Стивен Миллхаузер, получивший в 1997-м Пулитцеровскую премию за роман «Мартин Дресслер», использовал форму множественного числа первого лица в ряде своих произведений, в том числе в замечательном «Метателе ножей», и в интервью 2003 г. сделал на этот счет такое интересное признание:
«Я заметил, что это местоимение влечет меня все сильнее и сильнее – отчасти потому, что оно позволяет мне передать весь драматизм ситуации, когда целое общество ополчается на человека или группу, представляющую для него угрозу, а отчасти потому, что кажется новым и любопытным. "Мы", которое не тащит за собой груз из сотни миллиардов историй, как в случае с "я" или "он", поразило меня своей неизведанностью, своими нераскрытыми возможностями, и я еще не раз к нему вернусь».
А затем Миллхаузер высказал необычное мнение о том, чего можно достичь, используя это местоимение:
«Меня занимает то, как сомнения и нерешительность в вопросах этического характера приобретают больший вес или значимость, когда распространяются на группу людей. Один-единственный рассказчик может интерпретировать событие множеством способов или может изобрести бессчетное число вариантов, как уклониться от морального выбора, но подобная неоднозначность в сознании целой группы людей становится публичной, общественной, даже политической и имеет совсем другой вес. ‹...› Этические колебания "нас" в "Метателе ножей" вызывают бóльшую тревогу, чем могли бы вызвать колебания "меня" – или это тревога другого рода».
Миллхаузер верно подмечает, что группа людей, испытывающих одни и те же этические сомнения, может придать сюжету весомости, но многие истории не позволяют использовать этот прием – «Преступление и наказание», к примеру, требует наличия одинокой центральной фигуры. Все зависит от того, о чем вы хотите рассказать. *Р. Коэн. «Писать как Толстой: Техники, приемы и уловки великих писателей».
~~~~~~~~~~~~~~
Кто читал произведения Стивена Миллхаузера?