Требовательный звонок вытащил не выспавшегося Максима из объятий сна. Кто там такой ранний и настойчивый? Недовольный Макс, лежа на диване, пошарил рукой по полу, нашел мобильник и приложил ухо к трубке.
- Мурзик, ты почему опаздываешь? Остывают уже пирожки твои любимые с вишней – мама Максима, обожавшая кошек, с детства называла его таким своеобразным прозвищем – и почему нас не предупредил, что спорткомитет будет про тебя репортаж делать? Надо было раньше мне сказать, порадовал бы родителей.
- Какой спорткомитет, мам? И куда я опаздываю? Сегодня четверг, я вроде в субботу к Вам собирался на дачу ехать, бате с баней помочь – сонный Максим никак не мог врубиться о чем речь.
- Отец твой неугомонный субботы не дождался, вчера вечером на дачу уехал. С утра уже пашет, готовит условия для ремонта, прораб великий.
- Понятно, а про спорткомитет откуда?
- Так вы же с руководителем пресс-службы спорткомитета вчера договорились встретиться у нас дома, что они приедут сегодня утром, фотографии твои детские отберут для репортажа, со мной пообщаются, как с мамой знаменитого чемпиона. Да, на вот, пообщайся, трубку у меня просят, а я пока схожу из спальни альбом принесу с твоими фотографиями.
- Здравствуй, Максим – абсолютно незнакомый мужской голос раздался в трубке – пирожки мама твоя готовит сумасшедшие. Оторваться не могу, уже пятый доедаю. Мы тебя ждем, вчера вечером пообщаться с тобой не получилось, разбежался ты с сотрудниками нашими. Уж сегодня не откажи, выдели время для разговора.
Максим не в силах был говорить, во рту пересохло, он тупо смотрел перед собой в потолок.
- Не усложняй, от тебя сейчас все зависит – голос был спокойный, немного расслабленный – Жду тебя в течение часа у твоих родителей.
В телефоне дали отбой. Максим лежал на диване и не понимал, спит он все еще или уже бодрствует. Он не заметил, как редкие слезы потекли из глаз.
Деревянное чужое тело Максима поднялось с дивана и направилось в ванну. Чужие руки включили воду, вымыли лицо какого-то другого Максима, почистили этому Максиму зубы, взяли полотенце и насухо вытерли его лицо. Потом кто-то невидимый одел руками Максима на него самого джинсы, несвежую футболку, помог обуться в кроссовки.
Максим стоял и пытался осознать, что только что произошло. Как же так, они не посмеют, мама, они не смогут так поступить, беспорядочно шумело в голове. Макс всю свою взрослую жизнь ходил по краю, нарушал законы, порядки и ни разу не задумывался о том, что это может как-то отразится на самых близких ему людях. Он привык, что они всегда рядом, что можно протянуть руку, коснуться их, позвонить, прийти в гости, поехать на дачу, вместе встретить новый год. Та жесткая жизнь, которой существовал и кормил себя Максим, была совершенно отдельно. Она, по мнению Макса, стопроцентно не соприкасалась с тем спокойным, относительно безоблачным миром, в котором, жили, работали, отдыхали и радовались его родители.
Не в силах себя больше сдерживать, он взвыл. Случайные прохожие рядом с домом переглянулись, им стало страшно от жуткого нечеловеческого звука и одновременно жалко неведомого существа, так безнадежно и горестно воющего.
Гады, это уже край, шумело в голове у Макса. Не дам мать в обиду, сдохну, но не дам. Лютое бешенство без остатка выдавливало из Максима жалобные эмоции. В горле першило, дышать стало тяжело, воздух с хрипом вылетал изо рта. Вой перешел в злобное рычание. Уничтожу, разорву, порвур-р-р-р! Держи, не упади, Броник обмотал, захлестнул Макса с ног до головы.
Находившаяся под кодовым замком металлическая дверь подъезда смялась, сорвавшись нижним краем, хлопнула по стене дома и отскочив от нее, одиноко свесилась на одной из петель проема. Не успев оправиться от страшных звуков, доносившихся из дома, прохожие шарахнулись от стремительного тела, ядром вылетевшего из подъезда и мгновенно исчезнувшего со двора.
На этот раз состояние, охватившее Максима, даже как-то неловко было назвать Броником, это было чистое боевое безумие, без каких-либо вспомогательных примесей. Макс не понял, как оказался у метро, очутился на платформе станции Площадь Ильича, впрыгнул в вагон.
С появлением Макса в одной из секций вагона, несмотря на будний день, образовалась пустота. Пассажиры со страхом смотрели на высокого светловолосого мускулистого парня в измятой футболке и джинсах, стоявшего напротив одного из выходов из вагона. Свободного пространства вокруг парня было достаточно, так как народ избегал находиться вблизи ненормального, могучего и судя по всему крайне опасного молодого человека, тихо рычащего себе под нос и при этом слегка пускавшего слюни.
Вылетел из метро Макс, так же как и попал в него, то есть совершенно не помня как он это сделал. От Новогиреево до улицы Сталеваров, где жили родители, пропахал расстояние со скоростью профессионального велогонщика-рекордсмена.
Родители жили на втором этаже девятиэтажки. Кухонное окно было открыто настежь, из него слышался чужой мужской властный голос. Ярость забурлила с такой силой, что Максим буквально без помощи рук запрыгнул в окно родительской кухни.
- Мурзик, как это понимать? – мама, уютно устроившаяся за столом, обескураженно смотрела на Макса – почему ты ставишь меня в неловкое положение перед нашими гостями? Я Владимиру Ивановичу как раз только что рассказывала о том, каким ты мальчиком был послушным и внимательным.
Пелена чуть спала, Макс осмотрел человека, с комфортом, сидевшего за столом напротив мамы. Собеседник мамы выглядел сытым и довольным, рядом с ним стояла полупустая ваза с пирожками и огромная чашка, полная чая. В чае плавали маленькие дольки лимона.
Сухощавый мужчина, европейской внешности, на вид около сорока лет, совсем неплохой костюм. С обликом неизвестного гостя немного не вязались тапочки в форме неизвестных зверюшек, заботливо предоставленные мужчине матерью Максима. Мужчина смотрел на Максима с большим интересом, в глазах мелькали насмешливые искры.
- Мама – проскрипел Максим, слова давались тяжело – Ты как?
Поняв, что с сыном что-то происходит, мать побледнела, в глазах возникло беспокойство. Она подорвалась к Максиму, коснулась ладонями его лица и, тревожно глядя ему в глаза, спросила – сыночек, что с тобой? Что произошло?
Максим стоял рядом с мамой, смотрел на ее взволнованное лицо и пытался уловить присутствие опасности. Угрозы ниоткуда не ощущалось, в том числе и от незнакомого дяденьки, наблюдающего с пониманием за матерью и ее любимым чадом. Максима потихоньку стало отпускать.
- Как ты, мама? – повторил он уже достаточно внятно.
- Я прекрасно, а ты в обуви стоишь в кухне, где люди принимают пищу – видя, что с сыном все в порядке, мама несколько успокоилась, и ее голос зазвенел суровыми учительскими нотками – а я тут рассказываю какой ты аккуратный. Немедленно разуйся в прихожей, вымой руки и садись за стол. Пирожки только подогрею, а то остыли уже.
- Максим, давай уже мой руки и садись кушать, боюсь, не смогу остановиться, уж слишком шикарные мамины пирожки – поддержал маму мужчина. Она с благодарностью посмотрела на гостя. Лицо ее светилось удовольствием, и вообще она выглядела довольной, не похоже, что кто-то пытался ей грозить.
Макс быстро скинул в прихожей кроссовки, обошел квартиру, лоджию, никого больше не было, помыл в ванной руки, уселся за стол напротив пока еще непонятного человека. Ладно, пообщаемся, мысленно определился Максим, а дернется, размотаю в хлам. Он уже практически пришел в себя, безумие улетучилось, лишь Броник еще парил немного поблизости.
- Владимир Иванович? – Макс вопросительно посмотрел на гостя. Мама отошла из кухни в спальню разобраться с остальными семейными фотографиями.
- Ну, здравствуй, Максим – мужчина по имени Владимир Иванович протянул Максу ладонь, рукопожатие оказалось юношеским, крепким и задорным – давно уже думаю познакомиться с тобой, повода не было. Но ты, молодец, сам этот повод предоставил.
- Какой еще повод? – Максим примерно понимал, о чем идет речь, но ему было крайне любопытно, откуда взялся этот загадочный человек – И кто Вы? ФСБ? Разведка какая-нибудь?
- Может ФСБ, может разведка – насмешливо проговорил Владимир Иванович – ты булочки то ешь, остынут опять – Владимир Иванович с сожалением придвинул вазу ближе к Максу – самый главный вопрос на сегодняшний день, это кто ты, Макс? Ведь понял уже, особенно за последние дни, что ты не просто бандит со спортивными навыками. Не каждый день увидишь кого-то, кто от пуль запросто уворачивается и тигра в клетке как домашнего котенка гладит. Ты, кстати, с чего вдруг к нему залез?
- Я и не понял, что это тигр – Макс был рад, что может, наконец, с кем-то обсудить мучавшие его вопросы – бегу, вижу кот сидит, ну, не спорю, большой кот, я его погладил, он так и не против был.
- Интересно, где-то я так и предполагал – Владимир Иванович смотрел на Максима изучающе – а часто в такое состояние впадаешь, когда чувствуешь, что все можешь, ну или почти все?
Он и про это знает. Макс думал, что ответить. Вполне вероятно не стоит ему все рассказывать, но Максу было уже наплевать, он желал получить ответы в полном объеме. Чтобы исключить в дальнейшем ошибки, необходимо обладать информацией о себе и своих возможностях. А загадочный Владимир Иванович видимо владел знаниями, которых у Макса не было.
- Если чувствую опасность, моментом состояние это накатывает. Иногда даже не понимаю, в чем дело, а сразу ухожу в Броник. Потом оказывается, что угроза рядом. Броником я состояние трансформации свое назвал. Для себя чисто, когда понял, что от пуль могу уклоняться.
- Да прямо четко обозначить умудрился – Владимир Иванович с интересом смотрел на Максима – а спишь долго потом после того, как из Броника выходишь?
- Да не особо, не всегда скажем так.
- Как это: не особо, не всегда?
- Да не сплю я, как правило, после этого. Жажда, голод мучает, это да. Сладенького иногда сильно хочется, если долго очень в Бронике был. Вчера только ночью на сон потянуло после того, как от Ваших ребят смотался. Приехал на хату, помылся, поел и отключился, даже одежду не постирал.
- А сколько раз ты вчера примерно в Бронике своем побывал? – в голосе Владимира Ивановича сквозило легкое недоверие. Его поза и лицо выражали сомнение.
- Не помню точно. Вроде раза три, четыре.
- Это как же тогда… Не пойму … - Владимир Иванович уже не казался Максу уверенным. Он сидел на стуле, склонив голову и обескураженно крутя перед собой пустую тарелку.
Максиму стало как-то неловко. Надо было спать каждый раз, что ли после выхода из Броника? Он ощущал себя злостным нарушителем тихого часа в детском саду для инопланетян.
– Так, ладно, разберемся с этим фактом позже – Владимир Иванович взял себя в руки, к нему вновь вернулся прежний азарт – ну, что Максим. Теперь моя очередь отвечать на вопросы, а я и так примерно знаю, что тебя интересует, поэтому слушай – Владимир Иванович поднялся и прикрыл дверь кухни. Максим замер в ожидании, боясь вымолвить и звука.
- Представляю я одно управление, формально мы состоим в структуре ФСБ России, но руководитель нашего управления, по сути, подчиняется верховному главнокомандующему – президенту РФ.
Ну, это понятно, ФСБ, президент, куда без них, Максим почувствовал себя героем сериала про разведчиков.
- Плюс к этому ряд закрытых научных институтов выполняет для нас кое-какие исследования. Исследования эти касаются разнообразных областей науки. Это и физиология, и физика, и химия, и медицина, и даже история. Кроме того мы иногда заказываем генетические исследования различных материалов.
- Каких материалов?
- Твоих частиц, например – Владимир Иванович улыбнулся – надо же разобраться в тебе, наконец. Так вот, переходим к сути нашей работы. Задача наша, дружище, заключается в том, чтобы обеспечить защиту нашей Родины, ее граждан от угроз неспецифического характера. Угрозу эту составляют так называемые субъекты неконтролируемого поведения, сокращенно – (СНП), мы их берсерки между собой называем. Соответственно наше управление занимается их выявлением, слежением за ними и в случае необходимости уничтожением. При чем, занимаемся мы этим на территории всего земного шара, а не только внутри нашей страны. Раньше их называли по разному: берсерки, вутьи, зверолюди и так далее. Они между собой тоже различаются, об этом обязательно расскажу чуть позже. Кстати, к числу этих субъектов, как видимо уже догадываешься, относишься ты.
- Вы меня опасным для Родины что-ли считаете? – выдохнул Максим. Приехали.
- Потенциально ты опасен Максим. С этим спорить не надо – Владимир Иванович был уже абсолютно серьезен – почти десять лет активным членом ОПГ являлся. Вчера вон чего в центре устроил. Не убил никого, спасибо конечно, но сотрудников помял прилично. А это уже прямой сигнал для нас, чтоб тебя, как минимум, в свободе ограничить.
Максим напрягся. Ну-ну.
- Расслабься, если бы считали нужным тебя спеленать, вчера бы не двое гостей было у тебя, а, как минимум, шестеро. Гости эти, кстати, тоже субъекты, как и ты, только не в банде орудуют, а в штате у нас состоят, физическое сопровождение мероприятий обеспечивают.
- А зачем же Вы тогда их вообще ко мне направили?
- Ребята с тобой познакомиться захотели, лично посмотреть какой ты в деле.
- Посмотрели?
- Посмотрели – улыбнулся Владимир Иванович – сказали шустрый очень, не угнаться за тобой. А если серьезно, подтвердили ребята наши, что оставлять тебя в свободном плавании больше нельзя. Да и повторюсь, ты повод дал. Вышел за рамки поведения обычного преступника-вымогателя. Схлестнулся не со своими коллегами, а с представителями власти. Потом банду свою покинул, вот это правильно, одобряю. Но в данный момент ты на распутье, не решил, еще, куда себя деть. То ли за границу уехать, то ли здесь жизнь новую начать. Самое время с тобой о жизни этой поговорить.
Максим молчал. ФСБ это понятно, но откуда они про заграницу в курсе? Блатные слили, выходит? Но правда в том, что Макс действительно еще не решил, чем дальше заниматься, как жить. Владимир Иванович снова сел на стул.
- Но самое главное, Максим, в том, что возможности твои за последние сутки реально возросли. И выросли они по причине серьезного стресса, который с тобой тоже произошел недавно. И увеличились настолько, что количество наших инструментов контроля за тобой пропорционально уменьшилось. И сидим мы здесь, чтобы понять, как нам с тобой теперь сосуществовать.
- И как? – Максим с тревогой смотрел на собеседника. После всей услышанной информации он не хотел становиться ни для кого угрозой. Сказанное Владимиром Ивановичем проняло его.
- Мы за тобой уже давно наблюдаем, еще с того момента, как ты отбор на юношеское первенство мира по самбо выиграл.
Максим вспомнил юношеское отборочное первенство России. На шесть схваток он затратил всего восемь минут.