Каждый, кто сталкивался с плотницким ремеслом знает, сколько хлопот доставляют сучки в досках. Это настолько давняя и большая проблема, что лесоводы разработали специальный метод выращивания: по мере роста дерева у него спиливают лишние ветви. Особенно выгодно это в отношении елей, нижние лапы которых затенены, приносят дереву мало пользы, а чаще всего просто усыхают. К сожалению, в России эту технологию почти не применяют. Повторять процедуру необходимо каждые несколько лет — дело хлопотное и затратное.
Сучки добавляют древесине шарм, но чаще от них одни проблемы, особенно если расположение совпадает с местом распила. Иногда они выпадают сами по себе, либо их легко выдавить пальцем. О причинах такого странного явления мы задумываемся редко: ветки, они и есть ветки, хотя странно предположить, что внутри живого организма есть элементы со столь непрочным соединением. Почему мы достаточно легко можем выбить сучок из доски, но не можем вырвать из ствола ветвь? Все дело в том, что сучки в досках — результат борьбы дерева за существование.
В биологии есть два правила, которые определяют анатомию и физиологию вида. Во всяком случае, если пренебречь концепцией Мейена о диатропике. Первое правило «виды у которых этого нет — вымерли». Отдельно замечу, что речь идет именно о виде. У отдельного организма под влиянием генетических факторов или воздействия окружающей среды может формироваться почти все что угодно, начиная от двух голов, заканчивая золотыми камнями в почках.
Второе правило «так получилось» — отвечает за формирование антревольтов — элементов организма, которые не несут никакой пользы и сформировались лишь как побочный продукт. Таков, например, подбородок у человека — результат эволюционного формирования черепа у гоминид. Или пустое пространство в центре раковины улитки.
Случай с сучками — типичный антревольт. От формирования бракованной доски дереву нет никакой пользы. Но четыреста миллионов лет назад, между силуром и девоном растения приобрели новую стратегию экспансии: расти не только вширь, но и вверх. До этого третью координату уже осваивали водоросли и частично другие растения, но только куксония приобрела более-менее вертикальный вид. С тех пор конкурентная борьба на плоскости переросла в завоевание всего пространства.
Основная потребность фотосинтезирующего растения — свет. Как только появляется пригодный для жизни открытый участок, важно захватить его как можно быстрее. В процессе роста верхние ветви начинают затенять нижние, а если вокруг есть другие деревья, света на нижние ветви попадает совсем немного. В таких условиях листья вырабатывают мало органических веществ. С каждым годом прирост нижних ветвей уменьшается, многие из них отмирают.
Здесь полезно вспомнить понятия кондовой и мяндовой древесины. Мяндовая древесина характерна для деревьев в благоприятных условиях: они быстро растут, производят много лигнина и целлюлозы, имеют широкие годичные кольца, но за счет этого — рыхлую и подверженную быстрому гниению древесину. Более ценные кондовые деревья существуют на грани выживания. Низкие ежегодные приросты формируют ценную тяжелую и прочную древесину.
То же самое происходит на отдельно взятом дереве. Вершина и верхние ветви получают много света и растут быстро. Нижние ветви почти не растут и формируют плотную древесину. Пока дерево живое все процессы в нем взаимосвязаны. Но стоит выпилить из ствола доску, как мы получаем кусок мертвой ткани в которую внедрен фрагмент древесины с иной плотностью. По мере изменения влажности и температуры древесина доски и сучка по разному расширяется/сжимается, в результате чего сучок отделяется и легко может выпасть.
Для плотника сучковатая доска — брак. Для натуралиста — свидетельство того, что дерево стремилось вырасти как можно выше.