Моё знакомство с Владимиром Сорокиным началось ещё на первом курсе филфака в 2000 волосатом году. Первая книга, которая оказалась у меня в руках — это трилогия «Лёд».
Помню нежно-голубую обложку и первый адреналиновый кайф от того, что за ней скрывалось. В перерыве между парами я беседовала о том, что почитываю с преподавательницей кафедры критики и ляпнула, что концовка «льда» — это же чистое ницшеанство и сплошные сверхчеловеки, преодолевшие первые два этапа развития.
Не помню уже, действительно ли я так считала или больше хотела произвести впечатление на молодую симпатичную преподавательницу, но мысль по-прежнему мне кажется интересной. Кстати, любопытно, что в конце фильма «Сорокин Трип» писатель рассуждает о том, как «много интересного за границами человеческого и это притягивает» и, что «человек — существо высшего порядка».
В итоге, мне предложили написать статью на эту тему и, кажется, это была моя первая публикация. Тем временем, судьба «льда» развивалась трагически.
Подруга попросила почитать книгу, а, как филолог, библиофил и задрот, книги я одалживаю в исключительных случаях. Во-первых, у меня слабая память и люди этим пользуются, во-вторых, с детства мечтаю о кабинете со своей библиотекой, поэтому книги покупаю в твёрдом переплёте и делаю в них пометки, но многие относятся к этому неряшливо.
Так и вышло. Подружка долго не отдавала «Лёд». Ну, было очевидно, что не зашёл текст, но вот почему-то возвращать не торопилась, я уж думала осиливает, но нет.
Как-то случайно оказавшись у неё в гостях, сижу на кухне, взгляд блуждает и тут смотрю — «Лёд» на полу! И не просто на полу, моя книга подпирала стол, служила ему четвёртой ножкой. Представляете праведный гнев, обрушившийся на неё? До сих пор перед глазами эта сцена, когда она робко вытаскивает из-под тяжёлого стола книгу и на ней остаётся жирная царапина, брр. Как серпом по яйцам…
Примерно так и относился читатель к текстам Владимира Сорокина в своё время, как к мусору. Его книги сжигали, устраивали акции с замачиванием книг в сортире. Как акционизм — это конечно довольно ярко, но я не представляю чувства писателя. Тут пару лайков не добираешь и мир рушится, думаешь, никому твоя писанина не нужна, а у него целые толпы неприятелей и гонения со всех сторон. Думаете, автору «Метели» и «Голубого сала» по*бать на мнение окружающих? «Срать и ссать», как говорится?
Только в «Сорокин трип» для меня открылись все тайны рефлексии автора. Владимир Георгиевич открыт, честен, достоин и обо всём: семья, литература, родина, друзья, — а заснеженные панельки в Москве и шумные переходы в Берлине превращают байопик в поэзию.
«Сорокин трип» — это фильм, после которого просто хочется сказать Спасибо! Причём такое большое, общее Спасибо за документалистику в России, которая больше, чем документалистика. BBC — слепые глупые котята по сравнению с тем доком, который есть у нас и это зае**сь!
Отдельные реверансы нужно отвесить за операторское мастерство Михаилу Кричману, плотно работающему со Звягинцевым и конечно режиссёру скроившему такую тонкую красивую работу из всего материала. А какой идеальный саундтрек. Тот случай, когда фильм можно посмотреть и с закрытыми глазами, и без звука и будет и так, и так хорошо. И я напомню, мы всё ещё говорим про док.
Знаете, всякий раз убеждаюсь, вот сколько бы ни было у тебя денег на фильм, а вот, когда вкладываешь внимание к деталям, мысль, идею, вот только тогда появляется чувственность и она несоизмерима с кассой, сборами и рейтингами.
Такое ощущение не купишь и не продашь, ты либо готов оторвать от себя частичку и подарить зрителю, либо заткнёшь все дыры бюджетом. Что тоже не плохо, но зритель считывает ложь чутьём, как человеческий страх собаки.
«Сдерживать себя надо в жизни, в литературном пространстве можно всё», — говорит Сорокин и в этом правда природы его творчества, правда того, как из читателя он сделал зрителя.
Я конечно предвзята, но думаю фильм сработает даже с теми, кто не близок с автором. Ощущение государства, времени и пространства Сорокиным близко действительности. «Спящий проснулся», — говорит он о переезде в Берлин.
«Это не твоё пространство, это пространство государства. И оно не учитывает тебя и в любой момент может, что-то радикально потребовать от тебя. Здесь этого абсолютно нет», — продолжает Владимир Георгиевич.
Разве вы не задумывались хоть раз о переезде из страны? Я точно да, особенно после каких-нибудь выборов, митингов, страшных новостей из интернета или случайного просмотра где-то дома у родителей телека.
«Пространство и время — это старые любовники, а человек лежит там и содрогается», — говорит Сорокин.
Содрогалась, когда читала «Сердца четырёх» в трамвае и ловила косые взгляды стоящих надо мной пассажиров, содрогаюсь писать то, что думаю, делать, то что чувствую и жить без прописанных заранее правил.
«Сорокин трип» в кино с 12 сентября.