Водитель кашлял. За окном лил дождь. Тянуло в сон.
В комфортабельном салоне микроавтобуса ехали русские, белорусы и украинка. Этими словами мог начинаться анекдот или даже фильм для взрослых. Но монтажер при склейке эпизодов что-то напутал. Поэтому почти перед самой границей внутрь втиснулось пять коренастых ребят. У каждого на шее висел бейдж Fighter. На лице одного красовались ссадины и побои, которые при желании можно было принять за бытовые.
- Боец я, - виновато оправдывался он на границе. По ту сторону окошка широко улыбалась финская женщина.
Лица остальных бойцов из новой России выглядели свежими и отдохнувшими. Им можно было вообще ничего не говорить. Один из них за поездку не проронил ни слова. Кажется, он кивнул только один раз, когда капитан команды сказал:
- Азамат, чай возьми. Свежий.
Водитель кашлял. Дождь не отставал. Высовывать нос на остановках не хотелось. Особенно перед магазином. Желания остальных пассажиров были сформированы сильнее. Они вышли на мокрое дело, вернувшись через полчаса без потерь и побоев. В руках находились пакеты с заморской снедью.
Я судорожно схватился за телефон и залез в новости. Сообщений о начале голода в России не обнаружил. На всякий случай погуглил свойства финского сервелата. Какой-то остряк написал, что он придает сил на 36 часов и оставляет приятное послевкусие перед поцелуем. Вдруг правда? А я не вышел.
- Взял молоко и печенье. Завтра масло еще прихвачу, - рапортовал голосом водитель, на время задушив кашель. От неожиданности ослаб и ливень, превратившись в противную и липкую морось.
Человек за рулем вообще был четкий. Говорил мало. В основном, по делу.
- Границу проедем быстро. У нас выделенная линия.
Таможенники действительно согласовали микроавтобусу отдельную полосу. Встречную. Водитель с храбростью Шумахера отважно несся вперед, периодически увиливая от возникающих на горизонте автомобилей. В ответ те сигналили и угрожающе мигали фарами.
Кашель возобновился. Дождь ответил тем же. Почему-то не спалось. Я представлял, как легкие водителя отделяются от тела и сами пересекают границу. Конечно, Гоголь уже все придумал, а русские кинематографисты опошлили, но сюжет мог выйти перспективным. Особенно, если добавить туда финский дождь и побитых жизнью бойцов.
По салону разнесся запах импортной колбасы. Спать стало решительно невозможно. Внутри росла обида за родину: почему вывозить мясную и молочную продукцию из Финляндии можно, а обратно нельзя?
- Профилактика болезней домашних животных, - было написано в объявлении у таможенного пункта.
Я попытался представить, при каких обстоятельствах жизни теряю рассудок и пытаюсь накормить кота колбасой. Нашей, импортозамещающей. Фантазия напрочь отказывалась работать. К запаху мясного деликатеса добавился аромат сыра. Кто-то впереди откровенно уминал за обе щеки бутерброды.
- Наверно, украинка, - быстро решил я для себя. Язык обвинений до Киева доведет.
Водитель кашлял, дождь перестал. В темноте робко показались огни Петербурга.
17.09.2019 F