В то время, когда уехавшие автомашины повернули на проселочную дорогу, которая почти перпендикулярно выходила на трассу, башня БТР вдруг повернулась в их направлении, а затем раздалась короткая очередь 30-мм пушки. Недалеко от колонны удаляющихся автомашин показались небольшие разрывы малокалиберных снарядов.
Лейтенант сначала просто опешил. Кто разрешил открыть огонь по гражданским лицам? Спросят-то с него! Он подскочил к бэтээру и принялся колотить по броне рукоятью пистолета «Грач» ...
- Ты что творишь? – заорал он.
В это время БТР продолжал стрельбу короткими очередями, отстреливая пустые гильзы вверх и в сторону.
Лейтенант содрал с лица противогазную маску и схватился за рацию:
- Двести семнадцатый, ты что, с ума сошел? Немедленно прекрати стрельбу!!!
Затем, словно что-то вспомнив, офицер подскочил к командирскому люку и открыл его:
- Ефрейтор Штиль, ты что, с ума сошел? Идиот!!! Прекрати стрельбу! Псих ненормальный!
Башня с цифрой «217», вдруг прекратив стрельбу, стала разворачиваться в сторону военных грузовиков.
Лейтенант чуть ли не кубарем скатился с лобовой брони, упал на дорогу и в ужасе вдруг понял, что дальше произойдет что-то непоправимое, и все потому, что там внутри сидит съехавший с катушек псих.
Через мгновенье раздались короткие очереди в упор по грузовикам, потом по полицейской машине и следом по оставшимся здесь стоять легковым автомашинам. Лейтенант инстинктивно вжался в асфальт. Вокруг полетели осколки взрывающихся и разбитых автомашин. Один ударил по каске. Второй слегка оцарапал левую руку ниже локтя. И такая злость пробрала офицера! Если и впрямь сейчас вокруг имеется эпидемия, то он уже наверняка заразился через открытую небольшую рану и через незащищенные дыхательные пути. Причем эта мысль сработала только тогда, когда осколок его оцарапал. Боль словно привела лейтенанта в чувство, пробудив звериную ярость!
- Ах ты падла! – офицер вытащил из подсумка гранату «лимонку» Ф-1 и швырнул её в открытый командирский люк бэтээра, а сам отпрыгнул в сторону.
Раздался достаточно громкий взрыв внутри бронированной машины.
На уровне подсознания лейтенант боялся мощного взрыва из-за детонации боеприпасов, но в жизни все немного и проще, и сложнее одновременно…
Детонации боекомплекта не произошло, это трудно сделать таким маленьким зарядом, если он попал не туда куда надо. Но зато резкий пневматический удар от взрыва гранаты мгновенно прибил насмерть свихнувшегося ефрейтора Штиля.
Удивленный лейтенант смотрел на невзорвавшийся БТР, на разгорающиеся грузовики, на груды тел убитых бойцов, на горящие легковушки и ничего, кроме отупляющей радости от того, что он пока живой, не было. И тут он заметил, как повалил дым от колес БТР, видимо какая-то горящая головешка или огненные брызги горючего сумела их поджечь. Офицер засунул пистолет «Грач» в кобуру на поясе и бесцельно пошел прочь. А бэтээр стал разгораться только сильнее. Вот уже почти все колеса с правого борта горели. Изнутри люка тоже повалил легкий дымок, вливаясь в разрастающиеся черные клубы горящей резины.
- Саня! – вдруг кто-то окликнул лейтенанта.
Он оглянулся и увидел измазанного в грязи старшего лейтенанта полиции.
- Стас? Ты живой?
- Сам удивляюсь. Мы оттащили твоего Чикова к нашей машине, положили в тенек. А мой напарник Серёга погиб, остался в машине!
Полицейский говорил громко, так как, оглушенный взрывами и стрельбой, он теперь плохо слышал. Лейтенант же слушал его, не понимая, о чем вообще идет речь, а тот продолжал громко говорить, почти кричать:
- Ну, а я, значит, отошел чуть в сторону, к обочине, чтобы спокойнее поговорить по рации. Тут нас и накрыло. Твоему Чикову разворотило живот. Минуты две мучился. Серега хотел отъехать на машине. Не успел! Остался в машине, вот и погиб!
Наконец сознание лейтенанта стало проясняться, и он спросил полицейского:
- Ещё кто живой есть?
- Не знаю, похоже нет.
Тут от крайней машины поднялись два солдата.
- Мы живы! – сказал один из них.
- Ткаченко, Самсонов? Как вы спаслись?
- Да вы же нас сами отправили оттаскивать товарища сержанта! - ответил Самсонов.
- Ах, да! Вспомнил! Да уж!
- Так что вы, товарищ лейтенант, спасли нам жизнь!
Лейтенант устало махнул рукой:
- Всем отойти на сто метров! Осмотреться! – это первое, что пришло ему в голову.
Однако люди послушно отошли на безопасное расстояние от горящей техники. Лейтенант тяжело уселся, скрестив ноги. Солдаты повалились рядом, прямо на траву. Старший лейтенант остался стоять на ногах. Офицеры озирались по сторонам, постепенно приходя в себя после всего случившегося.
Первым нарушил молчание полицейский, он спросил:
- А что за псих сидел в бэтээре?
- Ефрейтор Штиль! – вяло ответил лейтенант.
- Тут твой сержант такое про него успел рассказать, прямо не знаю верить или нет. Но, судя по тому, что он натворил, я почти уверен, что сержант не врал.
- А что он рассказал?
Стас зачем-то оглянулся по сторонам, надел полицейскую бейсболку, которую до этого держал в руках, а затем заговорщицким голосом стал рассказывать про всё, что случилось с Чиковым.
Лейтенант слушал и не верил своим ушам. Когда рассказ закончился, он спросил:
- Сам-то что думаешь? Эпидемия?
- Да! Эпидемия психов! Я тут, до этого, по рации слышал от наших что-то подобное, но не верил! А сейчас вон сам смотри! – он кивнул в сторону горящей техники.
В это время откуда-то со стороны Москвы послышалась отдаленная яростная стрельба. Оба солдата встревоженно приподнялись. Ткаченко так и остался в противогазной маске.
Лейтенант схватил рацию:
- Первый, первый! Ответьте седьмому! Что там у вас случилось? У нас тут полный песец! Полный! А что у Вас?!
Но в ответ, кроме помех радиоэфира, ничего слышно не было.
- Они что там все вымерли, что ли? – осипшим голосом спросил он, и тут же спросил: - У кого попить есть? Горло пересохло!
Рядовой Самсонов подал ему свою флягу. Лейтенант жадно выпил, утерся рукавом и сказал:
- Слушай мою команду! Уходим отсюда нахрен! Внутреннее кольцо оцепления наверняка прорвано. Сейчас сюда хлынут толпы зараженных!
(продолжение следует)
Поддержите морально автора, поставьте лайк! Подписывайтесь!