Сергей Пашин – профессор кафедры судебной власти Высшей школы экономики, бывший судья Мосгорсуда – в интервью White News рассказал о том, что изменилось в судебной системе за последние годы, как человека в суде меняют «роботы», смогут ли силовики арестовывать без санкций суда.
Мы начинаем публиковать большое интервью с Сергеем Пашиным в нескольких частях. Сегодня – часть первая.
— Вопрос от наших коллег, который уже назрел: почему ни одно заседание суда не начинается вовремя?
—В России 35,000 судей. Далеко не все из них – это судьи первой инстанции, много работает на кассации, на апелляции. И только гражданских дел – 16 млн. Соответственно, довольно типично, что судьи назначают несколько процессов, скажем, на 10 утра. И смотрят, пойдет ли процесс. Если процесс идет, то есть все собрались, то судья в него вгрызается и доводит до конца. А остальные дела переносятся.
— А есть какая-то идея, как это отрегулировать? Потому что и для прессы, и для участников судебного процесса – это пытка.
— Конечно, это вопрос организации процессов, вопрос технологий. В целом ряде случаев это вопрос того, что судья не сам начинает процесс, а клерк суда говорит: «Поговори сначала с меньшим братом». И отсылает к медиатору – человеку, который поможет решить конфликт, не прибегая к суду. В любом случае, судей надо разгружать. Можно бесконечно наращивать количество судейского корпуса, но пропорционально будет возрастать и количество дел.
СДЕЛКИ С ПРАВОСУДИЕМ
— Была же попытка, на которую потрачен колоссальный бюджет. Речь идет об экранах, висящих в том числе в Мосгорсуде, с расписанием, которого нет. Они не работают. Почему так получилось? Это же была реальная попытка регламентировать мероприятия.
— А что даст экран, если судья все равно обязан рассмотреть дело? Это в уголовном процессе нет или почти нет сроков, в которые он должен уложиться. А в гражданском процессе – будьте любезны. Соответственно, судья вынужден назначать дела. Если он назначит с нарушением сроков, он подставит себя под дисциплинарную ответственность. А если дел много, он все равно вынужден их назначать, заведомо понимая, что ничего не получится. И решения пока нет. Надо вообще менять подход к работе. Например, в суды допустить волонтеров, которые будут предлагать услуги медиации.
— Или внедрить медиацию в обязательном порядке.
— И не только медиацию, но и оценку рисков. Есть такая практика, когда оценщик говорит, что ты пришел в процесс, но твои издержки составят примерно столько-то, а присудят тебе примерно столько. Это разгрузит судей. В Америке судьи – прагматичный народ. Они используют все эти параллельные способы работы используют. А у нас всё боятся.
— Но в Штатах право – как культ, основа основ, организовано достаточно логично. Почему у нас эти проблемы не решаются?
— В Соединенных Штатах культ права, но подавляющее большинство дел разрешается вне конструкций развернутого судебного процесса. Это значит, что люди идут на сделки, в том числе на сделки с правосудием по уголовным делам.
— Лишь бы не на сделки с совестью.
— Видите ли, тут вопрос о совести не затрагивается.
ЭЛЕКТРОННЫЙ ДОКУМЕНТООБОРОТ В СУДЕ
— На самом деле вопрос о совести не так просто звучит, эта тема в последние дни очень важна. Например, вспомним не так давно прошедший Питерский экономический форум, на котором глава Счетной палаты Алексей Кудрин сказал буквально следующее: «У меня любимое произведение «Дубровский» – все же помнят романтическую историю между Машей и Дубровским. Но в романе есть и судебная тяжба между двумя помещиками. Троекурова помните? Он подкупил судью, забрал поместье у соседа, а там большие последствия потом были: бунтовщики были. Я хочу сказать, что это давно было, но подобные ситуации и сейчас встречаются в России. Больше 55% бизнесменов не доверяют нашей судебной системе, 2/3 считают ее не независимой и необъективной, как показал опрос Бориса Титова». Кстати, о нем докладывали Путину. Если уже на таком уровне у нас суды подкупаемы, о чем это говорит? О том, что всех судей надо взашей гнать и менять?
— Уж несколько десятков лет об этом говорят. Концепция судебной реформы была официально одобрена Верховным Советом по предложению Ельцина в 1991 году.
Два способа улучшить судебную систему в России [Мнение]
— Вы имели к ней наипрямейшее отношение.
— Да. Но воз и ныне там. Вместо судебной реформы технократы предлагают всякого рода электронный документооборот, видеоконференцсвязь, словом – удаление из суда живых людей. Чтобы судья, не дай бог, человеку в глаза не посмотрел.
— Недавно была идея электронной системы судов. Как это должно выглядеть?
— Есть практически решаемые задачи – это электронный документооборот. Кроме того, есть системы, первую из них в уголовном процессе разработал я, она действовала, – система автоматизированного предания суду. При вводе некоторых данных о деле (статья обвинения, дата совершения преступления, фамилия) она позволяла системе, проанализировав информацию и задав некоторые дополнительные вопросы судье, выдать все возможные процессуальные решения и мотивированные советы. Это была экспертная система. Сейчас я пытаюсь сделать такую же для стадии решения вопроса о заключении под стражу, но пока не встречаю заинтересованности ни в своем высшем учебном заведении, ни где-либо вообще.
— Это же не значит, что человека нужно совсем отстранить? Это оптимизирует время, если есть фактура, тем более если она разработана на основе самообучающейся нейросети. Но есть и риски: во-первых, любую электронную систему можно сломать, во-вторых, мы упираемся в вопрос о следствии. Следственный комитет сажают через одного, и с подтасовкой фактов мы сталкиваемся практически в каждой новости.
— Любого человека можно подкупить. Что реально сделать? Автоматизировать решения, которые судья должен принимать автоматически, снять с него бремя рутинной работы: скажем, сопоставление сроков или, если человеку вменяют определенную статью Уголовного кодекса, значение для процедуры, например, закрытое заседание, или можно ли арестовать. Около 100 человек в год (вроде бы всего лишь, но людям от этого не легче) арестовывается, хотя их арестовать нельзя. Скажем, подростка обвиняют в преступлении небольшой тяжести. И ни прокурор, ни следователь, ни адвокат, ни судья не понимают, что за это нельзя арестовать. Они просто не сопоставляют. А машина сопоставит, компьютерная программа все это сделает.
— То есть компьютерная программа, которая на основе фактуры выдает все допустимые решения и тем самым экономит судье время. А выбирает все равно человек?
— Нет. Она указывает, какое решение здесь правильное и почему.
— Тем самым предотвращая судебный произвол.
— Судебную ошибку. Произвол предотвратить нельзя. Его можно пресечь.
АРЕСТОВЫВАТЬ БЕЗ САНКЦИИ СУДА
— Судя по тому, что вы говорите, многое из предложенного и прописанного вами просто не реализовали на практике.
— Есть профессор Краснов, он был помощником президента Ельцина, который составил таблицу: что предлагалось и что реализовано. Реализовано не так много. А реализованы, например, суд присяжных, расширение компетенции судов по гражданским делам, судебное санкционирование арестов.
— Последнее то ли прокуратура, то ли Следственный комитет недавно предложили отменить, чтобы получить возможность арестовывать без санкции суда.
— Это они погорячились. Фактически это невозможно. Это связано с самоизоляцией и огромными репутационными издержками международного свойства. Это большой шаг назад. Нужно будет деанонсировать целый ряд конвенций, которые мы приняли. В частности, кстати, Европейскую конвенцию по правам человека – статью 5 надо игнорировать. Надо игнорировать Международный пакт о гражданских и политических правах. Я полагаю, это просто такие угрозы, чтобы общество было трепетно.
— То есть нас пугают. Та же история происходит с ФСИН: нас регулярно пугают не только необязательностью, которая уже реализуется при исполнении выводов ЕСПЧ. Я имею в виду договоренности и планы решать проблемы с ФСИН «междусобойчиком» внутри.
— Помните, у Сухово-Кобылина: «Объявили Прогресс, и Тарелкин помчался впереди Прогресса». А тут – объявили откат, и кое-кто из арьергарда с удовольствием бежит впереди едущего назад паровоза.
Это юридически невозможно. Да, есть установка игнорировать решения Европейского суда, но Россия продолжает платить хотя бы. Она не восстанавливает в правах многих людей, но то, что ЕСПЧ присудил, – платит. Потому что в бюджете есть соответствующая статья на это. А совсем отменить, я думаю, невозможно.