В ПЕРМСКОМ КРАЕ ЧИНОВНИКИ ВЫСЕЛЯЮТ ЛЮДЕЙ НА УЛИЦУ В ЦЕЛЯХ ЭКОНОМИИ
Алексей Юркин жил в небольшом посёлке на севере Пермского края. Периодически уезжал в другой регион на заработки -- в Усть-Косе работы нет уже давно. Собирался построить дом и наладить достойный быт. Но вот уже полгода ему приходится работать таксистом в Перми и жить в машине. Ведь по вине главы родного поселения он теперь просто БОМЖ:
— Сейчас я должен находиться в Перми, мне надо приезжать на заседания суда. В такси работаю, чтобы быть достаточно свободным и в любое время приехать на суд. Я думал, суды пройдут за месяц-два, а всё это затянулось. ( Здесь и далее курсивом говорит Алексей)
С декабря прошлого года Алексей судится с главой Светличанского сельского поселения Любовью Нефедьевой. Суть иска на первый взгляд кажется абсурдной: человек: пытается доказать, что всю жизнь он жил на одном месте, там же и прописан.
Казалось бы, всё просто. На руках архивная справка, где черным по белому написано, что Алексей действительно с самого рождения является жителем посёлка Усть-Коса. В паспорте штамп с соответствующей пропиской. В суд исправно приходят соседи-свидетели. Но вот уже четыре инстанции не сочли эти доказательства достаточно весомыми. Ведь в декабре прошлого года из хозяйственной книги посёлка Усть-Коса запись об истце просто исчезла. Причиной этого явления ни один из судей почему-то упрямо не заинтересовался. А зря, история просто прекрасная.
Немного предыстории
Посёлок Усть-Коса построен почти сто лет назад в месте слияния двух рек -- Камы и Косы. Каждый год во время весеннего разлива деревянные строения подтапливало. Бывало, местные жители ходили по дому по пояс в воде.
— Подъехать к крыльцу на лодке — это было нормально, все так делали. Если вода заходила в дом, мебель поднимали на козлы, а сами переселялись на плот.
За многие десятилетия люди привыкли жить на плотах и хранить всё ценное повыше, а чиновники — закрывать глаза на условия жизни сравнительно небольшого количества водоплавающих налогоплательщиков. В начале двухтысячных государство наконец стало выделять деньги на помощь утопающим. Однако, по словам усть-косинцев, вся материальная помощь оседала в карманах местных чиновников. Реальных изменений люди так и не увидели.
— Нам привозили досок по 3-4 на человека. Привозили пиломатериалы. Денежные компенсации — я не помню такого.
Несколько лет назад краевые власти всё же озаботились судьбой водоплавающих избирателей. В прошлом году все дома решили признать непригодными для жизни, а людей переселить в нормальное жильё. И тут началось.
Как людям добро причиняли
Весть о предстоящем переселении порадовала далеко не всех местных жителей.
— Я вообще-то там дом строить собирался, пенсию встречать. И я не один такой.
— А почему тогда никто не протестовал?
— Никто не верил в это переселение. На собрания ходили одни пенсионеры. Я лично первый раз про переселение услышал в 92-м году. Посёлок по факту переселяют с 74-го года. Всё переселить не могут. Так что, как только губернатор уехал, все про этот разговор забыли.
А вот местные чиновнички напряглись по-взрослому. Они-то прекрасно понимали, что всё серьёзно, и через пару месяцев кормушку прикроют. Но делать нечего, губернатор решил, что закон есть закон, помощники начали планировать, а пиарщики -- радостно строчить пресс-релизы. В общем, процесс пошёл.
Сначала предполагалось построить в райцентре отдельную улицу для переселенцев, потом посчитали, подумали и решили, что дешевле и проще дать денег. А люди пусть сами решают, где жить. От щедрот краевых властей каждая семья Усть-Косы должна была получить сертификат (из расчета 30 тысяч рублей за 1 квадратный метр), на которые и должны приобрести себе новое жилье на территории Пермского края. Но, как говорится, гладко было на бумаге…
Первой задачей районной администрации стала перепись населения. Причём список жильцов чиновники должны были составить практически вручную. Дело в том, что по программе переселения договоры соцнайма должны были заключаться с каждой семьёй в обязательном порядке. На момент затопления такой договор был заключён только с одной жительницей Усть-Косы.
Остальные обитатели зоны затопления были просто прописаны в своих домах.
Перечень домов под расселение и их жителей г-жа Нефедьева составляла и утверждала лично, без какого либо контроля со стороны. При этом несколько человек в этот список просто не попали. Такая ситуация была предусмотрена краевыми чиновниками заранее: для того, чтобы попасть в программу переселения, жителю с усть-косинской пропиской достаточно было прийти в местную администрацию и написать заявление по форме.
— В это время я был на работе на вахте и не написал заявление. А когда вернулся, мне отказали и отправили сразу в суд. Потому что якобы списки уже составлены и без решения суда они не имеют права меня туда включить, хотя программа еще действовала.
На первый взгляд такой ответ кажется нелогичным и бессмысленным. Но если посмотреть на ситуацию с другой стороны, появляются сразу несколько версий. Ниже самая вероятная.
Экономика должна быть экономной
Дело в том, что по условиям программы расселения деньги на субсидии из краевого бюджета в полном объеме выделялись лишь на те семьи, кого внесли в список первыми. Это логично, ведь смету принято составлять заранее. А сертификаты тех, про кого районные власти по каким-то причинам сразу не вспомнили, должны обеспечиваться по принципу пятьдесят на пятьдесят: половина из краевого бюджета, половина из районного.
Для района это солидная сумма. К тому же не забываем про потерю ежегодной материальной помощи. Вот и получается, что добавлять кого-то в списки претендентов — занятие благородное, но экономически невыгодное.
Неизвестно, на скольких жителях Усть-Косы районные чиновники смогли сэкономить. В суд обратились лишь трое. Среди них, на секундочку, мать двоих детей. Но вернемся к нашей истории.
После неудачного похода в районную администрацию Алексей решил идти туда, куда послали. И тут началась прекрасное. Чтобы попасть в список переселяемых, нужно подать иск на главу сельского поселения. Для этого необходимо собрать документы, подтверждающие проживание в зоне подтопления. А получить их можно только у главы сельского поселения. “Л” -- логика. Но правила есть правила.
Я тут исправила маленько
— Штамп о прописке в паспорте значения не имеет. Паспорт, как бы вообще не документ. Я пришёл снимать копии. Самой Нефедьевой в тот момент на месте не было. Там была другая сотрудница. Она начала мне снимать копии, сделала несколько листов. После этого прибежала Нефедьева, выхватила у неё эту книгу, сделала в ней исправления, сделанные ранее копии разорвала и выкинула, а мне отдала другие. С того момента, как она прибежала и засуетилась, я включил телефон.
На записи (3:30) прекрасно видно, как за несколько секунд чиновница выписала жильца из дома задним числом. Для тех, кому лень смотреть, приведу короткий диалог:
— Что это вы там порвали? (Нефедьева рвет копию страницы из похозяйственной книги сельского поселения и делает в самой книге исправления )
— Я тут исправила маленько.
Особенно веселит тот факт, что сделано это было внаглую прямо на глазах у жертвы преступления.
— Скорей всего она не заметила, что я её снимаю. Она была занята уничтожением улик. В принципе в этот момент у неё была паника.
Эту запись Алексей просил приобщить к своему иску против Нефедьевой, но получил отказ.
— Судья сказала, что это к делу не относится.
Зато после первого заседания суда среди копий документов, представленных ответчиком, обнаружилась любопытная справка, которая, впрочем, тоже судей нисколько не смутила.
— В этой справке записан человек с моими именем и фамилией, но с другим отчеством, который прописан в моей квартире и не оплачивал коммунальные услуги и найм жилого помещения. Справка выдана сельским советом. До суда я её не видел. Подписана она Нефедьевой и их бухгалтером.
Я считаю, что мой сертификат украден чиновниками и переписан на другого человека. Иначе их дикое нежелание выдать этот сертификат мне я объяснить не могу. Десятки жителей -- таких же, как я, практически не проживающих в посёлке постоянно, были включены в список, а я нет.
Без бумажки ты ...
Более половины жителей Усть-Косы купили новое жилье - отчитались в начале года сотрудники министерства по делам Коми-Пермяцкого округа
Пермского края. Не уточнив, что остальные жители посёлка волей местной администрации переселились из затопленных домов в буквальном смысле на улицу.
О переселении усть-косинцев краевые власти объявили после мощного паводка в 2016 году. Тогда абсолютно все дома в поселке были признаны официально непригодными для жилья.
«Соглашения заключены почти со всеми семьями — с 47-ю, заключено 19 договоров, 14 — зарегистрированы в Росреестре, по 3 прошла оплата, по 3 пройдет в ближайшие дни», — рапортовал тогда помощник главы Коми-Пермяцкого округа Иван Кудымов.
Только вот фактически жителей района затопления оказалось больше -- примерно человек на десять. Именно они после расселения поселка стали БОМЖами, что в итоге позволило сэкономить пару сотен тысяч рублей районного бюджета.
Председатель сельсовета Любовь Нефедьева нашла простой и действенный способ обойти закон. Просто порвав нужную бумажку. И пока, как ни странно, представители закона её поддерживают.
Морали не будет.
Просто берегите свои бумажки.
PS: спасибо, что дочитали.
PPS: все фото и видео в наличие.