Кровавые бойни, расправы над самыми слабыми, избиение младенцев, убийства стариков, изнасилования, зверства, грабежи, поджоги, беспощадное массовое кровопролитие на поле боя в исполнении головорезов в состоянии аффекта. Примерно такие образы возникают в сознании среднестатистического человека на тему арабских баталий времён, ну, скажем, темных веков, если говорить в хронологии западной истории. Полчища арабов с перекошенными лицами, рубящие на своём пути все, что подвергнётся.
Картинка яркая, но не вполне верная. Вернее не верная вовсе. В условиях высокой разобщённости и разрозненных племён Аравийского полуострова, а арабы изначально проживали исключительно там, широкомасштабные войны были невозможны. Полномасштабные боевые действия с мощными державами на севере – были немыслимы вовсе.
Преобладали набеги, мелкие стычки и столкновения. Были и набеги одного племени на другое с целью грабежа, поскольку любой неурожай толкал «детей пустыни» на набег на соседей, чтобы элементарно выжить. Была и кровная месть, кровная вражда, обрекавшая на длительное кровопролитие отдельные племена, когда за каждого убитого было необходимо ответить убийством человека из вражеского племени. Такая вражда могла длиться годами, а то и десятилетиями.
Ограниченные боевые действия были основным способом ведения войны в доисламские годы и после. И основным принципом ведения войны у арабов было «избежать ненужных жертв». Прежде всего это было связано с ограниченностью людских ресурсов на Аравийском полуострове.
Набеги, осуществляемые не только на соседние племена, но и на Византию и Персию, были оптимальны с точки зрения преследования этой цели. «Дети пустыни» возникали из ниоткуда и исчезали в никуда. Их противник, кем бы он ни был, не мог их преследовать, поскольку никто не знал пустыню лучше, чем кочевники, никто не знал, когда и откуда они возникнут. Подобные набеги не причиняли особенно тяжкого вреда крупным государственным образованиям, но делали жизнь на территориях, прилегающих к пустыням, населяемыми номадами (бедуинами-кочевниками) нестабильной и постоянно напряженной. А самим кочевникам они позволяли обеспечивать минимум жертв при максимуме выгоды.
Был и «рыцарский» кодекс, кодекс чести в войне, регламентирующий ведение войны и поведение воюющих. Абу Бакр (нет, не аль-Багдади) в 632 году написал свод правил. Текст гласил следующее:
«О народ! Я предписываю вам следующие правила, запомните их хорошенько!
Не предавайте ради добычи, и не овладевайте добычей на незаконных основаниях. Не прибегайте к вероломству и намеренному калеченью противника. Не убивайте малое дитя, старика или женщину. Не выкорчевывайте и не сжигайте пальмы, не срубайте фруктовые деревья. Не зарезайте овцу, корову или верблюда, за исключением тех случаев, когда вы делаете это ради пропитания. Вы встретите людей, что живут отшельниками, оставьте их ради того, чтобы они исполнили цель, ради которой они ушли в отшельники. Вы встретите людей, которые принесут вам на блюдах различную еду. Если вы ее примете, произнесите имя Бога над этой пищей. Вы встретите людей с выбритыми макушками – ударьте их мечом.
Идите, во имя Бога, и да защит вас Всевышний от меча и болезней.»
Христианским монахам повезло меньше всех, как видно из предписания. «Люди с выбритыми макушками» были обречены. Христиан арабы особо не трогали, но вот проповедникам пощады ждать не приходилось.
Понятное дело, что этот свод правил не гарантировал, что каждый его соблюдал. У арабов вообще проблемы с соблюдением каких-либо правил и законов, однако в общем и целом этот регламент чтился. Понятие чести, пусть и причудливое, арабам было не чуждо никогда.
Стоит здесь особо отметить, что этот кодекс войны по сути уважался и ассасинами, знаменитой исмаилитской сектой убийц, которые действовали в интересах своего маленького государства. В условиях крайней ограниченности своих ресурсов и не имея возможность совершать набеги, ассасины действовали иначе. Они никогда не трогали простой люд, не прибегали к бессмысленному кровопролитию. Они убивали лидеров, разрушая таким образом целые государства. Так избегались войны, гибель людей, но при этом рушились царства, а страх перед их кинжалами становился инструментом воздействия и получения желаемого. Пожалуй, ассасины были первыми примерами того, что спустя много веков теоретики войны назовут «asymmetric warfare». Но об этом уже в следующих статьях.
Продолжение следует...