В королевстве чудаков: «Эд Вуд» и «Дорога на Вэлвилл»
Америка, будучи самоуверенной, самостоятельной эмерсоновской страной, взрастила выдающихся чудаков своей эпохи. Вспомним Брук Фарм и Онайда, Бронсона Олкотта и Эми Семпл МакФерсон, Учение о Христианстве и Саентологию. И чудаки всегда были обворожительными резидентами, так сказать, защитной кастой Американского кинематографа, особенно комедий.
Но, за последние две декады, Американские фильмы стали более раскованными и дурачливыми, чудаки, которые всегда были главными действующими лицам Голливудских сценариев, больше чем второстепенные образы. И они поплатились за свое чудачество. Взять, например Уоррена Битти в роли Багси, мечтателя среди отморозков, или Джима Гаррисона, так называемого спасителя своей страны, прославившегося процессом Клея Шоу, предполагаемым убийцей Джона Кеннеди. Теперь давайте рассмотрим два эксцентричных фильма, которые поведают нам о биографии двух безумцев, некогда живущих.
«Эд Вуд» (1994) – это история о режиссере, снискавшего славу худшего режиссера всех времен и народов. О человеке, который дал нам такие фильмы как «План 9 из открытого космоса» (1959) и «Глен или Гленда» (1953), фильм-повествование о трансвеститах, такой нелепый и глупый, что закрыл своему создателю дорогу к большому кинематографу. Тим Бёртон, в своем фильме, показывает Вуда этаким недотепой, который воспринял свой собственный трансвестизм, как предзнаменование для создания фильма, а отсутствие таланта, как новизну, оригинальность в киноиндустрии.
В фильме Вуд изображен в виде «святого праведника» для тех, которые выбирают идти своим путем и творить свое видение, несмотря на традиции системы. Так называемый Эмерсониалистичный герой фильмов, категории В. В картине Эд Вуд продемонстрированы три более выдающихся отличительных черт предыдущих работ Тима Бёртона (серии о «Бэтмене»; «Битлджус» и «Эдвард Руки-ножницы»): его зрительное мастерство; его не меняющаяся неиспорченная натура; и его очевидное пренебрежение или равнодушие к правдивости повествования.
Первое – искусство Тима Бёртона. У Эда Вуда не было реального таланта, но он глубоко почитал великого Орсона Уэллеса за его упрямый индивидуализм, несмотря на давление киностудий. Таким образом, Бёртон и его съемочная группа создали картину в черно-белой гамме, что волшебным образом отразило и безвкусный, плохо освещенный результат работ Вуда, и восхитительный экспрессионизм жителей Кейна. Тим Бёртон, тем или иным образом, придерживался двух противоречивых стилистических норм, никогда не позволяя одной из них доминировать слишком долго над другой. Но, к моменту большого признания Эда Вуда, Велезианская структура, все-таки преобладала. Это наблюдается при возвращении Эда из Европы, где он присутствовал на премьере своего очередного «шедевра». Там он был освистан толпой несовершеннолетних преступников. Так, слава и признание режиссера категории А, обернулось в оскорбление режиссера категории В.
Новизна Бёртона явно выражена в его изображении соглашения между Вудом и Белой Лугоши, полусумасшедшего, в последние годы его жизни, морфиниста. Это соглашение, основанное на паразитирующем обожании в отношениях, где закатившаяся звезда Голливудских фильмов, целиком и полностью зависел от молодого режиссера, его ролей, прибили, сочувствия. В то время как Вуд, нуждался в громком имени Лугоши в своих титрах, для привлечения новых инвесторов. В то же время, ярко показано безмерное сочувствие режиссера, закатившейся звезде. Избавление – это одна из положительных характеристик в этом фильме.
Мартин Ландау изобразил Лугоши с разрушительным театральным великолепием, показав пьянство, зависимость от наркотиков и страдания. В результате игры Ландау, следы от уколов наркотиков не только внушали отвращения, но и напоминали о летальности сего действа.
И обратная сторона. Тим Бёртон не смог воссоздать в истории мало-мальский драматический замысел, не смог привести сюжет к правдивой кульминации, даже не смотря на весь шарм и предостаточность доказательств, демонстрирующихся в фильме.
Эда Вуда были моменты сомнения в своих способностях, после его первого фиаско, но он просто отмахнулся от них, разочаровался в них после второго провала, но вновь пробудился и стал пытаться опять. Наш герой встречается с Орсоном Уэллсом и великий человек убеждает Вуда следовать своим мечтам несмотря ни на что. Это и должно было быть драматической кульминацией, но только укрепило наше общее впечатление о Вуде, как об экстравагантной личности, граничащей с полной тупостью.
Тупость, закрытая в игре актера – Джонни Деппа, великолепной игре. Режиссер заставил его «носить» идиотскую улыбку с первых кадров до финальных титров. Эта улыбка была чем-то невероятным во всей игре Деппа. Джонатан Свифт, гений сатиры, был полон отвращения к человечеству, это отвращение и стало источником его увлечений и книг. Нечто похожее проникло и в «Дорогу на Вэлвилл» (1994), но вылилось не в таких сатирических и красочных Свифтовских формах.
Действие разворачивается в 19 веке, на фоне борьбы борцов за вегетарианство и антисексуального образа жизни. В основе сюжета – книга написанная писателем Т. Корагессаном Бойлом. Три действа пересекаются в фильме: печаль супруги (Бриджет Фонда) и надежда на излечение мужа (Мэттью Бродерик) в клинике Доктора Келлога, главного идейного борца; создание субстанции из кукурузной муки, рецепта Келлога; вражда между доктором (Энтони Хопкинс) и его приемным сыном (Дэна Карви). Не известно, что именно хотел показать этой ситуацией Бойл, но в экранизации Алана Паркера они пришли к никакому консенсусу. И что самое интересное, конфликт Хопкинса-Карви разрешился всего лишь с помощью объятия и поцелуя. (После того как Келлог прогнал своего приемного сына из учреждения).
Очень ясно ощутить сатирический подтекст «Дороги на Вэлвилл». Похожий контекст, но в не сатирическом виде, был изображен Оливером Саксом, в книге «Пробуждение», глава о Леводопе: ... заблуждение витализма или материализма, мнение о том, что «здоровье», «благополучие» и т.д. можно опровергнуть определенными «факторами» или «элементами» - устои, среда, чувство юмора, товары широкого потребления – все вещи, которые можно измерить и взвесить, купить или продать… Жульническое занижение, исходящее от алхимиков, знахарей и их современных последователей и от пациентов, которые, в конце концов, хорошо за это заплатили.
Таким образом, кредо Доктора Келлога в этом фильме: «Кишечник – вот наш путь к выздоровлению!». Но эта идея превозносимая в сюжете работает всего лишь 15 минут. Алан Паркер не смог развить мысль дальше, он тщательно ее разработал и, в то же время, перегрузил ненужными деталями. Все события в этой истории, самые ее характерные признаки, все социальные наблюдения и историческое понимание были развеяны навязчивой идеей Паркера шокировать зрителя.
Зритель вынужден был «наслаждаться» шокирующими сценами рвотных масс, введением клизмы, клиторальным массажем, пуканием, мастурбацией девушки на велосипеде, мастурбацией мужчины с помощью электрического бандажа и множеством исследованиям кала. Известно, что Алан Паркер начал свою карьеру в конце 60-х и снял по меньшей мере дюжину фильмов (три из них «Слава», «Пристрели Луну», «Группа «Коммитментс» - великолепны). Но его последний фильм вызывает всего лишь один вопрос: Сколько лет Алану Паркеру – 14?
Энтони Хопкинс вызывает уважение не только своей обычной славой. Его персонаж – это торжество способности физической трансформации – ухмылки Багса Бани, взгляда Тедди Рузвельта. Его голос словно захватывает в ловушку, орать так, что зрителям видны аденоиды – вы никогда не видели Энтони Хопкинса в таком амплуа до этого фильма. Но, боюсь, после просмотра финальных титров, вы не сможете представить его себе в этом образе. Это лишь искусно сработанное зрелище вот и все.
По правде говоря, не часто найдешь такого актера, который смог бы успешно выдержать испытание такой ролью. И режиссера, который потерял все свои перспективы. Зубы сводить от мысли, что Энтони Хопкинс «соорудил» Келлога. Боюсь, это и есть самая значительная часть фильма. Так что, пока делался фильм о самых выдающихся чудаках, Алан Паркер, очевидно стал одним из них.
Richard Alleva, Commonweal | 2 декабря 1994
Источник
© Другая планета
