Одним из удивительных свойств красоты является ее обворожительное влияние, так что, говоря о вызываемом ею любовном влечении, невольно приходит на ум связь с какими-то потусторонними колдовскими силами. Ну что же, хотя бы ради любопытства давайте направимся к берегам архипелага Магия Влюбленности и осмотрим его достопримечательности.
Приближаясь к архипелагу, с высоты птичьего полета мы видим, что, казалось бы, хаотично разбросанные острова странным образом напоминают облик человека. Нет, пожалуй, у нас не хватит целой жизни, чтобы обойти все это и дать островам имена так, чтобы они гармонично легли в единый образ. Возьмем лучше подходящий справочник, дающий какую-нибудь вызывающую доверие схему строения человека, хотя бы его головы, поскольку то, что нас интересует, называют «обворожить», «околдовать», «вскружить голову». А если будет время, то справимся и о том, что может означать «поразить сердце» и «пленить душу».
Открываем первый попавшийся под руку справочник и читаем: «Во время сна или транса физическое тело человека работает в автономном режиме, а его сознание в своем измененном состоянии может взаимодействовать с тонким (астральным) телом человека». Далее говорится о том, что астральное тело – это лишь нижний уровень матрешки тонких энергетических оболочек нашего физического тела, что дальше следует… Здесь, пожалуй, следует… остановиться. Кажется, и так становится понятной технология магического влияния любовного очарования.
Дело выглядит, по-видимому, так: сознание влюбленного под воздействием бездонных глаз, таинственной улыбки, журчащих, как весенний ручеек, речей, изумительных жестов и поз, изящных движений и т. п. переходит в режим измененного состояния сознания, в нем эти сигналы определенным образом интерпретируются и сообщаются астральному телу, которое перестраивается и начинает по-новому влиять на физическое тело: ускоряя сердцебиение, замедляя дыхание, бросая то в жар, то в холод. Между влюбленным и объектом любви, точнее, их энергетическими телами возникает невидимая глазом таинственная связь.
Подобная связь, как справедливо отмечает в «Этюдах о любви» Ортега-и-Гассет, обнаруживается и в мистических книгах разных народов, где «речь идет о трансцендентном путеводителе, стремлении души к Богу. И этапы пути, и те силы, которые оказывают ей поддержку, неизменно одни и те же».
Если необычное состояние мистика напоминает влюбленность, то крайне интересно проследить в любви «гулкое одиночество», так называется опустошение души, которое необходимо и без которого невозможно достижение мистического экстаза.
Но прежде чем обратимся к «гулкому одиночеству» влюбленного, приведем еще одну цитату из «Этюдов», которая поясняет работу магии любви: «Достигнув слияния (с Богом) и снова взглянув на вещи, он их-то как раз и не видит, а видит их отражение в том, что отныне для него только и существует – в Боге или в любимой. Блаженное состояние… Именно это буквально и означает „экстаз“: быть за пределами себя и мира».
Косвенным указанием на опустошение души, предшествующее истинному брачному союзу, по-видимому, являются библейские строки: «…посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей». Освобождение сознания от всех, в том числе и родительских, привязанностей является одним из парадоксальных условий любви. Пути такого переворота сознания зависят от индивидуальных особенностей. В одних случаях под воздействием любовных чар все эти привязанности могут быстро улетучиться, и пустое место всецело заполнится предметом страсти. В других - речь идет о глубоком и многоступенчатом процессе преображения сознания, которое очищает душу от лишних и чуждых брачному союзу элементов. Это нередко проявляется в жгучей потребности перед объяснением в любви или накануне свадьбы открыть партнеру все свои сокровенные тайны и даже скелеты в шкафу, передав, как Лев Толстой, будущей жене для прочтения дневники своей бурной молодости.
Кое-что об этих откровениях и связанных с ними душевных метаморфозах можно узнать из алхимических трактатов. Обратимся к ним с помощью традционалиста Александра Дугина. Вначале происходит «очищение подлинно мужского начала» от немужских, по сути женских, элементов в результате той или иной практики инициатической смерти, или, в терминологии алхимии, черного брака. Тем самым «открывается возможность создавать себя самому по собственному замыслу не через отеческую инерцию, а через собственное самоутверждение». В этом новом качестве мужчина вступает в «белый брак», то есть в брак с чисто женским началом, иными словами с «пластической послушной материей».
Богослов и юнгианский психолог Томас Мур считал, что преимуществом «видения брака как алхимического процесса является возможность для „Я“ выйти наружу и посмотреть со стороны». При этом, по его убеждению, в браке «алхимия работает с помощью эротической энергии, а не ума и не воли» для «соединения элементов, которые были разделены».
Наверное, это и есть описание того брака, который, как говорят оптимисты, происходит на небесах, в то время как на земле звучит свадебный марш. Вот там, в параллельном пространстве, и может возникнуть библейская «одна плоть», которую также называют андрогинным существом, обитающим в высших мирах.
Однако хватит ходить вокруг да около туманных сущностей, пора возвращаться на твердую землю и попытаться найти надежные ориентиры в условиях свободы выбора партнера по любви. Но прежде позволим себе с новыми мыслями вернуться к загадке красоты в ее крайней роковой форме.
Когда я в годы увлечения приключениями дождался наконец прибытия каботажного судна и возвращался на материк после посещения архипелага Магия Влюбленности, в уютной каюте капитана, рассказывая обо всем необычном, что там повстречал, услышал вопрос о людях-андрогинах, сравнимых по возможностям с богами, следы которых, как говорит молва, иногда обнаруживают в горах архипелага. Я читал о них у Платона, но, увы, ничего такого мне не встретилось, видно, это было очень давно, и они уже все вымерли как динозавры. Однако этот разговор навеял мне мысли о том, что те или иные сверхчеловеческие качества андрогинов могут и в нашей обыденной жизни встречаться в отдельных людях.
В отношениях любви известна необъяснимая чарующая привлекательность так называемых роковых женщин, или, как говорят французы, la femme fatale. Встреча с такой женщиной потрясает, ее образ не выходит из головы, возникает ощущение чего-то неземного, будоражащего воображение и манящего за собой. По свой силе и настойчивости это влечение похоже на сексуальную тягу, но оно, очевидно, выше ее и в каких-то неизъяснимых нюансах отличается от чувства любви. Сложно сказать, что является главным в дьявольски исполненном образе роковой женщины: многозначительная поволока глаз, нежная и загадочная улыбка, невесомое изящество движений, аура близости и понимания, – да и вряд ли это прояснит природу ее чар.
Скорее всего, эти отличительные черты являются сигналами для каких-то особенных потенциалов нашей личности, прикосновение к которым обнаруживает громадную пугающую пропасть между нашим реальным «Я» и тем возможным «Я», куда нас может завести высокая роковая любовь. В этой связи можно считать, что любовь, которую обычно испытывают люди, связана с активизацией только реально доступных границ преоьражения "Я" влюбленного, так называемых зон ближайшего развития.