К полудню Саша и Игорь выполнили достаточно много работы. Если бы не мешавшаяся под ногами дворняга да докучливые, охочие до пространных бесед деды, словно по вахте, сменявшие друг друга у места проведения работ, сделали бы еще больше. Работали, как они подначивали друг друга, – «с огоньком да комсомольским задором» - дело спорилось. Но интересно было и поговорить со стариками – когда еще услышишь живых свидетелей эпох, начиная с Александра III, до начального периода Советской власти.
Старики немало повидали на своем веку: у одного на старой, выцветшей и застиранной гимнастерке дореволюционного образца сияли аж два Георгия III степени. Боевой дедок имел не совсем преклонный возраст – лишь недавно разменял он шестой десяток годов, отличался пытливым умом, вовремя приходил на выручку в качестве пары рук, когда нужно было что-то придержать, поднять, подать из инструмента. В глазах Михалыча светились острый крестьянский хозяйственный ум, сообразительность и недюжинная проницательность. Словно бы издалека, он расспрашивал про настроения молодежи в городе, про события внешней политики, деланно удивляясь временами и охая. Хотя было понятно, что газеты он регулярно просматривает и прекрасно осведомлен о событиях в стране и в мире. Только эрудиция и начитанность Саши выручали ребят от нежданного провала.
- А вот скажи, комсомолец, - спрашивал он Сашу, - с немцами дружить сейчас надо аль нет? Ведь, вроде бы, рабочая партия, социалисты - братья они нам аль нет?
- А что, дедушка, в газетах пишут? – вопросом на вопрос отвечал Саша.
- А в газетах по-разному пишут. Вроде и рабочие там к власти идут, а вроде и буржуи… Я вот что тебе скажу, сынок, - тут старик наклонился к уху Саши, полушепотом быстро проговорил, – ты немцам не верь, зуб они имеют на нас и не успокоятся…
- Поживем – увидим, дедушко, - в очередной раз увернулся от прямого ответа Саша. Неловкость в беседах и недостаток информации сдабривались юмором Игоря.
- Ну-ка, дедушка, вон тот провод раньше времени не трогай, если не хочешь сейчас же отправиться вслед за своей бабушкой, - подначивал он неосторожно взявшего оголенный провод старика-бобыля под дружный хохот зевак.
- Родители-то у тебя, Михалыч, крепостными, поди, еще были? – спрашивал Саша. - А то, конечно. Все тут под барином жили. Барин-то наведывался на летнюю усадьбу в паре верст, во-о-он туда, - махнул тот рукой куда-то за речку.- Усадьба-то сгорела, а может, и подожгли еще до революции. С тех пор и не отстроился больше.
«Очень интересно», - подумал про себя Саша. Про усадьбу в архиве не было вообще никакой информации. - А покажешь, дедушко, место, где усадьба стояла?
- А нешто не показать, айда. - Игорь, ты тут пока продолжай, а я с дедом прогуляюсь, - сказал товарищу Саша. Дошли до речки, дед указал пальцем: – Вон там, видишь, яблони старые растут? - Ага. - Вон, около яблонь и есть развалины в траве, тама и была усадьба. А тебе-то на што? - Да так, дедушко, историей интересуюсь, как эксплуататоры высасывали кровь из крестьянских масс, да как всех эксплуататоров во всем мире свергнуть, - уклончиво ответил Саша. - Вон оно что! Оно-то так! Обижали народ, а ему што – народ животное безответное, как корова. Хоть и боднуть может, ох, может, да по самому темечку! – старик ехидно хохотнул.- Спасибо, что хоть Советская власть не порет! Хотя што тут творилось в гражданскую! – старик покрутил головой, отгоняя тяжелые воспоминания. - А еще там, у усадьбы, ярмарки барин проводил, ряженых приглашал; детям, бывало, гостинцы и мелочь бросал. Ух, и дрались мы из-за этих копеечек и гостинцев! А ему забава. Дошло даже до того, что задавили кого-то; после этого усадьба и полыхнула. Следователь, полиция из города; а што проку? Никто не видел, никто не знает... В общем, съехал барин.
Слушая шамкающую речь старика, Саша непроизвольно дернулся при слове «ярмарка». Это чарующее слух любого поисковика-кладоискателя слово! Это - клондайк-эльдорадо, на которое попасть мечтает каждый хоть раз в жизни. Любой «копарь» мечтает оказаться на месте бывшей ярмарки. Начало эры металлодетекторов в двухтысячных годах ознаменовалось поистине фантастическими по количеству и качеству находками на территории дореволюционных ярмарок и торжков Царской России. Кто оказался там первым, даже с самым примитивным прибором, - тот сорвал джек-пот. Саша видел эти фотографии, сделанные еще на пленочные «мыльницы» или «Поляроид» - багажники «Нив», уставленные мешками и ведрами с монетами, либо просто застеленные пленкой с кучей темных и белых кругляшков. Золото также не было особым сюрпризом. Помимо монет, ярмарки щедро делились с копателями различными украшениями, кольцами, серьгами, медалями, значками и другим ценным «хабаром» царских времен. Быстро «выбив» места старых ярмарок, копатели сейчас активно охотились за «небитыми» местами. Любая информация была на вес золота. Саша точно знал, что указанное стариком место не фигурирует ни на одной карте, ни в одном архиве; встречалось лишь смутное упоминание в одном из документов, наподобие: «ах, какие ярмарки проходили в Калиновке!»
Из чего очевидно следовало, что ярмарка устраивалась непосредственно в деревне, а не за ее пределами. «А по факту вон оно что – в паре километров от деревни усадьбу и ярмарку искать никто бы не сподобился! Эх, какой фронт работ тут! Когда уже можно будет заняться, наконец, делом?» – размышлял Саша. Меж тем наступило время обеда. «Война войной, а обед – по расписанию», - любил говорить Игорь. Дабы не бросать казенное имущество, покатили тележку в сторону дома…