/Ленин бы одобрил/
Добро и страх – то, что естественно и почётно в морали, но губительно в применении. Картина "Дело № 39" наглядно показывает, что если уж сделал добро, то не надо бояться спихивать особенно обнаглевших со своей шеи. Иначе пострадают близкие.
Как это случилось у бездетного социального работника Эмили Дженкинс (Рене Зеллвегер), которая спокойно вела себе 38 дел по неблагополучным семьям, а на 39-ом вдруг ощутила прилив материнских инстинктов. Почему-то именно Лилит Салливан (Джоделль Ферланд) – девочка с сатанинским именем в значении «Чёрная богиня» – показалась Эмили самым несчастным ребенком из всех, которых она ведет. Отбив её у родителей, Эмили добивается опеки над девочкой. А ведь с другом-психологом она даже толком и не целовалась…
С долей страха, напряжения, неведения и бесконечной жалости к героям, которых уже успеваешь полюбить за пару появлений в кадре, голливудский кинодебют немецкого режиссёра Кристиана Альварта захватывает сначала нервы, а после и зрительское сердце. За переживания, за интерес, за смысл. Не для адреналиновых "голиков", а тех, кто периодически желает пощекотать нервы, но при этом еще и увидеть какую-то идею в нагнетаемом страхе. И в этом "Дело № 39" чем-то схож по эмоциям с фильмом «Ключ от всех дверей» (2005) Иэна Софтли.
И там и там вместо банальных скримеров предлагается череда намёков, взглядов, слов и закономерностей, которые доводят эмоции до кипения, страх до абсолюта, а мышцы до напряжения. Мистика тоже появляется не просто так, а в череде вроде бы естественных событий, в которых герои как будто и сами виноваты. Только в "Деле № 39" всё гораздо глобальней и разрушительней, потому что цель у антагониста не личная, а бессмысленная – в стиле "хочу, могу, а почему бы и нет".
"Бриджит Джонс" теперь под именем Эмили в исполнении всё той же обаятельной Рене Зеллвегер, уже к тому времени обладательницы "Оскар-2004" за роль в "Холодной горе" (2003), здесь более взрослая, серьезная и решительная. Те, кто знает актрису исключительно по её "Дневникам", изрядно удивятся такому запасу актёрских возможностей "милой" блондинки. И что самое удивительное, всё в тех же характерных чертах стойкости, смелости и решительности в этой картине Зеллвегер особенно натуральная, обаятельная и симпатичная. Может, потому что рядом нет уж слишком сказочных мужчин, сходящих от неё с ума, устраивающих и решающих её проблемы?
Вместо них в роли потенциального партнёра снова обаятельный Брэдли Купер, надёжный полицейский тыл от Иэна МакШейна и ребёнок-ангел с задатками Люцифера в исполнении Джоделль Ферланд. Образы этих актёров по сюжету призваны особенно накалить чувства несправедливости и воздаяния за всё содеянное виновнику, но только их качественной игрой достигается апогей завязки. А без него кульминация и развязка не были бы такими волнительными, накалёнными и личными для каждого зрителя.
Плюсом к сюжетным достоинствам и актёрской игре идёт режиссёрский перфекционизм, когда после завершения съёмок в 2006 году часть сцен пересняли практически через год в 2007 и тогда же изменили финал. Первоначальный вариант неизвестен, но нынешний характерно подчёркивает слоган ленты: "Некоторые дела лучше не открывать". Как всех спасённых котят лучше не приносить домой, все свои предложения не рассказывать начальству, либо какие-то случаи не припоминать партнёру в ссоре. Потому что итог везде один – инициатива прижизненно наказуема: а страданиями близких, обосс*нными углами, презрением руководства или расставанием, это уже дело времени и причинно-следственных связей. Вариант Альварта оставить героиню без друзей, веры в добро, любви к работе, дома и даже машины наиболее жестокий, но из-за этого и самый показательный. Ленин бы точно одобрил.