Все вернулось на свои места. Тихий Дом снова стал Громким. Гости продолжали приходить, но теперь им разрешалось шуметь. Комнаты наполнились звуками, голосами и…музыкой. Да-да, музыкой! Виниловый проигрыватель снова ожил, крутя пластинки одну за другой.
Бетховен, Элвис Пресли, Фрэнк Синатра, ламбада… Чудесные мелодии не смолкали. А с ними, конечно, и танцы.
Когда не было гостей, мама и Молли слушали музыку вдвоем. Все, все пластинки в Громком Доме были переслушаны ими до дыр. Почти все.
Молли было интересно, что же за песни таятся на зеленой пластинке. Может, там блюз высшей пробы? Или же неизвестные записи Джонни Кэша? Хорошо бы послушать…
Но мама была непреклонна.
— Даже и не думай, Молли! Нельзя ставить зеленую пластинку. Я запрещаю тебе, — холодно, сквозь зубы цедила она.
В этот момент ее веселая, добрая мама была так на себя не похожа! Ее глаза превращались в неприятные щелочки. Голос становился ледяным, как ливень в ноябре. Самый подходящий голос для запретов вроде «не суй пальцы в розетку» или «не разговаривай с незнакомцами». Но что плохого может быть в зеленой пластинке? Ведь с ее появлением дела в их доме только пошли на лад!
— Ма, что там? Тебе не нравится музыка, которая на ней записана? — попыталась однажды узнать причину Молли.
Безуспешно. Лорен лишь качала головой.
— Просто не трогай пластинку, Молли. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Хорошо? Дай мне обещание, что не будешь ее ставить, пожалуйста, — почти молила мама.
И что только осталось от леденящего тона?
Молли послушно обещала. Зачем же лишний раз расстраивать любимую маму? Но пальцы за спиной девочка предусмотрительно сложила в крестик. Любопытство есть любопытство. Разве обязательно, чтобы от него умирала какая-нибудь кошка?
День Х был выбран верно. Сегодня мама дежурила по работе, а, значит, должна вернуться позже обычного.
Молли стремглав мчалась домой. Даже «физру» пропустила ради такого дела. Конечно, это было необязательно — времени у нее навалом. Но терпеть дольше становилось просто невозможным.
Целых десять минут Молли потратила на поиски зеленой пластинки. В конце концов, цель была обнаружена. Хитроумно скрывалась под маминой подушкой, надо же!
Подойдя к проигрывателю со своим трофеем в руках, девочка замерла. Запрет мамы набатом звонил в ее голове. Правильно ли Молли поступает? Вдруг она совершит что-то непоправимое? Вдруг мама, любимая мамочка снова заболеет? От одной только мысли на душе стало до неприятности липко.
Молли помотала головой. Нет, нет, быть того не может. Одна несчастная пластинка не сможет принести никому вреда. Ничего плохого не произойдет. И Молли не делает ничего ужасного. Она всего лишь собирается послушать музыку…
И девочка поставила пластинку под «иглу» патефона. «Игла» торопливо заплясала, выдав серию странных скрипучих звуков. Они становились все громче и громче. Молли сморщилась, закрыв уши руками. И этот ужасный скрип — музыка? Нет, такое слушать не стоит. Мама была права. Молли вырубила патефон.
Лорен разбирала рабочие документы. До конца дежурства оставалось каких-то полчаса. Сегодня оно казалось каким-то особенно затянутым…
Скрип. Лишь бы не Сквозняк. Иначе музыкальная шкатулка захлопнется. Лорен не хочет, чтобы музыкальная шкатулка захлопнулась. Балерина внутри слишком хрупкая. Ее может разорвать пополам.
Скрип. Кто-то ползет по руке. Противный, мерзкий червяк. Лорен брезгливо пытается стряхнуть паразита, но ничего не выходит. Присосался к ладони, как пиявка.
Скрип. Это скверно, очень скверно. Шкатулка может захлопнуться. Балерина сломается. Надо держать себя в руках. Надо…
Скрип. Противный, мерзкий червяк. Нет, терпеть больше невозможно. Лорен берет в руки нож и разрезает червяка на части. На стол брызгает кровь. Падает отрубленный палец. Червяк повержен.
Скрип затихает.