Случилась эта история очень давно, в середине семидесятых. Было начало июня, я приехала к бабушке в деревню на каникулы. У соседки нашей, Макаровны, было два внука и внучка, мои друзья с пелёнок, с ними я обычно и проводила все каникулы.
А ещё у них был пёс. Взрослый, но видом щенок. Младший внук Макаровны, трёхлетний Витёк, звал его Лёлёка. Почему так? Да кто же знает, что ребёнок придумал. Привыкли все, я даже настоящее имя Лёлёки и не знала.
В деревне собаки днём на цепи. Вечером же, когда ворота и калитки закрывают на задвижки, псы получают свободу до утра. Но Лёлёка был мелким и добродушным, мы любили играть с ним, он часто и днём ходил вольно. Видимо, в тот день Макаровна не привязала его на цепь, это и спасло ей жизнь. А может быть, не только ей, но и нам с бабулей тоже.
Утром мы с ребятами поиграли, побегали с Лёлёкой, и они с мамой уехали в гости к своей второй бабушке на выходные. А сын Макаровны вечером ушёл на смену до утра. Стемнело. Ещё и свет погас - в то время у нас такое было обычным делом, пока новую подстанцию не построили. На столе всегда стояла заправленная керосиновая переносная лампа.
Бабушка встала, взяла спички - керосинку зажечь. И замерла. Я тоже что-то услышала. С веранды доносились скребущие звуки. Кто-то когтями царапал дверь. Потом завыл.
Двух месяцев не прошло, как схоронили дедушку. Через несколько дней за ним ушла чёрная, как вороново крыло, Пальма, наша собака. У нас с бабушкой, честно, у обеих мелькнула одна мысль - Это Пальма пришла за нами, чтобы отвести нас к нашему любимому дедуле. "Свят, свят, свят" - бабушка прочитала молитву и перекрестилась. Собака за дверью взвыла ещё громче. Голос другой - это не Пальма - мы облегчённо вздохнули. Бабушка зажгла лампу и мы пошли к двери.
За дверью стоял чей-то щенок. В темноте он казался крупным. Щенок тявкнул и схватил меня за руку. Лёлёка! - ахнула я. Цезарь, фулюган, как ты к нам забрался - поворчала бабушка. Надо же, Цезарь) ещё бы Императором назвали. Не зря Витёк его в Лёлёку переименовал.
Лёлёка продолжал тянуть меня за руку. Потом отпустил, залаял, вцепился в бабушкино платье и потащил уже её. Он явно хотел, чтобы мы пошли за ним. Ничего не поделаешь - пошли.
У соседей было темно. Мы позвали Макаровну, но никто не отозвался в ответ. Пёс повёл нас в летнюю кухню. Там на плите что-то варилось, но никого не было и в кухне. Где же Макаровна, не могла же она бросить включённый газ и уйти. Цезарь запрыгнул на крышку погреба и снова залаял. Из погреба донеслись глухие крики.
Ай, Цезарь, ай молодец! - бабушка погладила собаку и взялась за скобу крышки. Ну-ка, внуча, помоги! Вдвоём мы с трудом подняли тяжёлую дверцу. Макаровна была там. Спустилась она в погреб, а крючок - фиксатор на дверце - и оторвись в этот момент. Крышка и захлопнулась. Открыть её изнутри, стоя на приставной лестнице, маленькой сухенькой старушке было бы абсолютно не реально - мы сверху, вдвоём, с трудом открыли.
Страшно подумать, что могло случиться, если бы не умный Лёлёка - Цезарь. Сгореть могли не только соседи, наш-то дом совсем рядом, и ночь на дворе.
А Лёлёку с тех пор никогда больше не сажали на цепь.
