Влияние одних книг на другие - дело нередкое. Ольга Громыко никогда не скрывала своих симпатий к книгам пана Анджея. Так вышло, что недавно я перечитывала обоих авторов и, на мой взгляд, в этих книгах встречаются занятные совпадения в образах и ситуациях.
1. Внешняя схожесть миров: и там, и там условное Средневековье, мир населен людьми, эльфами, драконами плюс-минус пара-тройка других рас, а также разнообразной нечистью, часто славянского происхождения. Ведьмаки у Сапковского, маги-практики у Громыко зарабатывают на жизнь, истребляя разнообразных чудовищ. Мир Ведьмака, конечно, мрачнее, он на краю гибели или необратимых изменений. Герои Громыко куда оптимистичнее смотрят в будущее, события её книг происходят после страшной войны и потому главная угроза - начало нового конфликта, но его удается предотвратить.
2. В рассказе "Вечный огонь" (из 2й книги о Ведьмаке) Геральту приходится ловить допплера - существо, которое может принимать облик других. В "Профессии: ведьма" Громыко герои сталкиваются с чем-то похожим - ложняками. Но если допплеры относительно безобидны, то с ложняками приходится бороться не на жизнь, а на смерть.
3. Лилле-Живия ("Край света", "Последнее желание") и Рушка-руоешь ("Рой", "Ведьмины байки") - обе нечеловечески красивы и делают землю вокруг плодороднее, только Живия более могущественна.
4. Ситуация из рассказов "Крупица истины" ("Меч предназначения") и "Верность до гроба" ("Ведьмины байки"). Кто-то убивает девушек, которые оказываются рядом с мужчиной. У Сапковского это ревнивица-нечисть, у Громыко, напротив, такое развитие событий невозможно, нечисть действует по приказу жены.
5. Дракон, который может превращаться в человека - Борх Три Галки в рассказе Сапковского "Предел возможного" и Мрак в романе Громыко "Верные враги". Только у белорусской писательницы превращаться в человека может лишь молодой дракон, и его всегда выдают глаза рептилии. Однако дракон, способный принимать человеческий облик, - это вовсе не находка Сапковского, так что здесь уместнее говорить об обращении обоих авторов к одной мифологической традиции.
Вот такие любопытные пересечения, наверняка при внимательном чтении можно найти и ещё. Но даже из имеющихся фактов можно заключить, что у этих совпадений могут быть, как минимум, две разные причины: 1) обращение авторов к одним и тем же (славянским, общеевропейским) сказкам, мифам, поверьям и преданиям и 2) прямое влияние творчества Сапковского на книги Громыко, причем, белорусская писательница обыгрывает и разрешает эти ситуации совершенно иначе, чем её польский коллега по ремеслу.