Взаимосвязь фэнтези и мифа очевидна сразу. В зависимости от конкретного произведения, их объединяет или мотив драконоборчества, или наличие Дивного Народа, живущего в глубине леса и под холмами, или ещё что-нибудь, не менее узнаваемое - по крайней мере, для тех, кто знаком с оригинальной легендой.
Возникает даже иллюзия, что достаточно натаскать мифических элементов, творчески их переработать - и вот оно фэнтези. Чего уж там, многие так и делают.
Но это - только антураж. На деле связь между фэнтези и мифом намного глубже. По сути своей, фэнтези - это и есть миф. Только не возникший естественным путём, а созданный конкретным автором.
Это, кстати, объясняет, почему хорошего "чистокровного" фэнтези (а не постмодернистских игр по мотивам или просто жанровой прозы с фэнтези-элементами - они могут быть диво как хороши, но относятся к другим категориям) не так много, как хотелось бы. Большинство вспомнит только Толкина - и посетует, что далеко не всё фэнтези на него похоже. Кто-то добавит также Говарда, ле Гуин, Льюиса, может, кого-нибудь ещё - но в целом согласится, что да, маловато фэнтези, которое бы на фоне этих мастеров не смотрелось "идентичным натуральному".
Просто оригинальные мифы фильтровались через миллиарды пересказов до невероятной чистоты и выдерживались под толщей многих веков до трансмутации в фольклорные алмазы. Чтобы такое воспроизвести одному отдельно взятому автору, да ещё и облечь в современную литературную форму, даже поистине выдающегося таланта будет недостаточно. Здесь надобны и умение, и специфических познаний выше крыши.
Но вместе с тем становится понятно, чем же именно удавшееся фэнтези так сильно берёт за душу своих поклонников.
Мифологические архетипы - они очень древние. Как правило, намного древнее эпохи, в которой разворачивается действие того или иного мифа. Некоторые - древнее самого разделения человечества на отдельные народы. А основная их масса, по солидарному мнению фольклористов с историками, сложилась где-то на стыке Каменного века с Медным, и во многом отражает именно тогдашние реалии.
Сходные мифические мотивы прослеживаются и у любого европейского народа, и у японцев с китайцами, и у полинезийцев, и у индейских племён в джунглях Амазонии. Они лежат в основе практически всех современных культур. Не побоюсь даже сказать - в основе всей нашей цивилизации.
Потому когда фэнтези, как искусственно смоделированный миф, действительно удаётся своему автору, оно начинает играть на самых глубоких струнах читательской души. Оно обращается к самым древним, исконным слоям культурного кода, говорит с юнговским коллективным бессознательным на его языке, стучится в самую что ни на есть генетическую память.
Этим и объясняется внешне парадоксальная штука, когда при всей заведомой нереальности содержимого фэнтезийной книги, вдруг возникает ощущение, что есть здесь что-то донельзя настоящее. Что-то, цитируя Джорджа Мартина, "живое, как мечта, реальнее, чем сама реальность, по крайней мере, на миг, долгий волшебный миг перед тем, как мы проснёмся".
Фэнтези нередко критикуют за обилие штампов и клише. Только в оригинале это не бага, а фича (простите за испорченный пафос). Вы, может, удивитесь, но вышеупомянутый Мартин когда-то совсем не жаловал фэнтези в том числе и за это - пока ему не дали почитать "Орден Манускрипта". Цикл книг, набитый штампами под самую завязку - тут вам и Древнее Зло, от которого нужно спасать мир, и плохо социализованный мальчонка, которому на роду написано дорасти до Избранного, и многое прочее. Вот только это всё настолько качественно проработано, что срабатывает тот самый "мифический фэнтези-эффект", и повествование пробивается к самым глубинным уровням подсознания.
Благодаря этому эффекту и Толкин в наше время по-прежнему читается на ура, хотя вот уж у кого все возможные сюжетные ходы и образы персонажей растащили многочисленные эпигоны. Вот только у эпигонов, в отличие от Профессора, этот эффект почему-то не воспроизводится.
Мифологические архетипы при этом не стоит путать с литературными, вроде "девы в беде", "благородного разбойника", или более позднего "байронического героя". Намного ближе они к архетипам психоанализа - таким, как архетип отца и матери, героя и мудреца, тени и смерти. Это - если по Юнгу, есть и другие модели.
Носители архетипов взаимодействуют друг с другом не абы как, а вполне определённым образом. Броманс Тезея с Минотавром или шиппинг Эовин и Короля-Ведьмака выглядели бы в рамках оригинала по меньшей мере странно, не правда ли (фанфики не считаем, фикрайтеры те ещё затейники)? И из этих взаимодействий складывается архетипичный сюжет - как правило, оказывающийся одним из вечных сюжетов, что ходят из истории в историю от начала времён и будут ходить до их скончания.
Впрочем, структура мифа - это отдельная очень объёмная тема. Затрагивать её здесь и далее мы, конечно, будем, но глубоко зарываться не станем - исключительно в той степени, в которой это потребуется для общего понимания непосредственно фэнтези. Для более подробного изучения вопроса, если у кого возникнет желание, рекомендую "Тысячеликого героя" Дж. Кэмпбелла и/или "Морфологию волшебной сказки" В. Я. Проппа. Там всё хорошо описано, а дословно передирать главы этих книг в статьи всё-таки будет моветоном.
А также у мифа обязательно есть такая штука, как мораль. Для оригинального, не авторского мифа она может быть крайне архаичной - вплоть до того, что современники без специальной подготовки даже не всегда понимают, в чём она заключается. Но она есть. Миф не знает такого понятия, как сомнения, на чьей тут стороне правда. В мифе есть действия правильные, за которыми следует вознаграждение. И неправильные, за которые следует воздаяние. Социальная роль мифа - передача поведенческой нормы, и моральные метания ему чужды.
Сходной оказывается ситуация и в фэнтези. Нет, строго говоря, классическому "чистокровному" фэнтези, толкиновского разлива, сам по себе сложный моральный выбор не чужд. Но это не про выбор стороны. Герой ставится в ситуацию, когда вон они - наступающие из-за холма орки, вот он - меч, и весь выбор сводится к выбору средств. Как набраться смелости, чтобы взять меч и выступить против орков? Как, размахивая этим мечом, не впасть в чёрную злобу и не уподобиться таким образом этим самым оркам? В общем, как найти в себе силы, чтобы поступить правильно - притом, что именно будет правильным, заведомо известно.
Пожалуй, единственный известный мне пример, когда автор вывел в своём произведении сложный выбор правды и умудрился при этом стать классиком того самого фэнтези ("мифорожденного", а не суб-фэнтези и не пост-фэнтези) - это Урсула ле Гуин и её "Земноморье". И получился такой финт потому, что моралью там является как раз необходимость делать этот выбор, если угодно - ценность этого выбора. Потому что таковы убеждения автора.
"То самое"© фэнтези может быть чёрно-белым, а может и не быть. В нём могут постулироваться как высокие вещи - вроде похвалы антииммортализму у Толкина, так и попроще у Глена Кука - что не надо наниматься к гадам, вырываться из этого придётся с мясом.
Единственное в этом плане, что в фэнтези неизменно - это то, что оно усваивает и транслирует принципы своего автора. И не в том, что он вкладывает в уста своих героев или излагает прямым авторским текстом, а в том, какие ситуации он создаёт в сюжете и как их разрешает. Таким образом выражается мораль мифа - и таким образом она же помещена в фэнтези.
А господа Пулман и Мьевиль, ИМХО, просто так ни черта и не поняли. Если вы, конечно, понимаете, о чём я. Извините, не удержался.
Впрочем, нюансы авторского месседжа в фэнтези, вольного или невольного - это тема, которая темна и полна ужасов. Ну, или как минимум чреватая скатыванием в "автор хотел сказать", надоевшее ещё на уроках литературы. Об этом как-нибудь сильно в другой раз - а пока у нас ещё куча намного более простых вещей не разобрана.
Если вам стало интересно, каких - подписывайтесь, и всё увидите сами. А желаете что-то добавить или оспорить - комментарии ждут вас.
С наилучшими пожеланиями,
Ульф