Старая Анна-Мария, застыла во времени янтарной мухой, сидит целыми днями на стуле у входа в магазин, посасывая прикус трубки, которая давно потухла. Встать бы да и раскурить, но нет ни сил не желания и сентябрьское солнце греет ее кожу, посидит еще немного. Тоже самое было в августе… и в июле… Анна-Мария может рассказать все о солнце, она знает миллион разновидностей солнечных лучей: теплое и терпкое августовское, легкое и звонкое сентябрьское, обманчиво теплое октябрьское, мартовское – просыпающееся. Спросите Анну-Марию про солнце, и она расскажет каким оно было вчера и, наверняка поделится тем, какое оно будет завтра. Анна-Мария любит солнце и раскурить бы еще эту трубку и было бы совсем хорошо. Но пока можно и так. Просто сидеть на солнце и слушать шум толпы. Стул старой Анны-Марии стоит у дверей магазина антиквариата на одной из самых старых туристических улиц города и, она сама часто думает, что служит отлично рекламой для магазина – «Антиквариат рекламирует антиквариат», но на самом деле никто так не думает, а она просто сидит и смотрит на людей. У Анны-Марии в голове спокойно и пусто, она слушает людей и наблюдает. Могла бы дать миллион советов, но ее никто не спрашивает, чему она рада. Ей так лучше видно, никто не загораживает улицу.
Вот мимо нее прошла шумная группа туристов, китайцы. Анну-Марию всегда удивляла то, что они никогда не ходят по одному. Если идут, то сразу группой. Всегда. Если кто-то один что-то делает, то это же делают все. Поэтому внутри нее, где-то, глубоко за солнечным сплетением пропитанным солнцем всех времен года, зарождается гулкий смех. Она смеется, потому что думает, что китайцы из туристических групп – это на самом деле один человек. Просто он боится не успеть и разделил себя на много других, ну, или он, настолько большой, что не помещается сам в себе.
Анна-Мария думает, что люди прячут себя в любимых вещах. Кажется, об этом она подумала, когда солнце было апрельским, ярким, звонким, блестело бликами от воды. Как ей нравилось такое солнце, под ним распускаются даже самые старые трухлявые пни. Тогда Анна-Мария сидела и думала о том, что когда людей много, они счастливы, им хорошо, они берут любимые вещи и прячут то, чего много, в них. Например, старая кофеварка похожая на космический корабль. Сколько раз эта кофеварка переезжала с место на место. Маленький, бесстрашный космический шаттл. Кофеварка – эгоист. На одного человека. Только для себя. Побаловать вечером, когда слишком занят делами, чтобы стоять над туркой. В турке, кстати, очень много людей прячут запасы себя. Вот, ты закончился, а сварил кофе в любимой турке и внутри, где было, казалось бы, совсем пусто, загорелся маленький огонек. Анна-Мария знает все о вещах, ведь не зря она сидит у дверей антикварного магазина.
Люди идут по своим делам, многие туристы, временами, украдкой фотографируют колоритную старуху на стуле, с трубкой, а те, кто живет здесь, в этом городе и часто ходит по этой улице, уже привыкли и знают, что она здесь всегда.
Сентябрьское солнце – это солнце для того, чтобы жить. Чтобы делать что-то, что нужно, чего давно не делал, или, вообще не делал никогда. Это солнце надежды, тот самый момент, который такой короткий и его надо обязательно поймать. Для этого просто сделай то, чего не делал никогда. Каждый сентябрь, когда солнце касается кофейного цвета кожи Анны-Марии, она думает о том, что нужно разжечь наконец эту чертову трубку.
Девушка, которая принесла кофе гостям кофейни напротив Антикварного магазина, большего похожего на склад старых вещей с чердака, гости выбрали столик на улице, чтобы погреться на солнце с удивлением смотрела, как старая деревянная скульптура старухи-цыганки с кофейного цвета кожей и трубкой, вдруг, встала со стула, потянулась и покрутила головой по сторонам.
«Наверное, она просто хочет раскурить свою трубку» - неожиданно подумала девушка-официантка, поставила кофе и, перебежав дорогу протянула старухе зажигалку, которая лежала у нее в кармане фартука.