Недавно админ наткнулся на новую порцию офигительной феминистической статистики и не смог пройти мимо. Давайте же посмотрим какую ПРАВДУ нам откроет сегодня Феминизм Наглядно.
Ищем статистику по насилию в семье. Открываем «Женщины и мужчины России» за 2018 год, составлял Росстат, так что официальнее некуда.
За 2017 год из 129,7тыс. насильственных преступлений в отношении женщин в семье было совершено 25 700 (около 20%), из 178,6 тыс., насильственных преступлений в отношении мужчин в семье было совершено 10 400 (чуть меньше 6%). Итого в семье совершается 11,7 % всех насильственных преступлений.
Ну, так может процент тяжких насильственных преступлений повыше? Может быть, вот только ни в статистике МВД, ни в статистке Верховного Суда, ни в открытых данных Росстата нет указания на то какие именно из тяжких преступлений были совершены в отношении члена семьи.
Откуда взята цифра – вообще непонятно. Идем дальше.
1. Мы уже посмотрели, что жертвами насильственных преступлений за 2017 год стало 25,7 женщин. Вероятность того, что в 2018 году число пострадавших выросло в 622,56 раза, равна нулю. Особенно если учитывать, что по настоящей статистике Росстата всего за 2018 год от ВСЕХ преступных посягательств (не только насильственных) пострадало 610 800 женщин (то есть в 26,2 раза меньше чем только от насилия в семье ЯКОБЫ по данным Росстата).
2. Такие данные есть, правда взяты они из отчета «Репродуктивное здоровье населения России 2011» (т.е. данные опроса 10 000 женщин около 8-и лет назад. Вообще очень интересный отчет).
Правда есть важный момент: речь шла не о насилии в семье, а вообще о каком-либо насилии. Вербальное насилие - это понятие растяжимое. Вот кого за всю жизни ни разу не оскорбляли, не пугали или не пытались унизить? То-то же.
А физическое насилие - это, в том числе, и пощечина. Конкретики в отчете никакой нет по этому поводу. К слову, несмотря на то, что именно в полицию обратилось относительно немного женщин, за помощью вообще обратилось 76%. Причем обращались и к друзьям, и к родственникам, и к юристам, и за освидетельствованием в мед. учреждения. Хотя, если вырывать фразы из контекста, то картина будет безусловно мрачнее.
3. С чего они взяли, что стать жертвой насилия в семье вероятнее чем вне ее, – тоже непонятно, так как из статистики Росстата напрямую следует обратное. Вероятность стать жертвой насилия в семье ВЧЕТВЕРО ниже, чем вне ее.
Данные департамента судебной статистики при Верховном суде за первую половину 2017 я не вижу, но есть за весь 2017 год.
В целом, пока что все правильно. Общая сумма привлеченных получилась даже побольше, а средний штраф действительно составил 5 400 рублей. Так, где же собака зарыта? Она действительно зарыта, вот только очень аккуратно и незаметно на первый взгляд. Попробуем разобраться.
Начнем с того, что такое побои по КоАП:
Итак, побои это когда больно, но не так серьезно, как в случае ст. 115 УК. Что же там такое написано?
А что такое легкий вред? Это если на рану пришлось накладывать швы, если вам выписали больничный на три недели, если вам сломали нос, если после удара у вас зафиксировали сотрясение мозга (даже в легкой форме). То есть, например, если у вас пошла кровь из носа, закружилась голова, разболелась голоса и подташнивает, то с большой долей вероятности человек уже заработал себе уголовку.
Иными словами, побои – это когда больно и обидно, но и только. Пощечина – это побои, синяк под глазом (если небольшой и без сотрясения) – тоже, но соответственно тяжесть вреда уже будут оценивать в суде и назначать больший или меньший штраф, арест на 15 суток, а то и принудительные работы.
Впрочем, 5 тысяч для Москвы – реально ни о чем, а так-то, учитывая средний заработок, то по стране это уже не лишние копейки.
Кроме того, жертва имеет полное право взыскать с обидчика компенсацию морального вреда уже в гражданском делопроизводстве, а на основании судебного решения, зафиксировавшего побои, сделать это будет очень легко. Из личного опыта админа, женщина, которую стукнул пьяный сосед, получила в суде компенсацию в размере 71 тысячи, а все судебные расходы (включая услуги юриста) также оплатил сосед.
Другой момент, если в течение года член семьи еще раз решит показать силушку богатырскую, то в отношении его уже будет действовать ст. 116.1, а это совсем уже иная степень ответственности.
Кто-то может задаться вопросом, а почему бы сразу не подвергать уголовному наказанию? Зачем усложнять систему?
Отвечаем - так уже пробовали. Полная фигня получалась.
Не хотели, ну не хотели судьи (кстати, у нас на это преимущественно женщины) привлекать к уголовному наказанию за пощечины и даже синяки. Вследствие этого процент оправдательных приговоров был крайне высок.
В 2015 г. из 59 500 представших перед судом за побои были осуждены почти 16 200 человек, а за 2017 г. – через год действия новых правил – наказание за аналогичное правонарушение получили почти 113 437 человек. То есть, в семь раз больше. А ведь число представших перед судом выросло менее чем вдвое, значит-таки наказывать стали чаще! Казалось бы, успех. Тем более, что при повторении перформанса выкрутиться у любителей пускать в ход кулаки и сковородки уже не выйдет.
Однако, с чем связан рост? Может реально стали чаще бить?
Не совсем. Декриминализация существенно изменила практику работы судебной системы, правоохранительных органов и организаций, отвечающих за профилактику в социальной сфере, что особенно актуально для домашнего насилия.
Побои как преступление были статьей частного обвинения, т. е. до февраля 2017 г. жертва должна была сама написать заявление, собрать доказательства и обратиться с заявлением о возбуждении уголовного дела в суд.
Однако обычно жертва, не зная разницы между составами публичного и частного обвинения, обращалась в полицию. Здесь в типовую историю о семейных побоях вступал участковый уполномоченный, основным стимулом которого было раскрыть как можно больше преступлений. Для участкового это была неудобная статья.
Жертва часто мирилась с обидчиком еще до подачи заявления в суд, и участковому это в зачет не шло. Он прекрасно понимал, что усилия, потраченные на помощь в сборе доказательств, с точки зрения его ведомственного интереса могли оказаться потраченными впустую, поэтому в самом благоприятном случае участковый лишь учил потерпевшего, как оформить заявление и получить медицинскую справку, уповая на то, что жертва все же дойдет до судьи и преступление зачтется ему как раскрытое.
Если дело о семейном насилии брался поддерживать прокурор, то в качестве профилактики он вел его к примирению сторон. На злодее ставилась метка о привлечении к ответственности, но не судимость.
Таким образом, жертве побоев не стоило рассчитывать на действенную защиту с помощью уголовного преследования.
Также, цитируя вышеупомянутую статью Ведомостей: «в период, когда наказание за домашнее насилие предусматривало лишение свободы, из 25 400 обвиняемых, признанных виновными в нанесении побоев, был изолирован 301 человек».
Сейчас уже можно сказать, что административное наказание за побои оказалось эффективнее уголовного. Почему?
Во-первых, полиция теперь заинтересована принять заявление, ведь количество оформленных административных протоколов – это тоже показатель работы. При этом результативность работы по протоколу в руках полиции: порядок работы по КоАПу не позволяет жертве забрать заявление. Это мотивирует полицейских способствовать сбору доказательств.
Во-вторых, судьям не надо тратить время на оформление уголовного дела. Теперь их основная задача – лишь рассмотреть составленный полицейскими протокол и проверить факты. Стимула отговорить заявителя нет – ведь теперь отозвать заявление невозможно. При этом возможность «оправдать» в случае оговора осталась: из 72 300 протоколов за побои, рассмотренных судьями в первом полугодии 2017 г., к наказанию привели только 51 700. То есть 28% протоколов были по тем или иным причинам отклонены судьями, в том числе по 4500 случаям (6,2%) было прекращено административное производство. Для сравнения: в 2015 г. оправдательные исходы получили 10 500 человек (17,6%) из 59 500 обвиняемых в побоях.
В-третьих, судьи чаще стали назначать наказание, связанное с изоляцией. За первое полугодие административному аресту были подвергнуты 4400 человек (8,5% наказанных). Можно предположить, что у участкового теперь стало больше возможностей изолировать обидчика от жертвы, применив меры задержания перед рассмотрением протокола в суде. В итоге жертвы побоев теперь получили больше шансов не остаться с агрессором под одной крышей, как это было раньше, когда побои признавались уголовным преступлением и требовали частного обвинения.
В-четвертых, декриминализация побоев облегчила труд социальных работников и психологов. Когда нанесение побоев было уголовно наказуемым, они далеко не всегда регистрировали и заносили в личное дело случаи применения насилия в отношении детей. Большой риск привлечения к уголовной ответственности родителей ухудшал шансы на конструктивную психологическую работу, был несоразмерным негативным последствиям для семьи. После перевода побоев в разряд административных правонарушений мотивация социальных служб к взаимодействию с полицией и органами опеки повысилась».
Иными словами, статья, как ни парадоксально, привела к упрощению процедуры привлечения любителей помахаться к ответственности, а одновременно к фактическому ужесточению наказания. Так сказать, понизила латентность побоев в семье.
Подводя итоги: фемки действительно в целом не соврали по цифрам, но умолчали о главном.
Идем дальше.
Не совсем представляю о какой статистике МВД идет речь. Я честно искал, но не нашел у них графу «преступления, совершенные в семье». Возможно она есть, но где-то запрятана или изъята из открытого доступа. У них есть преступления против личности, но и только.
Но мы ведь настырные! Есть официальные данные Росстата в виде «Женщины и мужчины России». Их выпускают каждые два года. Как мы помним, в 2017 было совершено 36 100 преступлений внутри семьи (то есть уже в 1,78 раз меньше чем в 2016 по версии фемок), но давайте посмотрим, сколько их было на самом деле.
Итак, получается 50 800 пострадавших. Даже больше, чем получилось у сестрюнь, но все равно темпы снижения уровня насилия в семье впечатляют. Более чем на 40%! Может-таки закон действует?
Итак, нам сказали, что уровень преступлений в семье растет, и деликатно не стали демонстрировать его показатели после введения ужасного закона. Впрочем, их можно понять. Трудно вести пропаганду, когда официальные данные противоречат линии партии, а ты вроде как ссылаешься на них.
То есть психи перестали бы совершать преступления? Или может полиция стала бы работать эффективнее? Увы, милая, мы живем не в Эверквестии. Оба подонка знали, что их найдут и будут судить, вот только их это мало волновало. Арестовывать людей на основании лишь устного заявления – не вариант, а угроза жизни и здоровью и так является у нас уголовно-наказуемым деянием. Проблема в том, что его доказать бывает нелегко.
Вот охранный ордер – это интересная идея, но именно как профилактика домашнего насилия он будет работать только в случае, если принять массу изменений в ГК, касающихся прав на личное имущество, плюс конституционного права на жилье. Например, если ты кого-то стукнул (или член семьи заявил, что ты его стукнул), то по логике некоторых западных законодателей – живи, где хочешь, обходись без своих вещей как хочешь, до тех пор, пока идет разбирательство и суд. Если тебя признают виновным, то продолжай платить за квартиру, но не смей к ней приближаться.
У нас это так работать не будет, тупо потому что можно будет легко вписать в квартиру какого-нибудь уголовника (при условии что квартира полностью его) и пока любитель распустить руки будет в отеле, его семью будет терроризировать совсем другая личность. Ну, либо быстро развестись и сдать свою половину 37 цыганам.
Неее, тут требуются очень тонкие и грамотные решения, а также серьезные структурные изменения.
Согласно данным главного информационно-аналитического центра МВД России (ГИАЦ МВД), который собирает статистику по преступлениям, свидетельствуют о том, что в 2015 г. в семье погибло всего 1060 человек, из них 304 женщины, 756 мужчин, 34 ребенка. То есть никак не больше 338 женщин. По данным организации, на которую ссылается CNN, в США каждая третья погибшая женщина - это жертва домашнего насилия.
По данным СBS news в 2016 году было убито 3 895 женщин. Следовательно, от домашнего насилия погибло где-то 1947. В 6,4 раза больше вышло. Да даже если учесть что население США в два раза больше, то смертность от домашнего насилия все равно в 3,2 раза превышает отечественную.
А ведь там и ордеры есть, и профилактика по полной, и полиция не рекомендует приходить после того, как убьют.
Нет, нет, конечно, я понимаю, что простые решения и копирка выглядят куда соблазнительнее, чем реальная работа над решением сложных проблем. За такое и топить как-то неудобно, ведь как минимум придется изучать ситуацию, разобраться в механизмах работы органов правопорядка, ссылаться на реальные данные, а не цитировать паблики в ВК…
Да дай бы Бог, ну а вы могли бы и дать ссылку на какие-нибудь материалы, подтверждающие эти громкие слова. На их департамент статистики, например.
Ну, не совсем так. Полиция имеет право войти, если у них есть основания полагать, что там совершается преступление. Другое дело, что на практике у жертвы очень не всегда появляется время и возможность позвать на помощь.
Ну, то есть теоретически, жертва может подкрепить свои показания свидетелями или съемкой, пожить до суда где-то еще и довести дело до финала и добиться наказания, но на практике такое очень редко удается. Увы.
А, ну то есть работа идет, верно?
Ну, хорошо. По крайней мере звучит адекватно.
Стоп. А вот теперь стало непонятно.
Сейчас работает презумпция невиновности, то есть без доказательств никого нельзя привлечь к ответственности. По закону доказательства собирает заинтересованная сторона, но видимо феминистки надеются что после нововведений жертва сможет прийти в полицию, сказать, что ее побили, и доказывать это будет полиция? Так ведь и сейчас, жертва пишет заявление, и полиция в рамках КоАП уже работает, то есть сама собирает доказательства.
Да и бесплатного адвоката подсудимого тоже лишать нельзя, ведь может оказаться что он не виноват.
Тем не менее, идея гражданки Пушкиной о том, что должны быть «убежища» для жертв насилия и «кризисные центры», где им могут оказать психологическую и юридическую помощь, – очень правильная. Это уже созидательный момент и вообще-то на нем стоило бы сосредоточить внимание, а не на пустых лозунгах.
Короче, все как всегда.
Спасибо тем, кто смог осилить этот разбор. )