(Рассказ в 4 частях)
Кредит — это возможность пользоваться тем, чего ты не заслужил.
1 ЧАСТЬ
Долгие зимы оставляли после себя много вопросов. Как никто другой, Саша бы с большим удовольствием расписался на всех документах, требующих беспрекословного подчинения и выполнения главного требования. Содержание или суть сводилась бы к одному: отрицать свое существование, и ни под каким условием не вступать в контакт с реальностью.
Если это была встреча с богом — можно решить, что чистая случайность. Но с Сашей очень четко срабатывали все закономерности. Именно это гармоничное сочетание встретило его поздним вечером в парке. Оно предстало в виде двух представителей законной власти. Интонация власти и четко заученные слова — все подчинялось единому течению времени, в котором Саша Рогов оказался.
В сопровождении его привели в районный отдел. За оформление естественной жертвы отвечал веселого нрава сержант Кубарев. Обычно за такие вещи выносили выговор. Кубареву везло. Его доброжелательность ко всему миру была чужда времени и месту, где он работал. Когда сержанта спрашивали, почему он так мил со всеми, ему было достаточно сказать про множественное пространство и время, в котором ему предоставлено жить. Это было непривычно, чуждо, отталкивающе для людей в погонах. Поэтому все считали его чуть ненормальным, мягким, женоподобным.
Кубарев распорядился, или скорее всего, попросил завести задержанного в 107 кабинет. Зараженные добродетелью Кубарева, патрульные завели Сашу в кабинет. Впервые за 20 минут контакта они обратились к нему на «вы»:
— Садитесь на стул, к вам зайдут.
Как только закрыли дверь, Саша Рогов осмотрел комнату. Вид у нее был не свежий, как будто потрепанный. На стене висели карта и квартальный календарь. Странно, что все числа в календаре были красного цвета, а фотография над листами была заклеена белым листом. Перед ним стоял стол с бумагами, папками и другой канцелярской принадлежностью. Сквозь открытое окно на него смотрело черное небо, поделенное решетками на области. В одной из них Саша увидел Луну, во втором Юпитер, в третьем Венеру. В какой-то другой области, в другом варианте вселенной, в другой пространственно временной области находился он сам. Нечто изжившее себя, нечто сжимающееся, но пока не пришедшее к полному схлопыванию существо. Со стороны, одиночество этих областей было пугающим. Расколотые на фрагменты время частицы видящие друг друга, но не имеющие какого-либо контакта между собой. Саша, спутник земли и планеты наблюдали свои абсолютные закономерные жизни.
В коридоре раздался заражающий смех Кубарева. Слышались подбадривающие слова. Многие работники отделения предпочитали начинать и заканчивать свой рабочий день, именно с сержанта Кубарева. Его способность проникать и поражать определенные участки мозга своей добродетелью и веселым настроением помогали сотрудникам начинать своей день с чистого листа и заканчивать его таким же чистым и не оскверненным своим несовершенством. После такой терапии полицейский возвращался домой в хорошем расположении духа и не позволял приносить в свой дом чуждые семейному уюту проблемы и грязь с улицы.
— Ваня, заходи. Вот задержали сегодня в 23:30. В аллее сидел, без документов, без всего. Похож на «ежика»*, — сказал сержант, открывая кабинет.
— Слушай, сержант, а все-таки как тебя по имени, а то все Кубарев, да Кубарев, — зевая, произнес высокий лейтенант, остановившись в дверях.
— Да, ну ладно, потом…, — недоговорил Кубарев и быстрым шагом ушел по коридору в дежурку.
В кабинет зашел одетый в строгий костюм средних лет мужчина, подтянутый, немного спросонья.
— Так так так, так такушки, — пропыхтел майор и сел за стол.
Тишину в кабинете разбавила заставка операционной системы компютера.
— Значит так, гражданин, меня зовут майор Камин. Я буду заниматься вашим делом, если дело вообще есть.
Камин сложил руки в замок и положил их на стол.
— Ну а теперь я вас слушаю.
— Что нужно говорить? — спросил Саша.
— Почему без документов, что делал на улице. У меня только единственная просьба, рассказывай все ясно и понятно. Чтобы я не переспрашивал тебя и не уточнял на каждом шагу…
— С самого начала то есть? Вы конечно не торопитесь.
— Молодец, я не тороплюсь. Так что меньше пустых слов и ближе к делу. Имя, отчество, когда родился, давай уже…
— Можно водички? Во рту все пересохло.
Майор молча встал и отошел к окну, где стоял графин с водой. Когда стакан был полон, он протянул его Рогову.
— Ты давно уже, что ли тут? — посмотрев на часы, Камин покачал головой, ответив на свой вопрос.
Шел третий час ночи. Саша взахлеб, выпил воду. Камин стряхнул руками в стороны и резко покачал головой, чтобы проснуться.
— Меня зовут Александр Рогов, — начал Саша. Родился в 1977 году в Березовке. Сегодня меня не станет.
____________
*Еж — сокращенное название классификации преступников в органах правопорядка. Ежами или естественными жертвами называли людей, подвергших свою личность к самораспаду.
2 ЧАСТЬ
Майор Камин глубоко вздохнул и показательно закатил глаза.
— Ту-ту-ту, отчество, что значит, не станет? — перебил майор.
— Александр Иванович Рогов, — продолжил Саша. Все началось после института, ну чуть позже может. На волне всеобщего интереса к развитию бизнеса, я с ребятами решил организовать свою рекламную фирму. Друзья мои, с которыми нам пришла такая идея были людьми творческими. По образованию журналист — Митя Жолобов, философ — Лёня Жуков, художник — Алекс Ватутин.
— Были? — опять перебил Камин.
— Были, потому что я последний остался. Нас постепенно ломали, один за другим. Больше я жалею, что в это во все втянулся Лёня. Таких идеалистов еще поискать надо. Для него все, что с нами произошло, было полной ломкой его сознания.
— Он, что умер? — уточнил майор.
— Да никто не умер, послушайте, чтобы понять…
— Я тебя, конечно, послушаю. Где паспорт, где живешь, можешь мне вкратце сказать? Чувствую, ты тут уши нашел. Если, ты чего задумал, я тебя предупрежу, Александр Иванович, даже не думай мне тут романы жизни описывать свои.
— Может, отпустите меня, все равно вам ведь. Сегодня меня не станет, не будет проблемы, и я тут не буду распинаться рассказывать вам.
— Не умничай давай, вам ежам все трын — трава. Думаешь, мы тут развлекаемся все. Я тебя отпущу, ты завтра человека «хлопнешь». У меня вся жизнь «кубарем». А мне…
Иван замолчал. Ему как-то резко захотелось оказаться дома со своей семьей. Сбежать отсюда навсегда. Не видеть больше всяких протоколов, «морд» этих. Взять всю семью и уехать к черту из этого города, может даже навсегда. Он вспомнил свою Леночку, и сына Сережу. «Ну, зачем я тут мучаюсь. Так ведь ради себя и семьи, — рассуждал он в своих мыслях, — как все хорошо начиналось: Работа, даже в институте говорили, что это моё призвание. Я сам в это верил».
В дверь постучали. Сквозь открытую дверь заглянул Кубарев.
— Вань, я кофе сообразил, курнем? — спросил шепотом Кубарев.
Камин очнулся от мыслей и в задумчивости произнес: " да-да, сейчас, только…».
— Так, Александр Иванович, — резким, бодрым голосом обратился к задержанному Камин. Вот вам бумага и ручка. Пишите подробно причину…, — Иван сделал паузу, и продолжил, — где живете, где работаете, где ваши документы, я вернусь.
Камин вышел за дверь и тут же заглянул обратно в кабинет.
— Рогов, — строго произнес он.
— Да, — обернувшись, ответил Саша.
— Без глупостей у меня смотри! — сказал майор и захлопнул дверь.
Камин вышел к беседке на улице, где его ждал Кубарев. Они одновременно закурили и отхлебнули из кружек горячий кофе. На улице было тихо. Город замер. Темнота скрывала все достоинства и недостатки. Камин чувствовал какое-то своё превосходство над всем. Ему казалось, что они вдвоем охраняют этот город. Поэтому так тихо и кажется все сейчас, этой ночью прекрасно в своей неподвижности. Сонное состояние сменилось бодрым чувством ответственности за город, в котором он живет, за свою семью. Они спали, а он чувствовал, что его любят и ждут.
— Слушай, Кубарев, как твоё имя? — спросил Иван, посмотрев на сержанта.
— Ваня, ты никогда не думал о планетах? — увильнув от вопроса, сказал сержант. Вот, например, справа — это Венера, левее это Юпитер. Они как-то необъяснимо есть. Нас вот не станет, а справа всегда будет Венера, а левее Юпитер. Понимаешь? Мы приходим и уходим. Мы ничего не меняем в этом мире. Может и к лучшему. А то наломали бы дров. Но иногда хочется прорваться сквозь все это. И тут же страшно становится, потому что неизвестно. Хотя-а, знаешь, я бы, наверно, пожертвовал собой ради этой тайны. А ты?
— Не знаю Кубарев. У меня семья. Это вроде и не жертва, это всё и есть моя жизнь, хорошая, прекрасная, но ведь я всё отдаю. Вот так полезешь ради чего-то большого, все потеряешь, а там фига. Обидно, жалко себя в канаве со сломанной ногой. Клянешь себя, зато что полез, а поздно.
— Я сейчас говорю, как сейчас хочу. А потом мне скажут: «ну вот тебе дверь иди, узнавай», не знаю. Страх и тайна. Одно за другим. Потеряешь страх — узнаешь тайну. Узнаешь тайну — потеряешь страх.
— Кубарев, мне иногда кажется, ты вроде психолога у нас в отделении. Я вот с тобой поговорил и, сам не знаю отчего, но стало легче.
Сержант рассмеялся и затушил сигарету.
— Пойдем Ваня, мне тоже легче стало. Когда говоришь — легче становится. Как там твой ёж, кстати?
— Не знаю, не понимаю его пока. Говорит, завтра меня не станет, отпустите гражданин начальник.
— Убежать, что ли хочет?
— Да нет. Говорит, не будет его как проблемы и всё.
— Вань, меня к четырем Хвалебный сменит, я зайду?
— Да шел бы отдыхать, тебе целые сутки еще служить, — усмехнувшись, сказал Камин.
— Высплюсь еще, когда на Марс полетим, — сказал Кубарев и они громко рассмеялись.
Смех поднялся над зданием отделения милиции и медленно частица за частицей рассредоточился в ночном небе.
3 ЧАСТЬ
Камин зашел в пустой кабинет. Стул, на котором сидел Рогов, валялся посередине помещения. На столе лежали исписанные мелким почерком листы бумаги. В недоумении майор еще раз оглядел комнату и быстро выбежал в коридор. Коридор был пуст. Камин проверил все кабинеты, они были закрыты. Быстрым шагом дошел до дежурки.
— Мужчина в куртке, среднего роста, Рогов, которого привели несколько часов назад… — обратился он к сержанту, замещавшего Кубарева и двум пэпээсникам.
— У тебя в кабинете Иван, что случилось? — ответил ему сержант.
С другого конца коридора подошел, улыбающийся Кубарев.
— Что-то не так? Чего молчите? — спросил Кубарев.
— Рогов пропал, — ответил Камин.
— В смысле пропал? — удивился Кубарев.
— Сбежал, сученыш, вот же сука, тихушник, — выругался Камин.
Сержант, замещавший Кубарева, поклялся, что кроме их двоих никто не заходил и тем более не выходил из отделения.
— Может он в туалет, вышел, — предположил один из пэпээсников.
— Я оттуда, — ответил Кубарев.
— Так, все, быстро по всему зданию, найти мне Рогова, — строго сказал Камин и сам побежал еще раз проверить кабинет.
Через полчаса все собрались в кабинете Камина. Пробежавшись по всему зданию, они так ничего и не нашли. След Рогова простыл. Взамен остались только исписанные бумаги. Камин всех распустил. Поднял стул, на котором сидел Рогов. Сел за стол и принялся читать объяснительную записку ранее задержанного, а ныне исчезнувшего Рогова:
Объяснительная.
Врачи советуют пить больше воды, чтобы прочищать организм, вымывать из него вредные скопления. В реальности нужно средство, чтобы прочищать мозги. Выводить из них гадость, которая может вызывать гнойники, порождающие иллюзии. Это нужно, чтобы решения за тебя принимали не твои фантазии, а ты сам. Нам кажется, мы сами создаем прекрасную мысль, бесспорно, но убийцу надо наказывать, казнить. Чертовски сложно, признать свое дитя убийцей и отправить его на тот свет.
Меня зовут Саша Рогов. Я родился в пригороде Свердловска, в небольшом населенном пункте — Березовка, в 1977 году. В Свердловске я окончил университет и уже готовился пойти работать. Мне кажется, это началось еще во время учебы. У нас тогда родилась мысль купить в общагу телевизор. Денег, естественно, не хватало. Нам пришлось всей свое 402-ой комнатой занимать деньги у некоего Юрия, старшекурсника постоянно отирающегося в студенческой столовой. Он предложил нам взять у него в долг денег под проценты. Мы быстро расквитались с долгом, и потом еще при помощи Юры покупали видеомагнитофон. В своей комнате мы устраивали коллективные просмотры зарубежных фильмов. Как водится, людям, принесшим с собой алкоголь, вход бесплатный.
Затем были идее с видеосалоном в более крупном масштабе. Тогда в первый раз, мы всей компанией, как говорится, попали. Странным, очень странным образом, у нас украли из комнаты деньги. На аренду, взятки и закупки кассет, денег не было, мы повязли в долгах и лишились всего в итоге. Нас было четверо. Как-то легко мы все это пережили. Вместе всегда легче. Как-то угол ответственности смещен на того кто справа или слева, и так по кругу.
Тогда время текло по-другому. Время было океаном с волнами, с бескрайним простором, без конца. Сейчас время кажется выжженным полем, с видимым горизонтом и также без конца. Мы окунались в воду, плыли по волнам, почти не оглядываясь. Теперь я вижу время, как видело бы его дерево у края дороги: время, ведущее от горизонта к горизонту.
После нескольких лет метаний, мелкой подработки нам захотелось нечто большего. После окончания универа у нас появилось еще больше времени на реализацию замысла. Мы арендовали одну комнату в каком-то старом заводском здании. Сейчас я бы назвал его коммунальные офисы или, по-простому, клоповник малого бизнеса, а тогда мы думали и называли новое место работы — офис центр на Калинина. Так и началась работа в нашем новом рекламном агентстве — «Квазар».
После первого года работы у нас появилась уверенность в себе, и мы решили, что нужно улучшать как-то свою жизнь. У всех появились семьи, у кого-то дети. В это же время широкое развитие получили банковские кредитные программы. Каждый из нас купил себе по автомобилю, естественно в кредит. Как и все остальные у нас была даже не надежда, а уверенность, что мы досрочно погасим этот кредит. А деньги берем, чтобы быстрее получить удовольствие, комфорт и мобильность.
Сейчас я отлично понимаю, как нестабильность мира, в котором мы живем, напрямую отражается на мыслях человека. Фантазии о будущем разгоняют порой наши мысли до таких скоростей, что мы с легкостью поглощаем реальность, не обращая внимания на время, которое остается неподвластным для нас источником жизни. Порой самые трезвые расчетливые совершают под влиянием иллюзий сумасшедшие поступки, роковые ошибки. Фатализм прекрасен в поэзии и прозе. На деле, после нескольких таких решений, шарик окажется в ячейке с чужим числом.
Мы можем опередить время только в нашем мысленном, подменном сознании. На деле, физические законы стабильны. Поэтому относительно истребителя, наше время будет замедляться, давать нам повод для отсрочки и оправданий, в реальности мы всегда дотягиваем до последней секунды и происходит то, что и должно происходить.
Таким образом, мы расширяем потребности, не обращая внимания на возможности. А с ними так ничего и не случилось, они остались почти на прежнем уровне, вернее они стали сокращаться. Уже через год на мне висело несколько кредитов. Я научился виртуозно брать и отдавать чужие деньги. Пелена иллюзий закрывала от меня истину, у этих драконов есть хвосты, за счет которых происходит самовоспроизведение и рост особи.
Со всем этим я еще и заработал привычки, а это зелье по чище всякой логики. Хорошая одежда, хорошая машина… после удобного бизнес класса, кажется невозможным ездить на «экономках».
Уже через полгода, половина моих заработков стала уходить на проценты, через год на чаше кредитных денег были все мои деньги. Этим можно обозначить первый этап схлопывания. Когда общая масса превышает порог, а скорость прогрессирует, в таком постоянном состоянии — начинается процесс сжатия.
Для меня это был перелом. Я помню, мы тогда собрались всей компанией. Мы молча просили друг у друга помощи. Это были поминки наших мечт. Помню, кто-то один сказал тогда: «Как дети…». В действительности нам всем уже было тогда за тридцать.
Мне пришлось постепенно расставаться с кредитно нажитым имуществом, которое относительно банковских процентов теряла свою цену в том же ритме, но в обратном направлении. Была ли у меня тогда надежда? Конечно, если бы не она, может я бы как Лёня…
Лёню Жукова нашли повешенным в своем доме на ручке двери. В пустом доме были разбросаны бумаги с печатями и подписями, квитанции и другие документы. Лёня один из первых лишился самого важного — семьи. Жена с детьми переехала в другой город. Сначала они еще поддерживали связь, но потом, это стало не безопасно и они развелись.
Самое жуткое — это когда ты ни о чем больше не можешь думать, кроме долгов. И эту машину не развернуть, она планомерно прижимает вас словно пресс. Жестокость в том, что сначала это происходит медленно, а потом все быстрее и быстрее. И у тебя нет врагов, кроме себя. Создатель пресса ты сам, вершитель, рулевой. Эту машину придумал ты сам, ты сам нанял этих людей, которые просто исполняют свой долг или также трудятся на свою машину. Эти люди улыбаются и подписывают бумаги, любезно напоминают о дате платежа или в мягкой форме угрожают вам.
Я писал уже о скорости, поскольку она прогрессирует, то ежемесячные платежи под этим действием становятся еженедельными. Перекредитование дает возможность отсрочить один кредит, уплотняя график.
Через два месяца я платил по кредиту каждую неделю. Может по иронии судьбы, я устроился работать в банк, мелким клерком. Со стороны — это было выгодным для меня: работникам банка выдают кредиты по сниженным процентам. На самом деле я уже ходил по малой орбите, я был близок к полному поражению. Через месяц, я не мог платить за съемное жильё и устроился работать охранником в банк. Две ночи я был на рабочем месте, остальные две мне приходилось ночевать на вокзалах. Я чувствовал себя навсегда отставшим пассажиром. Посадку на мой скоростной поезд относительно моего времени никогда не объявят.
Возможно ли было убежать, конечно, но куда? Променять одну не свободу на другую — это было не по мне.
Последняя неделя была самой сумасшедшей. В понедельник у меня заканчивался один кредит в банке. Утром я уже стоял у дверей кредитного отдела взять следующий кредит т. к. до 20:00 у меня был платеж за второй кредит. Я рассчитывал успеть. Во вторник у меня по графику было два платежа в другом банке. В среду заканчивался микрозайм, под сумасшедший процент. После его оплаты я мог на неделю взять опять сумму, чтобы оплатить пару экспресс-кредитов в четверг. Это еще, не считая, просроченных задолжностей по двум большим кредитам. Их минус в больших ежемесячных платежах. Но в какое-то время они меня выручили. Я смог расквитаться с десятком не выгодных микро кредитов.
Возможно, все произошло бы и раньше. Но каждый раз какое-то везение спасало меня. Если бы не понедельник, я бы легко вышел на самую близкую орбиту. Я бы платил и брал кредиты ежечасно, каждый день. Не знаю, смилостивился кто-то надо мной или дальше уже было некуда…
За дверями кредитного отдела запустили механизм. Я вышел из кабинета пустой. Нет, мне не отказали, просто изменилась политика рассмотрения заявок. Теперь нужно было ждать одобрения три дня. Таким образом, за вечерний кредит пришлось просить перекредитования, но поскольку больше двух раз эта услуга недоступна, мне отказали. Кредитный штраф — это когда тебе на сумму задолжности плюсуют еще проценты от общей суммы долга. Мне все было понятно и не удивительно. Таких штрафов у меня было много.
Во вторник мне удалось взять два микрокредита, для погашения других кредитов. Это было жутко, процент переплаты был просто сумасшедший. В среду мне позвонили с работы и стали угрожать. Кредиты в счет зарплаты превысили 230%. С этим они уже не могли считаться. Я был на 230% не выгодным работником для банка. А также, в этот день, «чудовище» микрозайм, превратился для меня в макродолг. В моем сознании я представлял, как выглядят эти жуткие заверюги.
В четверг, я перестал бороться. Сражение проиграно. Процесс запущен. Все сработало четко и в нужное время. Движение механизма меняется независимо от наших привычек. И это закономерности.
4 ЧАСТЬ
Камин облокотился рукой о стол и смотрел на расцветающее небо. За его спиной висел календарь событий. Раньше на календарях отмечали праздничные дни, теперь даты платежей. Это было последнее дежурство перед выходными. Он с удовольствием стер бы из памяти сегодняшнюю ночь, также как она стерла Сашу Рогова. Весь мир теперь будет жить в поисках Рогова. Но его теперь уже не найти не по эту сторону горизонта не по другую. Его физика перешла в другое состояние, его душа материализовалась и разделилась на миллиарды осколков. Возможно, это следующее состояние человека после долгого периода одиночества, когда оно превосходит, переживает себя. Когда скорость перестает быть заметна физическим глазом. На первый взгляд, можно подумать, что так выглядит вечность. Но это только со стороны. Для Рогова давно уже все произошло. И если его смерть родилась через секунду после рождения, то теперь она его настигла. А на горизонте мы еще долго будем наблюдать его. Насколько долго? Зависит только от нашей скорости.
P.s.
Я надеюсь, у вас сегодня будет хороший день!
Подписывайтесь на канал Короткие рассказы, ставьте класс и пишите о своих впечатлениях!