(продолжение главы о счастье)
В целом, рецепт моего счастья при условии, что у близких тебе людей всё хорошо, очень прост:
1. иметь классного парня (или лучше пусть он имеет меня. и не меньше двух раз в неделю!) (фу как неприлично!!),
2. быть здоровой (да-да, я тоже заметила, что переступила ту возрастную границу, когда здоровье стоит отдельного упоминания),
3. заниматься делом, которое мне нравится и получается (самореализация, развитие своего потенциала и бла-бла-бла), и зарабатывать им же.
Давайте опустим здесь модные шмотки, красивое нижнее белье, путешествия на западное побережье штатов и в Исландию, возможность влиять на экологию вообще и сбор раздельного мусора в своём районе в частности, защиту прав меньшинств, китов и т.д. Очевидно же, что этот список можно продолжать до бесконечности.
И прелесть этого списка в том, что с каждым новым отзывающимся в тебе пунктом твоё личное счастье будет уменьшаться в геометрической прогрессии. Ведь ты хочешь всего и сразу. А такого не было даже в счастливом детстве твоего самого противного и избалованного жизнью одноклассника.
Но вернёмся к моему списку. Совсем недавно, неожиданно для меня самой, в момент, когда я уже окончательно смирилась с тем, что вся эта тема с любовью не для меня, я встретила ЕГО. По классике жанра. Для простоты будем называть его привычным «уан энд онли».
Если это кто-нибудь читает из 22 века, то поясню, отношения с «уан и онли» могут длиться всего пару месяцев или даже недель, если ты четырнадцатилетняя школьница, но всё это неважно, ведь мы живём здесь и сейчас, и потому — не боимся громких фраз. В независимости от того, сколько это будет длиться (несколько месяцев, год или чуть меньше вечности), для меня в данный момент первый пункт закрыт (родители выдохнули).
Следующий пункт можно также закрыть без каких-либо особенных разъяснений: если болезни души не в счёт, а всё остальное у тебя функционирует и не нуждается в саппорте по расписанию, то можешь до поры до времени позабыть об этом. Главное — ходи хотя бы раз в год на общий осмотр и не плачь слишком громко над счетами. Хотя, как говорит моя мама, слёзы — это хорошо, «они очищают душу».
Последний же пункт — настоящая лотерея. Для себя я ещё не поняла по какому принципу между людьми распределяется осознание «дела своей жизни». Самое очевидное, что хотелось бы использовать в качестве коэффициента, — это рефлексия, но тут же всплывают лица с прекрасной склонностью к ней и достаточно чёткими ориентирами в жизни.
Но если на время забыть об этих ребятах и вспомнить о более классических представителях миллениалов, то главную проблему на пути к себе вижу в том, что в их головах всё равно есть понимание, какая из профессий плюс-минус перспективная, а какая нет. Что делать нормально и не вызывает у окружающих слишком много вопросов, а что довольно необычно, или даже радикально.
Причем радикальность для тебя тем ощутимей, чем меньше уверенности в том, что это нестандартное действительно твоё. И что сделать ставку на него всеми фишками ценой в общественное одобрение, молчаливую родительскую веру в тебя и безболезненный риск стоит свеч.
Если для кого-то безболезненный риск является оксюмороном, то напомню, что миллениалы — крайне уязвимое, изнеженное поколение из всех, что были до. Для них пойти на риск — всегда взвешенное решение. Если бы я была среди тех, кто дает альтернативные названия поколениям, то выдвинула бы следующее — «поколение сыкунов». Может показаться немного неуважительным, но уловите здесь нотку любви матери, которая на самом деле и рада, что её чадо не рискует своей задницей так, как рисковала она сама в своей молодости. Я не мать, но дочь такой матери.
Вернёмся к поиску себя и своего дела. Это краеугольный камень всех размышлений современного человека 21 столетия, не только миллениала. Именно этим обусловлен умопомрачительный успех книг по саморазвитию и самокопанию. Честно, это моя любимая рубрика. Авторы обещают научить вас чему угодно, кроме того, конечно, чтобы самому искать свой путь, не слушать других, пробовать и учиться думать своей головой.
Если тренды в современной литературе сохранятся, то не удивлюсь, когда весь фикшн вытеснят всевозможные истории успеха, которые являются ничем и иным, как трехсотстраничным актом самолюбования ноунеймов, об успехе которых мы и не узнали бы, не попадись на глаза нам их книги.
А фамилии мы и так не запомним.
Но и это скоро станет неважным.