У меня был счастливый брак. Ну как - идеальным он не был, конечно, и были сложности, как бывают у всех, но я знала, что муж меня любит. И прощала. И привыкла прощать, наверное.
Помните Перри из "Большой маленькой лжи"? Конечно, образ мужчины-тирана доведен почти до гротеска, но увы, и в жизни таких немало. Мне, наверное, повезло - такой жести никогда не было. Но, возможно, тем опаснее были эти сети.
Любимый прием тирана - унизить, а потом признаться в любви. При этом унижать он может не только открыто, но и вполне завуалированно. Например, постоянно "деликатно" критиковать и поучать. И лук надо было порезать кубиком, а не соломкой, и специй в плове маловато, и белье постирано не на том режиме. Конечно, ничего страшного, мелочь, и говорит он это ласково, но постоянно. Ты и сама не поймешь, когда начнешь думать, что все делаешь недостаточно хорошо.
Мне это все знакомо с детства, и природа "положения жертвы", конечно, у многих родом оттуда. В моем случае меня растили куклой, которой я не хотела быть. Полагаю, так было со многими - просто взрослые, конечно, лучше знали, как стричь волосы, какую одежду носить и в какой ВУЗ поступать. Кто-то из нас смирялся, а кто-то начинал борьбу с таким давлением. Так или иначе, мы жили в отношениях тиранов и жертв, зависимые от них финансово, морально, любя их, ведь они - наши родители. Да и они нас, разумеется, любили и хотели нам лучшего. При это лишая не только свободы, но и личности.
И вот, он часто недоволен. Когда у него хорошее настроение, он говорит, что ты - лучшая. Что он недостоин тебя. Но в минуты раздражения он меняется. Сначала ты путаешься, а потом просто принимаешь тот факт, что ты довольно так себе. Он имеет право на раздражение, ведь ты и правда не мыла полы уже три дня. Или забыла постирать его носки. Или, сделав все дела, легла на диван и просмотрела сериал аж 3 часа подряд. Ты не имеешь право на это, ведь ты и так неидеальна. Ты не имеешь право расслабиться.
А потом он слетает с катушек. Наверное, в каждой семье бывает по-разному. Где-то он находит другую, и начинает ненавидеть жену уже почти открыто, при этом не желая ее оставить. Где-то начинает пить или играть на деньги. Как бы то ни было, он находит для себя вечный сильный раздражитель, он вечно зол. И ему есть на ком сорваться, ведь это она виновата, она и никто иной. Иногда он делает это, искренне считая ее плохой женой. Иногда - в глубине души понимает, что она ни в чем не виновата, а он злодей, но вместо того, чтобы начать меняться, парадоксальным образом желает стать еще хуже. Чтобы дойти до дна, чтобы довести ее, чтобы она проявила к нему агрессию, на которую ему так хочется ответить. Он хочет сделать ее виноватой снова и провоцирует ее.
Из этого очень трудно выйти. Все мы неидеальны, это правда. И у меня до сих пор есть чувство, что я могла бы действовать более разумно и правильно. Но это эмоции - умом я поняла, что я стучусь в стену. Конечно, он страдает там, за этой стеной, но именно он возвел ее и только в его силах разрушить ее. В его силах, но не в его характере. Я прощала, я винила себя, я молчала, я пыталась мотивировать, я училась женственности, я молилась, я надеялась и верила в то, что он другой - не такой, как тот человек, который причиняет мне боль.
И тогда он допустил ошибку. Он сказал мне всю правду и сказал, что уходит. Мне казалось, я умерла. Я все думала, что это все временно, что мы преодолеем это. Но он решил. И с этим решением было невозможно спорить...
Неделю я смотрела в одну точку. Вторую неделю я плакала. К третьей неделе я начала занимать себя делами, которые давно откладывала. А потом и вовсе поняла, что он освободил меня. Конечно, сначала мне стало очень страшно - я всю сознательную жизнь прожила с ним, я любила только его, у меня двое детей, и говорить о том, что через пару месяцев я радостно найду ему замену, не приходилось. Но со временем я поняла, что наш брак превратился в "Сумерки" для взрослых. Он был вампиром, который питался мной. Держал меня в паутине, не отпуская далеко. Я была нужна ему. Он же не давал мне ничего, кроме пустых слов. И мне стало понятно, что с ним мне хуже, чем без него.
Я увидела, что красива. Мне захотелось показать это миру. Захотелось красиво одеться и накрасить глаза. Захотелось много двигаться. Захотелось жить. А не дарить свою жизнь ему.
Так я прожила месяц, любя его, но совсем иначе, чем прежде. Любя как близкого человека, который попал в беду, ведь очевидно, что он сам себя съест, отравит своим ядом. Он болен, но не понимает этого. Но я больше не хотела такого мужа, не хотела быть с ним, не хотела, чтобы он вернулся. Я училась жить сама, наслаждаясь свободой.
А потом он вернулся...