Сначала немного тумана. Итак, премьер-министр Дмитрий Медведев на встрече с председателем ФНПР Михаилом Шмаковым, так сказать, “реновирует” тему сокращения рабочей недели. В том смысле, что трудовое законодательство надо менять аккуратно, чтобы не навредить людям. Но - неделю надо сокращать.
Затем “Ведомости” публикуют интервью с главой Ростеха Сергеем Чемезовым, в котором он, кроме прочего, говорит, что сам он-де не политик, что готов заниматься только практической работой. И что, по его соображениям, Путин, конечно, устал и охотно перешел бы на другую должность. А Конституцию можно немного поменять.
Одновременно “Коммерсант” публикует план экономической интеграции России и Белоруссии в горизонте 2021 года. А это, кстати, год выборов в Госдуму. Про политическую интеграцию ничего не говорится. Но народ - он правду видит (хотя и опасается ее же).
И каков мы имеем возможный политологический расклад на перспективу? ВВП переходит на некий непрезидентский пост, оставляющий ему возможность влиять, и влиять существенно. Будет ли это должность в союзе России - Белоруссии - вопрос открытый. Чемезова после интервью начали записывать в будущие премьеры. А Медведев куда тогда двинется? Неужели опять… Ой! На этом месте прервем гадания на кофейной гуще.
Во всех этих размышлениях людей, описывающих политику или занимающихся политикой, есть упущение. Оно называется - народ. А точнее - умонастроения народа, его доверие или недоверие, его готовность соглашаться или протестовать. Настроения народа показывает социология. Но базировавшиеся на социологических опросах кандидаты в депутаты проиграли в этом году ряд выборов - несмотря на деньги, несмотря на административный ресурс, несмотря на анекдотическую маскировку под “самовыдвиженцев”.
Настроения народа показывает уровень протестной активности. Но даже несмотря на качественно возросшее число протестов в здравоохранении, у меня нет ощущения готовности - что работников, что граждан в целом - в массовом порядке идти на публичные коллективные действия. Есть отдельные всплески - по экологической, “мусорной”, национальной темам. По отдельным, “пиковым” трудовым конфликтам. Но на сегодня мне сложно представить, например, массовые шествия, охватывающие многие регионы и посвященные, скажем, теме роста заработной платы. (Хотя в стране пятый год падают реально располагаемые доходы граждан, и уж чего требовать, как не роста зарплаты?!)
Возможно, ощущая вероятность невысокого отклика, Исполком ФНПР недавно предоставил регионам карт-бланш в отношении того, как проводить акции 7 октября. Рискну ошибиться, но, думаю, шествия и митинги выберут немногие. Почему? Есть два возможных объяснения. Первое - что “профбоссы” специально сдерживают народное возмущение, не пытаясь вывести граждан на улицы. Второе - что граждане (и члены профсоюза) сами не стремятся туда выходить. На сегодня я считаю правильным второе объяснение. Но это нежелание протестовать может быть разрушено уже на следующий год.
Проблема сегодняшней социальной и экономической политики заключается в почти полном отсутствии позитивной перспективы для основной массы работников. Причем - позитивной в их понимании, а не в понимании топ-менеджеров или госчиновников. Цифровое будущее?.. А как там с зарплатой и рабочими местами? Так же, как в нынешнем “ламповом” настоящем? Национальные проекты?.. Но они почти за год не придали никакого импульса экономике, не создали новых рабочих мест в должном количестве, не повлияли на рост зарплаты. Те доходы, которые получил бюджет, успешно спрятаны в золотовалютные резервы.
Сложилась странная ситуация, когда тратить деньги не разрешает Минфин, и высшим руководителям приходится придумывать, как сделать хорошо без денег. Сейчас в качестве такой идеи выступает сокращение часов в рабочей неделе.
Я эту идею полностью поддерживаю. Более того, будучи реализованной в полном объеме - меньше часов при той же зарплате - она вполне может стимулировать общественный оптимизм. По аналогии с “Крым наш” в 2014 году. Но если препятствием к ее идеальной реализации станет позиция работодателей, которые попытаются сократить зарплаты, последствия могут быть чудовищными. А частный работодатель однозначно попробует сэкономить. Государственный же работодатель до сих пор не выполнил майские указы по росту зарплат, потому что в результате экономической политики у него денег нет. А контроль, как оказалось, призрачный и на бумажке. Продолжая аналогию с Крымом, мы что - ко всем к ним пошлем “вежливых людей”, следить за неснижением зарплат при сокращении рабочей недели? Не уверен, что это возможно.
“Наверху” могут строить самые разные планы на перспективу. Рокировочки и прочие комбинации. Но при продолжении нынешней финансовой политики “пустого кармана” основной массы населения все эти планы могут завершиться вдруг и сразу. Не сегодня. А завтра? А послезавтра? Можно, конечно, попытаться написать уникальную статью в Трудовой кодекс, чтобы выиграть доверие и поддержку людей. “Не учите жить - помогите материально”.
Александр Шершуков, главный редактор газеты "Солидарность"