Сентябрь 2014 года.
В этот белорусский город я хотел попасть еще с ноября 2013 года, когда узнал, что именно там располагался во время Великой Отечественной войны один из многих гитлеровских концлагерей в оккупированной БССР – Шталаг № 342. Осуществить мечту удалось в 2014 году во время третьего приезда в Беларусь. Ехать в Молодечно я решил с самого утра, чтобы успеть посмотреть не только Шталаг, но еще и немножко послоняться по окрестностям. Взял билет на региональную электричку (всего-то 75 км от Минска), уселся и двинулся…
В утренней электричке ехать очень прикольно: основной контингент в это время – разного рода дачники. Вагоны наполняются различными сельскохозяйственными запахами, начинаются массовые диспуты: что, где, как лучше сажать, поливать, удобрять, убирать. В общем, прокатившись так раза 3–4, можно полностью пройти теоретический курс молодого огородника.
Сидящая рядом со мной пожилая женщина, выяснив, что я не местный от слова «совсем», начала меня просвещать, рассказывая легенды об этих краях. Так, как первое упоминание о Молодечно относится к 1388 году, преданий и историй об этих местах, ой, как немало. Например, одна из них повествует о происхождении названия города от имени младшего (по-белорусски «малодшага») литовского княжича (княжеского сына) Молодечино (по-белорусски «Маладзечына»), которому когда-то принадлежала эта земля. Официальная версия куда скучнее: «”Молодечно” происходит от названия речки Молодечанки (Маладзечанка), которая исчезла в результате мелиоративных работ». Строго говоря, версии друг другу не противоречат, и каждый считает так, как ему нравится. Женщина мне рассказывала еще много чего интересного. Большую часть ее историй я, к сожалению, забыл. Но что помню точно, так это то, что она заговорщицким тоном посоветовала мне приглядеться внимательнее к станции Уша. Я, если честно, до сих пор не понял почему. Обычная маленькая станция, чистенькая и аккуратненькая. Но не более.
Отдельная история – певцы в электричках. Забегая вперед, скажу, что на всем протяжении пути в Молодечно и обратно, в вагоне, где я ехал, они выступали несколько раз. Была девушка-скрипачка, был парень, игравший на гитаре ДДТ-шную «Белую реку», но особенно мне запомнился паренек с флейтой, который своим писклявым голосом выводил: «Беларусь моя, Беларусь моя… Ты красавица светлорусая..». Надо сказать, эти артисты заметно подняли настроение.
Доехав до Молодечно и выйдя с вокзала, я умилился. Перед вокзалом стоит скульптура (одна из самых моих любимых) молодой женщины, везущей чемодан, на котором улегся котик. Композиция смотрится настолько красиво и гармонично, что настроение аж взлетает. Кстати говоря: ни до, ни после Молодечно таких милых вокзалов и привокзальных скульптур, которые, так сказать, «в тему», я пока не видел. Кстати, эта скульптура - одна из самых любимых, увиденных мной.
Гуляя по городу, я увидел две прикольные вывески, что называется, «шедевр маркетинга». Так, при взгляде на здание, где, судя по вывеске, находятся два магазина – строительный и продуктовый – возникает мысль: «Удобно, однако. И стройматериалов прикупить можно, и подкрепиться». Или как выразилась однажды моя единомышленница и друг Александрина: «И дрын, и семки в одном окне».
Больший интерес у меня вызвал киоск, где, судя по названию, продавали запчасти для велосипедов и мотоциклов и, как ни странно, бензопилы. Сочетание названий «МотоВело»+»Бензопилы» вызывает недоумение: какое отношение к мото и велотехнике имеют бензопилы? На случай Зомби-апокалипсиса, что ли?
Еще один момент, который меня умилил: плакат, призывающий беречь водоемы. На нем так и написано, правда, на белорусском языке, но перевод такой: «Рыба не пожалуется! Берегите чистоту водоемов!». Правильный призыв...
Походив немножко по городу, я пошел к Шталагу, ради которого и приехал. Пока я добирался, я прошел то ли мимо двух, то ли трех немаленьких церквей. Повторился Слонимский эффект: в небольшом городке такая концентрация храмов создает впечатление, что он полностью из них состоит.
Мемориал Шталагу № 342 выглядит мрачно. Не ужасающе и пугающе, а именно мрачно. Сделан в форме каменного барака со списками погибших внутри помещения. К сожалению, внутрь попасть можно только по знаменательным датам. Но даже сквозь закрытые ворота видны списки погибших (правда, очень плохо) и памятные свечи, расставленные на ступенях. Смотришь на памятную табличку, смотришь издалека на списки сгинувших в этом жутком месте и становится страшно от осознания того, что здесь творилось.
После войны среди бывших солдат Вермахта была популярна отговорка в стиле «людей в печах жгли злые ССовцы, а мы – солдаты, честно воевали». На самом деле, Вермахт тоже неслабо отличился в уничтожении мирного населения. Помимо того, что солдаты Вермахта частенько не церемонились с населением захваченных населенных пунктов, на их совести еще и «Шталаги».
Дело в том, что концлагеря, созданные гитлеровцами, делились на два типа – те, которые курировались СС, и те, которые курировались Вермахтом. Последние назывались «Шталаг» (от немецкого Stammlager). Во время войны там содержались военнопленные и «неблагонадежные» местные жители. Если про «обычные» концлагеря, такие как Дахау, Освенцим, Бухенвальд, Тростенец известно довольно много, то история Шталагов, в том числе, и 342-го осталась «в тени». За годы оккупации на его территории было убито 33 150 военнопленных и мирных жителей.
Местные жители, однако, к такому мрачному соседству уже привыкли. На площади перед мемориалом гуляют мамочки с колясками, играет ребятня...
Поглядев еще немного на Шталаг, двинулся я назад, в Минск. Обратная дорога запомнилась одним случаем. Сидящий передо мной юноша о чем-то ругался по телефону со своей барышней (или сестрой). Коронной фразой в споре было: «Лера! С тобой невозможно спорить, потому что ты женщина! А раз спорить невозможно, сделаю все по-своему!». Мысленно посочувствовав этому чуваку, я задремал. И не просыпался уже до самого Минска.
P.S. Стела героям Великой Отечественной войны.