— Самая трудная часть пути начнется за воротами этого учреждения, — сказала пожилая дама в белом халате, сложив руки в неплотный замок.
— Я знаю, — ответил Филипп. И он не врал.
— Вы должны понимать, что вам снова захочется выпить. Может через неделю или две, а может и через месяц. Стресс на работе может лишить вас и без того шаткого равновесия, и вы под влиянием эмоций или же под напором друзей, решите, что можете позволить себе рюмочку, другую. — Она замолчала, явно давая понять, что он должен серьезно обдумать то, что она сказала. — Но это ошибка. Ошибка, которая стоила вам почти два месяцы лечения в нашей клинике, и почти десять лет вашей непростой жизни. Одна рюмка вернет зависимость в еще большей степени. Это так же, если бы вы в одночасье согласились стать монахом и соблюдать обет безбрачия. Но внезапно вас отправили в старшую школу.
— Я понимаю, — перебил ее мужчина, — не надо таких сравнений, — у меня десятилетняя дочь.
— Хорошо. Филипп, в такой ситуации, как ваша, я должна спросить, есть ли хоть кто-то, кто сможет стать вам опорой. Иногда мягкой, чтобы утешать и успокаивать, а иногда жесткой и неприступной, точно скала. Этому человеку придется почти так же трудно, как и вам. Нельзя отступать. Понимаете? Один шаг назад, и все снова в пропасть забытья.
— Думаю, моя мама справится с этой непростой задачей. В ней есть и любовь, и понимание, но в том числе и мудрость, приобретенная скорее с возрастом нежели с характером.
— Наши мамы — самая лучшая поддержка, особенно если они способны понять вас и посмотреть на ситуации не только со стороны, но и откуда-то сверху, из сердца.
— А, теперь, — она встала, — формальности закончены, бумаги подпишете на выходе на стойке регистрации. Я хочу вам сказать одну вещь.
Филипп тоже поднялся со стула и сосредоточился на словах врача. Эта женщина в белом халате, с морщинками под глазами и большой полоской на лбу, внушала ему одновременно и страх, и желание. В ней было что-то такое, немного звериное, неукрощённое и строптивое. Но за личиной доктора этого было не видно. Просто он так чувствовал, а может воображал, что Дороти, имя он узнал как-то на одном из сеансов по психотерапии, была внутри настоящей женщиной.
— Я вас слушаю, — зачем-то сказал он.
— Филипп, решение, которое вы с таким трудом приняли из-за той критической ситуации с женой, может оказаться вашим ключом к совершенно новой жизни. Но к этой жизни нужно готовиться, как к рождению малыша. Поступок не измеряется одним верным решением, он определяется курсом, которым вы собираетесь жить.
— Спасибо за все, — мужчина первым протянул ей руку, — я бы хотел, Дороти, — он назвал ее по имени, — чтобы наши сеансы продолжились и за пределами этих стен. Но я знаю, что это невозможно.
Она печально улыбнулась.
— Но никто не мешает нам дружить по переписке.
Филипп мягко улыбнулся ей в ответ, — думаю, мы будем хорошими друзьями по переписке.
— Да. — разговор пора было заканчивать, в коридоре ее ждал следующий пациент, которому она должна была сказать слова напутствия такие же, как и Филиппу. — В комнате для групповых занятий началась медитационная йога. Вы еще успеете на свое последнее занятие.
— Спасибо, — он еще раз слегка прикоснулся к ее руке, улыбнулся и почти счастливым вылетел из комнаты.
22.7#Praga_book (Прага)
Продолжение следует в новой статье. Подписывайтесь на канал, чтобы быть в курсе событий.
Читать все главы сначала по ссылке.