми всё прекрасно, но нет ни капли её самой.
Почему так? Сублимация, скажите вы. Психохакинг, скажу я
А что если самый-самый цимес не в бодрой старости, после многих лет активного зожа, а в том странном десятке лет, когда жизнь так остро чувствуется, так ценна, но, одновременно, легко разменивается на сигареты и вообще любые предложения. Когда от жизни что-то постоянно, напряжённо ждёшь и для приманки не жалко отправить в пространство лучшие тонкие, пости прозрачные ломтики собственной души. То, что так больно отделить, но, лишь отделившись, оно становится видимым.
Как было остаться тем двум девушкам на грани, не разрушив себя до конца?
То есть у моих творительниц был выбор: творить и разрушаться или замкнуться в своём счастье, что бы опять не раскачать лодку. Стоять на пике тяжело, но если спуститься в долину, то тебя никто не увидит. А можно ли было прийти к взаимодействию с миром, от которого не больно.
Думаю, можно было, вот на изучение этого я бы потратила деньги адептов долголетия. Пусть называется Психохакинг. Может быть, запатентовать Но что-то мне подсказывают, что «золотые мозги» из силиконовой долины не заинтересуются.
Вы слышали про биохакинг? Он стал популярным благодаря людям с золотым мозгом из силиконовой долины. Они относятся к себе, как к уникальному механизму и тратят огромное количество денег и усилий на то, что бы держать механизм работоспособным как можно дольше.
Идеальный режим сна, схемы питания, кучка бадов, психотерапевт, спорт и план прожить примерно до 150.
Но сейчас не про них.
Я знаю двух женщин, чей талант, несомненно, граничит с гениальностью. Одна – поэтесса.
Все самые тонкие, щемящие стихи, которые не просто катают на американских горках от ужаса к счастью, а ещё и не дают пристёгиваться, все самые лучшие её стихи были написаны в период алкоголизма, дикой созависимой любви с наркоманом и ещё бог знает каких событий.
Её произведения – это существенная часть меня и ещё многих. Но, теперь, она родила девочку, плетёт из бисера огромные украшения, замужем. И молчит, как рыба. Я знаю, что если писательница продолжит писать, то потеряет равновесие своего нового мира. Хорошо, что не пишет. Хорошо, что вообще жива после того периода жизни.
И ещё фотограф. Она снимала так чувственно, захватываще, интереснее, чем книги, которые служили вдохновеньем. Свет, огни, туман, эротика на грани между застёгнутыми на все пуговицы В основном, это были романтические истории, я бы никогда не смогла ей позировать, потому, что это были мои сокровенные фантазии, о которых, почему-то знает совершенно чужой человек. Странный человек, с огромным весом, амимичным лицом, застывшим взглядом за толстыми очками.
С ней тоже всё хорошо: похудела, нашла парня, увлекается приготовлением кофе (сердечки на пенке). Не молчит – всё ещё снимает счастливых людей, между которыми всё прекрасно, но нет ни капли её самой.
Почему так? Сублимация, скажите вы. Психохакинг, скажу я
А что если самый-самый цимес не в бодрой старости, после многих лет активного зожа, а в том странном десятке лет, когда жизнь так остро чувствуется, так ценна, но, одновременно, легко разменивается на сигареты и вообще любые предложения. Когда от жизни что-то постоянно, напряжённо ждёшь и для приманки не жалко отправить в пространство лучшие тонкие, пости прозрачные ломтики собственной души. То, что так больно отделить, но, лишь отделившись, оно становится видимым.
Как было остаться тем двум девушкам на грани, не разрушив себя до конца?
То есть у моих творительниц был выбор: творить и разрушаться или замкнуться в своём счастье, что бы опять не раскачать лодку. Стоять на пике тяжело, но если спуститься в долину, то тебя никто не увидит. А можно ли было прийти к взаимодействию с миром, от которого не больно.
Думаю, можно было, вот на изучение этого я бы потратила деньги адептов долголетия. Пусть называется Психохакинг. Может быть, запатентовать Но что-то мне подсказывают, что «золотые мозги» из силиконовой долины не заинтересуются.
